35 лет назад появилась «Маленькая Вера» – картина, которая произвела эффект разорвавшейся бомбы и стала символом перестройки. Народный артист РФ Юрий Назаров в этом фильме сыграл одну из главных ролей – отца той самой Веры. В разговоре с aif.ru он рассказывает о том, за что благодарен Пичулу и Тарковскому и почему не сыграл у Шукшина.
Ольга Шаблинская, aif.ru: Цитаты вашего героя, типичного советского работяги, до сих пор гуляют по интернету: «Что ты за мужик, не пойму? Ну ни поговорить с тобой, ни выпить!» А у вас какие остались воспоминания о съёмках в «Маленькой Вере»?
Юрий Назаров: Я, когда снимался у Пичула, на третий день почему-то вспомнил Андрея Тарковского. У Тарковского не было привычки глупости говорить – ни во время застолья, ни на съёмочной площадке. И у Пичула тоже без глупостей обходилось.
А ещё благодарен, что режиссёр прислушивался ко мне.
Там в сцене, когда отец Веры общается с её женихом (его Андрей Соколов сыграл), изначально ведь никакого мата не было. Но я сказал Пичулу, что в России папа в такой ситуации непременно добавил бы ещё и словцо крепкое – и тогда в кадре правда жизни была бы показана. На моё удивление, Пичул ответил: «Говори как в жизни». Я и сказал. Это был первый случай в нашем кинематографе, когда крепкое слово с экрана прозвучало.
«А конь всё не шёл»
– Вы упомянули Тарковского, у которого вы сыграли в двух фильмах – «Андрей Рублёв» и «Зеркало». Говорят, сниматься у него было сущим адом, он из актёров выжимал все соки…
– А у меня остались самые счастливые воспоминания. Я Тарковского по масштабам личности сравниваю с другим гением – Толстым. Лев Толстой в русской литературе – это Андрей Тарковский в русском кинематографе. Хотя свободно и от души он снял, по-моему, только «Андрея Рублёва». А в остальных лентах чиновники его съедали, мучили цензурой: то это не так, то другое не устраивает. Но знаете, просветителей ведь во все времена мучили. Вспомните, как Джордано Бруно на костёр отправили. Что он плохого-то сделал? Говорил, что Земля вокруг Солнца крутится, а не наоборот. Правду людям говорил! А его за это – на костёр.
Так и с Тарковским. Низкий поклон Андрею Арсеньевичу за то, что он боролся за свою правду в кино. И смог в «Андрее Рублёве» это показать: что, несмотря на все мучения и страдания, всё равно торжествуют любовь и верность.
Андрей Арсеньевич светлый был человек. Хотя да – бывал чуть ли не жесток с актёрами, со своими особенно: с Бурляевым, Солоницыным. Со стороны посмотреть – просто издевался над ними. Особенно когда заставлял Колю Бурляева на заднице с горы съезжать. Тарковский нашёл глину, которая ему подходила для хорошей картинки, и снимал дубль за дублем. Но они всё равно были влюблены в Тарковского, как дети.
– А я слышала другие отзывы – что актёры порой чуть ли не на грани нервного срыва находились. С вами бывало?
– Срыва у меня не было, но однажды на съёмках «Рублёва» я поднял саблю и направил на него коня. Тарковский нырнул от меня под какое-то строение. Мы тогда больше недели снимали рубку на поле боя. Эпизод никак не получался. По сцене я одной рукой должен был саблей рубить врага через коня. При этом не отрубив ему ухо, аккуратненько. А конь всё не шёл так, как надо. В итоге руки у меня за ту неделю были в кровь, до мяса порваны об седло. Вот я, еле живой, и направил коня на
Андрея Арсеньевича… Но он на меня не обиделся – понял, что дурость во мне взыграла. Он же знал, что я ему служил и всегда служить буду.
«На Шукшина денег не хватило»
– Знаю, что и Василий Шукшин звал вас в свои картины.
– Мне Тарковский и Шукшин представляются двумя полюсами советского кинематографа. Василий Макарович был из народа, а Тарковский – рафинированный интеллигент. Но оба снимали настоящее кино про настоящих людей – для них было упаси бог оторваться от живой жизни!
Василий Макарович меня приглашал в картину «Я пришёл дать вам волю» о крестьянском восстании Степана Разина. Звал на роль Фрола, младшего брата Разина, который предательство совершил, не выдержав пыток. Ему Степан-Шукшин, уже полуобрубленный, кричал: «Не смей, собака!» Вроде внешне-то он крепче иных выглядел, а вот душонка у Фролки сплоховала. А потом в стране победившей революции картину о Степане Разине закрыли.
– Говорят, это сделали по идеологическим причинам. И сердце Шукшина не выдержало, случился приступ.
– Там другое. Сергей Герасимов и Александр Зархи, который фильм «Член правительства» снимал, делили смету на год, и на Шукшина денег не хватило. Может, это болтовня, но я слыхал такой вариант.
– Вам ведь недавно 85 лет исполнилось. Но сколько в вас энергии! В чём секрет?
– Мы с женой сильно разошлись во взглядах на жизнь. (С 1961 г. актёр женат на пианистке Татьяне Кудрявцевой. – Ред.) Её любят все, друзья наших детей называют её «мама Таня». (У актёра пятеро детей: сын и две дочери от официальной жены и две внебрачные дочери, рождённые Татьяной Разумовской, художником по костюмам. – Ред.) Но супруга мечтала, когда же освободится от всех забот и займётся своей жизнью. Сейчас занялась – и волком воет. А я не собой, своей частной жизнью занимаюсь, меня проблемы державы волнуют. Отсюда и энергия!
– Вы и сегодня востребованы – по нескольку картин в год, награды. А бывали периоды, когда сплошное безденежье и не знаешь, куда податься?
– Ой-ой, я ведь долгое время в Москве бездомным был. Каждый вечер вспоминал, кому из друзей я меньше надоел, кого могу сегодня побеспокоить. У знакомых ребят ночевал в общежитии. Собственная двухкомнатная квартира появилась позже. Жили там с детьми и внуками. А потом мы с женой решили последовать лозунгу «Всё лучшее – детям» и всё им отдали. Теперь живём в квартире одной из дочерей. В углу до сих пор неразобранные вещи стоят после переезда. Когда уйду из кино, начну разбираться в моём хозяйстве.
