В середине 80-х в Голливуде сложилась любопытная ситуация. Из-за перестройки в СССР возникла определенная мода на всё советское, и прежний антикоммунизм на какое-то время был отложен в сторону. К тому же среди актеров вдруг, словно из ниоткуда, появились новые звезды, а у некоторых сценаристов и режиссеров предыдущего поколения словно открылось второе дыхание. Набирал популярность жанр бадди-муви с героями-полицейскими с противоположными характерами. И в какой-то момент все эти линии сошлись в одну точку — а в прокате появился боевик «Красная жара».
На гребне моды
В принципе, «Красная жара» — это продукт кинематографической американской моды второй половины 80-х. Сценарист, режиссер и продюсер Уолтер Хилл в 1982-м снял фильм «Сорок восемь часов» с Эдди Мерфи и Ником Нолти и буквально заново открыл жанр полицейского боевика про двух напарников — этот прием чуть позже использовался, например, и в «Смертельном оружии» с Мелом Гибсоном и Дэнни Гловером. Хилл, который с 1979 года был связан с франшизой «Чужих», хотел повторить успех, и идея соединить милиционера из далекой снежной Страны Советов и полицейского из Чикаго показалась ему именно тем, что может снова вернуть его на коня.
Шварценеггер подошел идеально
На главную роль Хилл рассматривал только Арнольда Шварценеггера и ждал, когда тот соизволит найти окно в своем очень плотном расписании. Железный Арни особо не торопился — звездой он стал ещё после выхода двух частей «Конана» в начале 80-х. Потом в его карьере случился «Терминатор» Джеймса Кэмерона, фэнтези «Рыжая Соня», простые боевики вроде «Коммандо» и «Без компромиссов», а также немного культовой фантастики в «Хищнике» и «Бегущего человека». Фактически Шварценеггер был звездой очень серьезного масштаба и мог просить почти любой разумный гонорар; он попросил $10 млн — и получил их.
Впрочем, в те годы Шварценеггер отбирал проекты не только по их финансовой привлекательности. Дело в том, что он ещё не слишком хорошо говорил по-английски, и роли с минимумом реплик ему подходили гораздо лучше. Так, в первом «Терминаторе» у его персонажа 17 реплик, содержащих 58 слов; остальные его герои тоже говорят мало, но делают много. Поэтому молчаливый московский капитан Иван Данко (ещё одна модная отсылка — к популярному четвертому «Рокки» с его Иваном Драго) подошел Шварценеггеру почти идеально. Правда, ему пришлось несколько месяцев учить русский язык — но лишь затем, чтобы сказать около 50 русских слов, включая знаменитые «кокаинум» и «хулигани». Да ещё и немецкий акцент, от которого Арни пока не избавился, оказался в кассу.
Здесь русский дух
Частично съемки фильма проходили в Москве — в том числе и на Красной площади. Шварценеггер заодно выполнил свою давнюю мечту — познакомился с советским атлетом Юрием Власовым, встреча с которым на чемпионате мира в 1961-м стала для 14-летнего паренька буквально судьбоносной. Но от Москвы в «Красной жаре» остались лишь общие планы и куча фотографий — в основном столицу СССР снимали в Будапеште. 
Сюжет «Красной жары» очень простой — честный советский милиционер (Шварценеггер) отправляется в Штаты, чтобы забрать там арестованного лидера преступного грузинского сообщества Виктора «Роста» Руставили (Эдвард О’Росс). Но Росту удается сбежать, и Данко вместе с сержантом из Чикаго Ридзиком (Джеймс Белуши) начинает на него охоту.
Что любопытно — начальство, которое давало «добро» на съемки в Москве, видимо, было в курсе, что в «Красной жаре» снимаются сбежавшие из СССР Савелий Крамаров и Олег Видов, но никаких запретов не последовало. Впрочем, в 1988 году в Советском Союзе случались и иные чудеса.
Не событие
Вопреки ожиданиям режиссера и Шварценеггера, «Красная жара» кассовым хитом не стала — фильм вышел в американский прокат 17 июня 1988 года, по итогам первого уикенда был лидером, но его сборы составили около $35 млн при 29-миллионном бюджете (из которых $10 млн ушло на Шварценеггера). Критики фильм сдержанно похвалили, хотя и отметили, что Уолтер Хилл пытается использовать политическую конъюнктуру, а Шварценеггер на экране затмил всех своих партнеров, и настоящего бадди-муви не получилось. Впрочем, с окупаемостью американского кино всё очень сложно — после выхода в прокат коллекционеры оружия охотно покупали пистолеты «как у Данко» (калибр 9,2 мм, системы Подбырина), потом был выпуск DVD и продажа прав на телепоказы... В общем, вряд ли кинематографисты сработали себе в убыток.
В СССР того времени «Красная жара» официально не выходила (фильм появился в кинотеатрах независимой России летом 1992-го), но в пиратских видеосалонах он пользовался своеобразной популярностью. Его смотрели в первую очередь потому, что в нем сыграл Шварценеггер — боевики и фэнтези с его участием тогда были очень востребованы. А вот то, как в картине был показан Советский Союз, вызывало только смех и недоумение.
Дикие диалоги и исковерканные русские слова, сюжет, который мало чем отличался от какого-нибудь нашего перестроечного боевика — всё это накладывало свой отпечаток. Даже появление слегка подзабытых Крамарова и Видова ситуацию не спасало — экранного времени у них было мало, да и образы этих актеров оказались другими, не такими, какими их помнили советские поклонники. К ним были и другие вопросы — разве не мог тот же Видов подсказать Шварценеггеру, как правильно говорить слово «капитализм»?
В итоге «Красная жара» так и осталась проходным событием — и в фильмографии Шварценеггера, и в истории кино. У Железного Арни вскоре вообще вышли блистательные и по-настоящему смешные «Близнецы», где с ним на равных играл Денни Де Вито. Ну а мировое кино, скорее всего, обошлось бы и без этой картины, хотя в каком-то смысле «Красная жара» осталась приметой времени и ярким примером попытки следовать за модой.
