«В моём поколении 1923-1924 годов рождения из ста человек, воевавших на фронте, домой вернулся один», - говорит Тимофей Павлович Дегтярёв, петербуржец, ветеран Великой Отечественной, полковник.
Истребитель «тигров»
На фронте он был командиром экипажа самоходки СУ-76, которую прозвали «Прощай, Родина!». «Горела она, как свеча: у нас же 570 литров авиабензина и 60 снарядов, - рассказывает ветеран. - В отличие от танка у самоходки не было башни - брезентовый верх, в разы тоньше броня, зато отличная проходимость и противотанковая пушка, из которой на расстоянии 1 км я попадал в щиток размером 20 на 20 см. Как-то в Польше ночью после боя мы отстали от своей части. Слышу - гудят моторы. Решил: наши. Выезжаем на шоссе, нас в экипаже 4 человека, и упираемся в «пантеру». Задний ход - тоже «пантера». В темноте мы вклинились в немецкую колонну. Я снизил ход, чтобы «пантера» ушла вперёд, ударил ей в зад из пушки. Танк запылал, немцы начали беспорядочно стрелять, а мы быстро скрылись в предрассветном тумане.
Въехали в деревню, где только что прошло танковое побоище. Вижу один целый ИС-2 (советский тяжёлый танк «Иосиф Сталин». - Ред.), где нет командира, а только водитель-механик. И в это же время на горизонте появляются семь «тигров». Залез я в башню, впервые в ИС оказался, спрашиваю механика, где прицел, где спуск, сколько снарядов - оказалось, шесть. Ищу огневую позицию и замечаю рядом сено под навесом. Встаём за ним так, что «тигры» нас не видят. Первый снаряд попал немцам в гусеницу, танк остановился. Дальше я четырьмя снарядами четыре «тигра» сжёг. Шестым ударил - «тигр» задымил.
Снарядов больше нет, командую задний ход. Почти ушли, и тут удар по башне - там, где у ИС снаряды хранятся. В таких случаях башню сносит. Но мы же снаряды расстреляли. Контуженный, с трудом вылезаю из люка. Опять удар, взрывной волной меня от танка метров на 8 бросает. Поднимаюсь, бегу к своей самоходке, меня же экипаж в укрытии за домами ждал. Два оставшихся «тигра», поняв, кто в них стрелял, начали за мной охотиться. Перебегаю улицу - и словно какая-то сила меня толкает в спину. Нагибаюсь за кусочком кирпича. Зачем он мне? В эту секунду надо мною, припавшим к земле, проносится снаряд и бьёт в угол дома на уровне человеческой груди. Подбегаю к своему экипажу и слышу залп наших пушек по немецким танкам. Кто-то увидел бой, доложил: мол, смертник-танкист четыре «тигра» сжёг, один подбил. Вскоре подъезжает командир, обнимает: «Как ты из малютки-самоходки в ИС оказался? Откуда знаешь, как в этой машине стрелять?» - «Так я танковое училище заканчивал».
Этот и другие подвиги мл. лейтенанта Дегтярёва в наградных листах описаны скупыми словами: «Уничтожил 4 танка, 5 ПТО (противотанковое орудие. - Ред.), 14 огневых точек и до 80 гитлеровцев». Или: «уничтожил 2 пушки, 10 пулемётных точек противника и до 40 гитлеровцев, один склад с горючим». На фронте он действовал по принципу: «Воевать так воевать!» А «сильным, мужественным, инициативным» проявляет себя и сегодня, несмотря на возраст. «Сажусь я в 127-й автобус на ст. м. «Петроградская», слышу женский крик: «Помогите! Помогите!..» - рассказывает Тимофей Павлович. - Вижу: парень зажал молоденькую девчушку, она вырваться не может. В салоне мужчины делают вид, что не слышат. А у меня рука сломана, в гипсе, на повязке. Встал я между парнем и девушкой, думаю, старика точно не тронет. Девчушка выскользнула - и к выходу. А бандит мне шипит: «Я тебя прикончу», - в руке у него нож. Сообразил влепить ему локтем загипсованной руки в висок, так, что он растянулся в проходе. Вышел на остановке, а в сердце боль: «Столько мужиков - и не защитили девчонку?! А если им Родину выпадет защищать?»
Тысяча поклонов
В пекле войны его спасла молитва близких, уверен Тимофей Павлович: «У нас вся семья верующая, дядю моего, священника, репрессировали. Церкви после революции позакрывали. В Абдулине, в Оренбургской области, где мы жили, верующие собирались у тёти Мани (Мария Зубкова) вроде как чай пить, а на самом деле молились. У тёти Мани от Бога был дар предвидения. Провожая меня на фронт, сказала, сколько у меня ранений будет (так и вышло - три ранения), какие ордена получу (меня наградили орденом Красной Звезды и орденом Боевого Красного Знамени). Тогда немцы стояли под Сталинградом, а тётя Маня мне сказала: «Победа будет за нами. Иди, Тимофей, защищать Святую Русь». А отцу моему наказала: «Павел, а ты за него, пока он на фронте, с молитвою тысячу земных поклонов клади ежедневно». И папа за меня так и молился ежедневно.
Однажды наша самоходка провалилась в трясину, пушка на бок свернулась. Мы беспомощны, а на нас «тигр» навёл пушку, расстояние всего-то 150 метров. Я про себя взмолился: «Господи! Ну не могла тётя Маня ошибиться!» И вдруг этот «тигр» даёт задний ход, держит нас на прицеле, а сам пятится. И уезжает. Каждый в экипаже считал этот день своим вторым днём рождения.
Нас на фронт ушло воевать пять родных братьев. У брата Петра 22 июня 1941 года должна была быть свадьба. Но уже днём его забрали на фронт. Пока невеста его ждала, он прошёл Москву, Сталинград, Курск. Но, как только она вышла замуж за комиссованного односельчанина, брат погиб. А мы, четверо братьев, с ранениями вернулись с фронта».
Свою жизнь Тимофей Павлович связал с армией. Закончил военную академию, в отставку ушёл в 1970 г. в чине подполковника. Последним местом службы был Забайкальский край, откуда он вернулся жить в Центральную Россию. Много лет проработал в школе, совмещая должности военрука и заместителя директора: «Один класс у нас хотели расформировать: там собралось много ребят, состоящих на учёте в детской комнате милиции. К ним учителя боялись в кабинет заходить. Я взял их как классный руководитель, довёл до выпускного класса». На столе среди прочих бумаг ветерана лежит и благодарственная открытка от тех самых «хулиганов»: «Спасибо, что воспитали нас честными и искренними людьми!»
Увы, среди благодарностей и наградных листов, которые греют душу, встречается переписка ветерана с чиновниками. По закону, как инвалид войны Тимофей Павлович мог на льготных условиях снимать в области дачное помещение. Речь шла о маленькой комнатке с верандой в посёлке Комарово в Ленинградской области. Возможностью этой он дорожил. Однако местные чиновники решили сдать комнатку «своим», как выражается ветеран. Ему же кинули: «Кончились ваши заслуги». А чтобы не нарушать закон, в этом же посёлке предложили в аренду сарай с прогнившим полом - место это в двух шагах от кладбища. «Видимо, намекают», - грустно улыбается ветеран.
Последние 15 лет он не может попасть в санаторий. По закону положено, но ему отвечают: «Всё уже разобрали». Недавно попал в больницу, лежал на рваном матрасе без простыни, а врачи, получив от родственников ветерана коньяк и конфеты, скривились - мол, скромно как-то. Нет, Тимофей Павлович не выглядит жалким - на нём отутюженная рубашка, у него опрятно в квартире, где после смерти супруги последние 15 лет он сам наводит порядок. Есть двое прекрасных сыновей, внуки.
Страшно другое: неужели мы так серьёзно больны, что в лицо ветерану можно бросить: «Кончились ваши заслуги», что врачи ждут от него подношений, а люди в транспорте - что старик со сломанной рукой вступится за девушку?..
