Я служил на Байконуре до 4 декабря 1962 года в батальоне связи космодрома телеграфистом. В конце 1960 и в 9161 годах я несколько раз ездил на запуски макетов «Иван Ивановича» и других.
При запусках я работал в бункере, через мой аппарат шла информация о полете ракеты с кораблем до вывода ее на орбиту. Однажды нас собрали и объявили, что готовится запуск человека в космос. Нас предупредили заранее для того, чтобы мы готовили аппаратуру.
Накануне запуска Ю.А. Гагарина мы привезли аппаратуру и установили ее в бункере, проверили связь. Все было отлично. Рано утром 12 апреля я сел в автобус и поехал на 2-ю площадку и оттуда пешком на 1-ю в бункер. С.П. Королев руководил подготовкой к пуску, разговаривал с Ю.А. Гагариным, а я в это время включил свой аппарат для проверки связи.
Так как аппарат сильно гремел, Королев запретил мне включаться, больше на вызовы я не отвечал. Когда ракета пошла со старта, наступило время моей работы. Я включился, а связи нет. Королев и все остальные пребывали в полной растерянности. Они не знали, ракета летит как надо или нет, до тех пор, пока с измерительного пункта по телефону не поступила информация, что все идет нормально. Вечером я приехал в часть, я был в трансе. Но на следующее утро комбат мне сказал, что я ни в чем не виноват. Техническая неполадка.
Вот я пишу вам и называю себя участником запуска Ю.А. Гагарина, а мне никто не верит. Я получал ответ от федерации космонавтики, что меня нет в составе боевого расчета. Когда я туда звонил, то предложил спросить у Б.Е. Чертика работал ли в бункере связист или нет. Мне ответили, что он не будет вспоминать какого-то ефрейтора. Я даже В.В. Путину письмо писал, но остался без ответа.
Но ведь никому не нужен простой солдат. Я, конечно, тоже буду отмечать День Космонавтики, я выпью рюмку за всех участников запуска и за солдат, погибших и забытых при аварии.
Кабанов В., Москва
