Юрий Белановский: Вокруг одни «б»!

Вот если б мне довелось судить о Церкви только по СМИ и блогам, то я б решил, что нынешнее православное миссионерство — это когда все вокруг злодейки (те самые на букву «б»), которых надо обличить, встроить в шаблоны и попутно пропиарить себя через перформансы. Что и называется «отмиссионерить». Вы не подумайте, я не ругаюсь и не хочу никого унизить. Я просто говорю о тех миссионерах, что сейчас в фаворе и у православной общественности, и у известных священников, и у СМИ.

Что донесла православная миссия до наших граждан за последние пару лет? Думаете, Благую весть о Христе, о жертвенной любви, о милосердии, о добродетели, о служении Богу и ближним? Что за вздор? Даже не смешно! Ну, вспомните сами… Девки из Пусси Райот — это негодяйки на букву «б», и правильно, что они сидят на нарах; эротический музей представляет угрозу православным и должен быть разгромлен; «белоленточники» и сторонники Навального пропагандируют ложную идеологию, они — враги России и православия; партия «Яблоко» — развращает население; Дарвиновский музей проповедует ересь научного знания и эволюционизма; театральная постановка с полуголыми актрисами — кощунство; профессор богословия Алексей Ильич Осипов учит несколько иначе, чем православные миссионеры, он — волк в овечьей шкуре и еретик, и… глобус достоин сожжения. Ну и наконец, от руководителя миссионерского отдела одной из епархий все узнали, что незамужние женщины, родившие и воспитывающие детей, — самые настоящие «б»!

Правда, немало желающих возразить. Говорят, что это и не миссионерство вовсе, а нечто вроде хамства и хулиганства, ну, или радикальной частной позиции. Обличение всех вокруг, яркая, вполне ангажированная политизированность, идеология «осаждённой крепости», требование вписаться в шаблон — это, в лучшем случае, своеобразный акционизм, пропиаренный журналистами, а в худшем — банальное гопничество. Вот, мол, есть настоящее миссионерство, истинная миссия, просто они остаются в тени.

Правда, я думаю, что давно пора оставить разговоры о православном христианстве, каким оно призвано быть. Проповедь, игнорирующая реальность и призывающая судить о православии по высоким идеалам и красивым нравоучениям, за четверть века показала свою несостоятельность. На словах, миссия — это апостол Андрей Первозванный, святые Кирилл и Мефодий, святой Николай Японский и т. д. А в жизни — банальная гопота и самопиарящиеся акционисты.

А чего ещё можно ждать? Все же видят и знают, каким православие стало в открытом общественном пространстве. Для меня очевидно, что скандалы с миссионерами — это симптом важной проблемы! Миссия почти никому всерьёз не нужна в Русской церкви. Я проработал в церковной организации 17 лет. Я знаю, как православное миссионерство развивалось все эти годы, знаю многих искренних и очень достойных священников, знаю настоящих миссионеров. И именно поэтому я уверен, что сегодня в русском православии нет другой миссии, кроме деления мира на белых и чёрных, кроме выискивания и обличения «б», кроме эпатажного привлечения внимания.

А если в Церкви атрофировано и не развивается то, что, по заповеди Христа и по своей природе, неотделимо от христианства, то оно прорывается наружу в виде фантомных болей, неврозов и психозов.

У меня возникает такая ассоциация. Миссионерство, предоставленное само себе, из эмбриона в утробе СССР доросло до подростка со своим шершавым языком, острыми зубами и сильными кулаками. Подросток пытается проявить себя, но он ещё не созрел, не обрёл опыта, его личный внутренний мир пока ещё скуден, если не сказать — ущербен. Делиться нечем. Семейные (былые) традиции — это для него только слова, которые он с завидной театральностью может повторять в своё оправдание. На самом деле — это во многом страх оставленности один на один перед окружающим большим миром. На самом деле ему нечем отвечать на обращённые к нему вызовы и вопросы. Отсюда понятные и естественные для этого периода радикализм, противопоставление, яркость, эпатажность, порой даже насилие. Отсюда и характерные для подростков «свои круги», маркирование, разделение на своих и чужих.

Нынешнее православие слишком для многих — это прокрустово ложе. Свои — только те, кто вписался в трафарет, кто максимально похож на проповедника и признаёт его авторитет. Миссия же давно стала первоначальной стадией встраивания в шаблон. Кто не с миссионерами, тот против них!

Собственно, говорить тут больше нечего. Остаётся посоветовать всем интересующимся христианством помнить, что есть Бог — Живой и Настоящий, что он открыл себя в Евангелии.

Больше десяти лет назад директор одной из лучших воскресных школ в Москве, очень мудрая женщина Ирина Николаевна Мошкова, говорила мне, что основной смысл церковной миссии — пробудить у людей доверие ко Христу и к Церкви. С тех пор ни в книгах, ни от коллег я не услышал лучшего. Кому-нибудь доводилось будить детей? Думаю, все понимают, что ушат ледяной воды и громкоговоритель, а тем более, пинки тут явно лишние. Пробудить доверие возможно только через своё доверие, через диалог, стремление услышать и понять собеседника. И если христиане хотят исполнить заповедь Своего Учителя и возвещать Благую весть, то вокруг них нет и не может быть «б», а есть сыны и дочери Божьи, которые, возможно, станут братьями и сёстрами во Христе!

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Смотрите также:

• Владимир Легойда: нельзя судить о временах по толщине собственного кошелька →
• Кто мы в событиях Страстной седмицы? →
• Виктор Малухин: Кого на чем клинит →