Дом на старость: ветеран войны спустя годы ожидания переехала в новую квартиру

«Некому порадоваться за меня»

Дорогу к старому дому Федоровой загораживает крепкая женщина лет сорока пяти: серая меховая шапка набекрень, сумка из кожзама на плече, яркие румяна на щеках, комки серебристой подводки на веках. На таких смотришь и сразу понимаешь: из администрации или какой-то другой госструктуры. «Вы куда? Нельзя! Мы ждем журналистов из федеральных СМИ, это приказ губернатора!» Видя, что на призыв остановиться никто не реагирует, она продолжает: «Тамара Ивановна запретила заходить, она не хочет сейчас никого видеть!»

Дверь в дом ветерана открывается с третьего стука, Тамара Федорова в зеленой кофте, черном берете и шарфике, повязанном на манер галстука, напоминает художницу. «Все в узлах, не знаю, где что. Мы решили постель не перевозить! Это хаОс, - Тамара Федорова делает ударение на последний слог. — Где я там развяжусь? Куда спрятать»?

История ветерана Тамары Федоровой, рассказанная АиФ.ru в феврале, получила резонанс в социальных сетях и обратила на себя внимание других СМИ. Уже в течение первых дней после публикации добровольцы отремонтировали двери временного жилья пенсионерки, организовали ремонт автоматического газового водонагревателя. По словам Тамары Фёдоровой, её просто вычеркнули из очереди на жильё, которое она должна получить в рамках президентской программы по предоставлению жилья ветеранам. В её старом доме нет ни воды, ни стабильного отопления, по словам хозяйки, дом находится в таком состоянии, что оценён кадастром не более чем в 80 тысяч рублей и для жилья непригоден.

С нашего последнего приезда в доме ничего не изменилось: кусок старой бумаги все так же отходит от покрытых изморозью окон, снова включены все конфорки на газовой плите. В комнате два тряпичных узла с вещами. Не чемоданы, не сумки, а именно узлы. В углу за старым гардеробом – военная кожаная аптечка и пачка мыла «Яблоневый цвет». На полу возле кровати – бронзовая статуэтка дискобола.

«Тут у меня сумка, это я сама, - Федорова начинает шуршать пакетами. – Это бронза! Мы уезжали из Кенигсберга, и офицеры подарили мужу статуэтку. Нашли где-то на развалинах. Почистили и подарили».

Она продолжает суетиться, и вдруг без сил опускается на стул. «Я плачу. Представляете, вся жизнь прошла, - она закрывает лицо руками и действительно начинает плакать. - Все так неожиданно, все так неожиданно! Я уезжаю одна, и некому порадоваться за меня. Все мои близкие давно умерли».

В предбаннике скрипит дверь, в дом входят журналисты и сотрудники районной администрации. Федорову начинают водить по комнатам, просят показать, как она здесь жила, и какие вещи возьмет в новую квартиру. «Не знаю, увезти торшер или нет? Он старый, но мне нравится. Купила в Германии. Часы хочу взять. Старинные, Ля Париж. Муж сам ремонтировал, мазал, а вот умер и больше никто не возьмется. Я перевожу вот эти узлы. Там некуда ступить, там тесно! Куда я всю постель дену? Там ведь, знаете, уже все есть, все стоит, такая квартира! Я посуду вчера перевезла, остальное навязала в узлы».

Журналисты просят показать на камеру, как она «навязывает узлы». Ветеран, сгорбившись, начинает развязывать тряпичные котомки. «Посмотрите по шкафчикам, может, что забыли? - советуют журналисты. - В окошечко еще посмотрите».

«Последний взгляд на прожитую жизнь», - Федорова идет к окну. На ступенях крыльца, когда женщина уже закрыла скрипучую дверь на ключ, журналисты одергивают: «А с домом попрощаться?» Понимая, что от нее требуется, Федорова прижимается к бревенчатой стене дома и замирает. Кадр снят. Будто забыв сценарий, она резко разворачивается и с плачем прижимается губами к перилам: «Господи, вся жизнь здесь»!

Почти все узлы с вещами забирают сотрудники администрации, один несет сама Федорова. «Мне не тяжело, что вы», - отмахивается она от предлагающего помощь оператора. Ей помогают сесть в серебристую «Волгу», на переднее сидение. В салоне тепло, по радио играет Меладзе: «Девушкам из высшего общества трудно избежать одиночества». До нового дома в центре Щелково минут 10-15 езды.

Здесь оазис

У подъезда новостройки в центре Щелково Федорову вместе с журналистами и сотрудниками администрации встречают еще двое мужчин – представители компании-застройщика.

На лестничной площадке в несколько дублей снимают, как ветеран заходит в новую квартиру.

- Очень хорошо здесь! – радуется один из сотрудников администрации.

- Как у вас тут много места! Правда, здорово? Стульчики крепкие, стол хороший, – подхватывают остальные.

Ванна и кухня полностью укомплектованы – сантехника, гарнитур, даже полотенца, цветы в горшках и чайный сервиз на столе возле плиты. В просторной жилой комнате – диван, кресло, большой стол, стулья, гардероб и телевизор.

«Здесь вообще чудо! Оазис»! – Тамара Ивановна показывает ванную комнату. На дверке стиральной машины остался конденсат – видно, что проверяли исправность. В шкафах на кухне – старые фужеры и чашки, которые Федорова перевезла из дома. В одной из чашек, как и прежде, лежит черно-белая фотография покойного мужа.

«Здесь все есть, там ничего не было, кроме плиты и холодной воды. Здесь горячая вода, телефон! Все сделано с таким большим вкусом, с таким большим сердцем, ну просто замечательно! Я впервые буду пользоваться стиральной машиной! Раньше на руках стирала, купалась в бане, на полу, в корыте. Все время. Летом купалась на улице, а зимой так приходилось. Ванну 50 лет не принимала, вы представьте. Сегодня приму».

Женщина в серой шапке — сотрудница администрации Щелковского муниципального района Лариса Прощалыкина — комментирует: «Мы взяли Тамару Ивановну под крыло с первых дней, как ее поставили на учет у нас в районе. Глава района сразу начал заниматься вплотную. Вот, приезд губернатора. Знаете, да? Потом квартиру смотрели. Тамара Ивановна сказала: у меня нет сил и средств, сделайте, пожалуйста, ремонт. Совет директоров пошел ей на встречу и сделал. Это подарок. Это ведь городское поселение не ставило ее на очередь. Была там причина. Как только мы получили документы – сразу дело пошло. Это ветераны, это закон, хотя кроме Федоровой на очереди еще три ветерана. Здесь ждут деньги из центра. А когда они придут – не могу сказать».

«Ситуация не новая. Город и район, что называется, «собачатся» (городское поселение Щелково и Щелковский муниципальный район - прим. автора), - поясняет начальник пресс-службы администрации Щелково Ирина Коврижина. - Глава Щелковского района выезжает на том, как плохо работает Щелково, хотя ведь все понимают, что от нас ничего не зависит. Правительство давно обещало выделить всем ветеранам квартиры. Получается, что на щелковских ветеранов деньги с федерального бюджета на область, а с области на район, не пришли. Кто виноват? Понимаете, куда уходит это все, в какие министерства? Никогда такого ажиотажа не было, как в истории с Тамарой Федоровой. Была некоторая вина района за прежние квартиры, когда они «заныкали» часть квартир - непонятно, куда их дели».

На вопрос: что значит «заныкали», Коврижина отвечает: «Дали другим людям, не ветеранам. А должны были ветеранам. Глядишь, эти четверо и не стояли бы уже в очереди, и сегодня не о чем было бы разговаривать».

Смотрите также:

• Экскурсия в учебник. Учитель труда выстроил «сказочную избу» →
• «Все книги читаю первой». Один день с работником типографии →
• Письмо читателя: «Место зрителя - в буфете…» →