Для большинства людей 1 апреля - День смеха. Для поклонников Сергея Лазарева это прежде всего день рождения любимого артиста, и, наконец, для самого певца это день, когда он отметит свое 27-летие и долгожданную презентацию нового альбома.
Творение Лазарева получило название «ELECTRIC TOUCH» и объединило в себе уже раскрученные хиты «Lazerboy», «Найди меня» и «Stereo» с совершенно новый композициями. В работе над пластинкой принимали участие маститые профи международной муз-индустрии, запись материала проходила в студиях четырех стран: России, Англии, Швеции и Америки. Отметим, что альбом планируется выпустить в двух изданиях. Первое будет содержать 14 оригинальных треков, второе – «Deluxe» издание - кроме 14-ти оригинальных треков, включит в себя 2 ремикса, DVD c пятью клипами, эксклюзивной фотосессией и 2 плаката. В общем, в свой день рождения единственный и неповторимый Lazerboy нашей страны сделает подарок и себе, и своим поклонникам.
«АиФ»: - Сергей, ты ощущаешь себя на 27 лет?
С.Л.: - Мне кажется, что мне гораздо больше лет, чем 27, под тридцатник уже. Так быстро бежит время, очень быстро. Я вспоминаю группу «Smash!!», которая начиналась, когда мне было 18 лет, и это совсем недавно было. Сейчас мне 27, то есть уже прошло большое количество времени. Из-за того, что бизнес такой быстрый, динамичный, нужно все время развиваться, что-то делать, - из-за этого ощущение, что ты живешь быстрее, чем нужно. Хочется иногда остановиться и получить удовольствие от того, что происходит, что я последнее время стараюсь делать. Все-таки наслаждаться тем, что происходит, а не постоянно гнаться за успехом.
«АиФ»: - Тяжело ли уже шестой год сольной карьеры пытаться думать «западными мозгами»? Дело ведь не только в качестве музыки и постановке шоу.
С.Л.: - Конечно, нелегко все время думать по-западному и западную модель шоу-бизнеса пытаться привить в российском. Но тем не менее подвижки в этом есть. Если вспомнить шоу-бизнес 5 лет назад, у нас на английском пели 1-2 человека. Сейчас, в 2010 году у нас большое количество людей начинают петь на английском языке, более того, слушатель уже более-менее это нормально воспринимает. В 2005, когда я начинал петь, это воспринималось странно, в 2002-м это воспринималось как нечто невообразимое и вряд ли прокатит. И у меня вообще есть налет западности и более интеллектуальной поп-музыки. Я не перестаю пытаться, если человек не перестает пытаться открыть дверь, когда-то она откроется. Просто будем надеяться, что она откроется в ближайшее время.
Мне нравится петь на английском языке, я не хочу полностью переходить на русский. У меня есть несколько русскоязычных треков, но это не основное мое. Мне нравится такая обособленность и непохожесть на других. Это моя фишка, к этому привыкли уже люди, мои фанаты, они англоязычные треки воспринимают лучше, чем русскоязычные. Я это тоже фильтрую, слышу, что доносится. Тем не менее, понимаю, что в России я живу, у меня русские корни.
«АиФ»: - Как ты относишься к тому, что налет «западности» в твоем творчестве часто критикуют у нас в России?
С.Л.: - Меня ужасает, что многие россияне не верят в свои собственные кадры – а, у них ничего не получится. Вот от того, что нет веры, никто и не пытается, потому что тому, кто пытается, постоянно шишки сыплются на голову. Пытался я в Англии выступать, куча была неверующих людей в мое творчество. Почему надо быть так пессимистично настроенными? Наоборот, надо верить в то, что получится, поддерживать, желать удачи. Ведь это все вложение своих сил, мечтания, деньги. Наоборот, надо порадоваться за человека, что он, несмотря на такие сложности, все равно пытается, работает, на своем настаивает. Мне кажется, это прекрасно и замечательно.
Мы должны понимать, что большинство людей в мире разговаривают не на русском языке. У нас большая территория, я на своей территории известен, большая фан-база. Надо представлять Россию в другом месте. Мы же следим на Олимпиаде за спортсменами. Они не выиграли – мы их хаем. Это все труд, дикий труд. Занять даже 20-е место – это в мире. Сколько человек живет на земле, ты стал 4-м или 5-м – это великое достижение. Если ты встанешь на лыжи, ты прибежишь на 800-тысячное, а он прибежал на 4-е. Все равно это достижение. Поэтому сразу быть недовольными, что не выиграли медали и не полили наше самолюбие медом… Бывает, что поделать. Для нас будет уроком. Поэтому говорю про то, что надо свои кадры ценить, надо их уважать. Была замечательная история с «Тату», я до сих пор ее привожу в пример. Когда появилась группа «Тату» в 1999 году, это была бомба. А все говорили: вот, две лесбиянки, стыд и позор, Госдума собиралась, целые передачи были о том, как нашу молодежь развращают. Как только группа «Тату» добилась популярности во всем мире – все, это наша гордость, российские исполнители котируются за рубежом, мы сразу их полюбили, гордимся, приглашаем везде. Все поменялось. Как только человек стал популярным за границей, все понимают, что, наверное, это круто. Почему сразу нельзя полюбить, оценить и радоваться? Все время в себя не верим почему-то. А зря. Нужно верить.
«АиФ»: - В ближайшее время у тебя не планируется новая роль в театре?
С.Л.: - В спектакле «Одолжите тенора» я продолжаю играть уже 5-й год. Спектакль идет с большим успехом, аншлаги до сих пор. Буду играть в апреле, следите за графиком, спрашивайте, звоните в кассы, потому что я не всегда успеваю играть.
Что касается новой роли, сейчас это обсуждается. Но я не могу разорваться, сейчас очень много сил отнимает музыка, мне это доставляет удовольствие, поэтому на что-то новое в театре не могу направить свое внимание. Я бы не хотел ставить спектакль театральный. Это очень ответственно. Я не боюсь ответственности, но в театре не так много понимаю, как в музыке. Я режиссирую свои собственные концерты, никогда не приглашаю режиссеров, все делаю сам со своей командой. Мне хватает моего музыкального спектакля. Это тоже спектакль, не просто набор песен, которые друг за дружкой идут. Это тоже концепция, все продумано, все люди, которые бывали на моих концертах, это подтвердят. Так что мне пока своих музыкальных спектаклей хватает, а драматические спектакли пусть делают люди, которые на это учились, у кого есть призвание к этому. Я пока не буду на это замахиваться.
