Молитва всегда была об одном: «Сделай так, чтобы нас разделили».
Я познакомилась с мамой сиамских близнецов в 2001 г. Мне было почти столько же, сколько девочкам сейчас, и я боялась встречи с ними. Зоины рассказы и так заставляли от бессилия гасить о ладони спички, представляя эту молитву у открытой форточки на маленьком киргизском хуторе. Я смогла тогда только рассказать об этой истории главному теледоктору Елене Малышевой — с неё и началась слава Зиты и Гиты и их личное чудо. Они наконец докричались до своего адресата.
Цепь случайностей, провалов на ровном месте и восхитительных обретений там, где не ждёшь, — это всё их путь: Зиты, Гиты и мамы Зои. Путь, продолжающийся и сейчас, спустя 8 лет после единственной в мире операции по разделению близнецов, так долго — 11 лет — живших в одном теле.
«Где моя Гита?!»
Я захожу в номер московской гостиницы, где Зоя и Зита обнимаются на узкой койке. Зоя прячет руки: «Чёрные от работы…» Она на днях прилетела забрать дочь домой. Зиту утром выписали из больницы — этой зимой она чуть не умерла. Сестра — у Зиты в телефонной трубке: «Мама? Конечно, обедала! Как что? Салат ела, булку… Гитка, я тебя очень люблю! Мама, Гита говорит, чтобы я за тобой присматривала…»
…19 лет назад Зое говорили: «Забудь, что они есть». Дома ждали старший сын и дочь, девочки остались в районной больнице. Весь посёлок ходит глазеть: «Паука двухголового родила!» А её не пускали. Как их забыть? Крошку в рот сунешь — всё думаешь: а накормлены ли они? Обнимешь старших — а как там малышки в одиночестве?..
— Вспоминаешь всё, и хочется стены царапать… — говорит Зоя. — Родственники запретили ходить к девочкам, и я убегала тайком, муж ловил меня под окнами больницы. Наревусь в бане — иду работать: полтора гектара капусты, коровы, молоко на продажу… Телефон единственный — на бензоколонке. Сходила с ума. Генетики сказали: роди ещё, иначе сломаешься. Родила Наиду. 11 месяцев с рук не спускала. Потом покормила грудью в последний раз, положила в кроватку и уехала. Звонить, искать врачей, пытаться. 11 лет искала…
Ей отказывали все — Минздрав Киргизии, богатейшие люди республики. Дошла до Москвы. Тишина. Пошла дальше. Немцы в обмен на разрешение снять о девочках фильм обещали помочь собрать деньги. Резахановых привезли на обследование в Германию, их узнавали на улицах, сказали, что собрали половину суммы… Зоя и Рашид, мама и папа, тогда ели один раз в день — покупали гамбургер и делили на двоих. Однажды услышали русскую речь в немецком магазине — оказалось, евреи из Одессы. Евреи пошли в мечеть и сказали: «Там вашим помощь нужна». Но мусульмане остались стоять на коленях. Тогда евреи нашли футбольный клуб «Бавария», который обещал дать недостающую сумму для операции. Но киношники растворились с первой частью денег…
— Как вообще выжили два совершенно разных человека в одном теле! Дают наркоз — одна закатывает глаза, вторая над ней хохочет, — рассказывает Зоя. — У одной температура 40, вторая — как огурчик. Одна хочет смотреть телевизор, другая — на улицу, одна — барышня, другая — сорванец. Дрались. «Ненавижу тебя!» — кричали. Самая длинная ссора длилась 40 минут.
Спустя 11 лет молитв за Зиту и Гиту благодаря Малышевой их взяли в Москву, в детскую Филатовскую больницу. Мама дала обет — если всё пройдёт хорошо, принести молитвенную жертву Богу, который услышал её девочек в открытую форточку.
— Просыпаюсь и чувствую Гиту, — вспоминает Зита. — Щупаю рукой слева — пусто, откинула одеяло — нет Гитки! Я плачу: «Где моя Гита?!" Медсестра говорит: «Вот твоя Гита». И показывает на соседнюю кровать! У меня потом долго это место под одеялом, где раньше была она, болело…
В киргизском посёлке, в доме лезгинов Резахановых, встали на благодарственную молитву 50 старцев.
Вулкан копит обиду
Девочек разделили, но испытания на этом не кончились. Начались новые.
— Это случилось года три назад, — рассказывает Зита. — Была свадьба в посёлке, все платья надели, а мы не можем… В
Прошлым летом Зита и Гита прилетели в Москву на плановое протезирование. В Оше — революция, а у Зиты начались боли: «Я маму не хотела расстраивать, пила тайком анальгин, потом он кончился, пришлось ей сказать».
Опухли мягкие ткани, 14 раз убирали гной из внутренних органов, начался сепсис.
— 19 октября — наш день рождения, а я чувствую, что всё, конец, — рассказывает Зита. — И врачи ничего не говорят, смотрят испуганно. Я попросила честно сказать. Они ответили: боремся за твою жизнь. И, когда мне сказали, что я умираю, я словно проснулась. Как будто меня разбудили! Стала радоваться жизни. Жизнь прекрасна, даже моя жизнь!
Зиту спасли. «Эта девочка — образец мужества, — сказал врач. — Второй день после операции, а она улыбается».
В их родном посёлке нет воды, света — соседи бегут к Зое: помогай, выбивай. Номер её мобильного дают в
— Когда просишь для другого, эта радость ни с чем не сравнима. По телевизору показывали паренька, которому оторвало ноги во время событий в Оше, — говорит Зоя. — И я не могла забыть его глаза —
…Страничка Зиты Резахановой в социальной сети (орфография сохранена): «Я благодарна, что именно со мной так случилось. Всё равно, если у меня нет ноги. Это не значит, что я несчастная. Наоборот, я самая щастливая девочка в мире, и я благодарна Аллаху за то, что он меня так создал. Ведь в жизни я смогу всё, и у меня будет всё. У меня и есть всё — это моя семья и друзья. Мне повезло больше всех на свете».
Сёстры Резахановы хотят стать врачами. Такими, которым не приходится много времени проводить на ногах. Они могли бы делать УЗИ, работать психологами. Сейчас Зита летит домой с первым заданием: вылечить Гиту от горя одиночества и заразить жаждой жизни. Они ведь как сообщающиеся сосуды — должно получиться.
Зита ушла с улыбкой. Почему умерла одна из разделённых сиамских близнецов 
«Чудо случилось!»: читатели АиФ.ru нашли бомжам дом и новую жизнь 
Российская жизнь «португальской» Сандры 
«Муж всё время плакал». Пережившие наводнение на Алтае о шоке и будущем 
«Олимпиада важнее людей»: жертве наводнения в Крымске отказывают в лечении 
