Художница из психиатрической клиники. Жизнь и творчество Яёи Кусамы

Художником быть нельзя

«Моя мать была против того, чтобы я становилась художником. Она хотела, чтобы я вышла замуж за богача»

На детство Яёи Кусама жаловалась, кажется, во всех интервью, и заслуженно. Она родилась в городе Мацумото в 1929 году, ее семья не бедствовала, но вот согласия между родителями не было: отец изменял, а мать посылала маленькую дочь следить за ним. Такой способ воспитания привел к появлению у десятилетнего ребенка галлюцинаций, а позже вылился в многолетнюю боязнь секса.

Кусама рассказывала, что те галлюцинации были наполнены вспышками света, аурами и полями с множеством точками — эти образы она позже использовала в своем творчестве. Но тогда, в конце 30-х и начале 40-х, ей было не до рисования. В 13 лет она оказалась на военной фабрике, где шила и собирала парашюты для японской армии. Попадала и под американские бомбежки, а полученный опыт навсегда сделал ее пацифисткой и защитником личной свободы.

Узор в горошек

«Я использую узор в горошек с самого раннего детства. Кажется, только после меня этот узор стал обычным в мире искусства»

Несмотря на почти прямой запрет матери, Яёи Кусама мечту стать художником так и не оставила. Она пыталась, правда, научиться традиционной японской живописи (нихонга), но этот стиль ее не привлек. В те годы — в конце 40-х — Кусама больше увлекалась европейским и американским авангардом. Уже в 50-е в Мацумото и в Токио проходит несколько выставок с ее работами, на которых тот самый узор в горошек выстраивается в то, что художница называет «сети бесконечности» (infinity nets). А во второй половине 50-х она перебирается в США. Тогдашняя Япония перестает ее устраивать: это слишком маленькая и слишком рабская, по мнению Кусамы, страна, в которой слишком много феодальных порядков и в которой презрительное отношение к женщинам.

Статья по теме

«Губы Мэрилин целовать не хотелось». Энди Уорхол о любви и смерти

Что удивительно, в Америке оказалось ничуть не лучше — если смотреть на ситуацию с точки зрения японской современной художницы. Рынок современного искусства в то время был захвачен мужчинами, именно они были на слуху, они определяли тренды, и Яёи Кусама со своим «горошком» с трудом вписалась в новый для нее мир. Конечно, ее знали и принимали — художница Джорджия О’Киф познакомила ее с сильными тогдашнего американского арт-мира вроде Энди Уорхола или Дональда Джадда. Кусама вообще была одной из ярких фигур художественного Нью-Йорка 60-х. В открытом письме она предлагала Ричарду Никсону заняться с ним сексом в обмен на прекращение войны во Вьетнаме, устраивала «Большую Оргию» в MoMA, была президентом на «Гомосексуальной свадьбе» в «Церкви саморазрушения» и вообще была инициатором множества известных перформансов того времени. А в 1966 году она даже стала участником Венецианской биеннале — правда, еще до начала едва не распродала всю экспозицию по дешевке, организаторы Монстры едва успели ее остановить.

Но отъезд из США все же случился. Коллеги-мужчины беззастенчиво воровали у Кусамы идеи (одним из таких случаев стали «Коровьи обои» Уорхола); в 1972-м скончался Джозеф Корнелл, художник, с которым она несколько лет состояла в совершенно платонических отношениях. А в Японии умер ее отец. И в 1973-м художница вернулась на родину, где ее никто не ждал.

Жизнь в больнице

«Я хотела начать революцию, используя искусство, чтобы построить тот тип общества, который я увидела в своем воображении»

Расстройство психики было частью ее имиджа как художницы во время жизни в Нью-Йорке, но в начале 70-х болезнь стала для Яёи Кусамы проблемой и одной из главных причин возвращения в Японию. После переезда она начала писать шокирующую и сюрреалистичную прозу, стихи, стала арт-дилером, но после провала в бизнесе перебралась жить в психиатрическую клинику в Токио (Seiwa Hospital for the Mentally Ill).

Причем это не было каким-то перформансом — хотя от Кусамы можно было ожидать и подобного шага. Это было ее собственным способом лечения. С утра она уходила из клиники, шла в расположенную неподалеку студию и рисовала.

«Я борюсь с болью, тревогой и страхом каждый день, и единственное, что облегчает мою болезнь — это рисование. Я пошла по пути искусства и каким-то образом нашла путь, который позволил бы мне жить», — написала она в автобиографии «Сеть бесконечности» (Infinity Net).

Статья по теме

Мексиканская драма. В чём феномен Фриды Кало

В ее словах можно не сомневаться. В 1993 году Кусама триумфально вернулась на мировой арт-рынок, представив Японию на биеннале в Венеции. Потом она еще несколько раз представляла свою родину на этом смотре. Ее работы — все тот же «узор в горошек» — ежегодно продаются на ведущих аукционах, причем особым спросом пользуются картины нью-йоркского периода. В 2008 году на торгах Christie’s ее полотно «Infinity Net» 1959 года ушло с молотка за $5,1 млн — это был рекорд для живых женщин-художников. Новый рекорд она установила в 2014 году, когда «White No. 28» 1960 года, входящее в серию «Infinity Nets», было продано за $7,1 млн.

Общие суммы сделок с работами Яёи Кусамы на аукционах впечатляют. Так, в 2018 году они были проданы за суммарную цену в $102,5 миллиона. Это снова сделало японскую художницу неофициальным лидером в мировом рейтинге художниц, которым она, впрочем, является и так. Но формально — последние четыре года.