Я боялся школы, магазина, незнакомых людей, разговаривать по телефону и звонить в незнакомую дверь. Купить двести граммов колбасы или позвонить соседям было для меня неразрешимой проблемой. Страхи мучили с раннего утра и до позднего вечера. Иногда я даже плакал от этого, потому что мне казалось, что меня заколдовал какой-то злой волшебник. И я ждал, когда же придёт другой волшебник – добрый.
Если бы не моя мама, я бы, наверное, просто умер. Она каким-то непостижимым образом могла мобилизовать мою волю, внушить хоть ненадолго уверенность в себе, заразить своим природным оптимизмом.
Но постепенно годы сделали своё дело. Я стал взрослым, то есть таким, как все. Я больше не боялся жить. Иногда мне это было трудно, но детский невыносимый страх перед жизнью больше не возвращался.
Однако мысль о волшебнике не проходила совсем. Она жила где-то на самом дне моего сознания, так я думаю. Поэтому несколько лет назад, когда я задумал написать роман «Психолог», своему герою, детскому психологу Левину, я постарался придать черты волшебника, который в состоянии избавить детей от «заклятия».
Вообще доктор – удачный выбор для сюжета, это я теперь знаю точно. Среди серьёзных древних архетипов или амплуа, из которых писатель выбирает себе героя, многие уже потускнели. Они подверглись, как говорят культурологи, десакрализации. То есть в них больше нет той магии, которая была раньше. Ну, скажем, амплуа воина, мужественного мужчины, который должен сражаться со злом. Со злом сражаться надо, проблема никуда не исчезла, но все эти прибамбасы – автоматическое оружие, лазерные прицелы, боевые единоборства или, как говорили в моём детстве, «приёмчики» – сделали это амплуа каким-то невыразимо скучным, техническим. То же самое с амплуа странника, путешественника. Сегодня тягу человека к приключениям вовсю эксплуатируют рекламщики, продавцы. А не хочется же быть жертвой рекламы, правда? И поехать куда-то туда, куда ещё не ездил, довольно трудно, правда?
Остаётся, пожалуй, единственное амплуа – доброго волшебника. Доктора. Хирурга, психолога, терапевта – неважно. Того, кто спасёт нас. И наших детей.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
