«Девчонки, а помните, как я достать до станка не могла при росте метр тридцать, так два ящика поднесла, встала на них – и руками дотягивалась, – улыбается невысокая пожилая женщина с ярко-голубыми глазами, Анна Коркина. – И откуда у нас силы были работать круглые сутки?».
«Танкоградцам» сейчас перевалило за восемьдесят или даже девяноста. «Мы ещё девчонки и мальчишки, – улыбаются ветераны, – нам ужасы голода и адского труда пришлось перетерпеть, и Бог пожалел и дал нам столько лет жизни. Есть танкоградцы, кому 95 и даже 100. Так что у нас ещё всё впереди».
У почётных гостей лацканы пиджаков провисают от тяжести и количества орденов и медалей. Когда работники Челябинского тракторного завода (ЧТЗ), взрослые мужчины, ушли на фронт, именно они, тогдашние школьники, заменили отцов у заводских станков. Сейчас эти люди – почётные члены клуба «Танкоград».
«Это такое счастье – ощущать себя нужным»
На встречу со школьниками танкоградцы ходят ежегодно, в этом году пришло больше ста учеников. «Это такое счастье – ощущать себя кому-то нужным, – говорит председатель клуба «Танкоград» Эдуард Соболев. – Конечно, в 90 лет трудно уже моим любимым ветеранам за месяц по 45 встреч проводить, но так мало осталось живых легенд. Рискуем не успеть рассказать всё, что знаем. В последние десятилетия патриотическое воспитание было не в почёте, а зря, потеряли мы пару поколений. Сейчас вот президент вернул звание «Герой труда» – ради этих людей оно и создавалось».
Сталинградец Иван Грабарь, поправив пиджак с орденами, вспоминает годы войны: работали за троих, как взрослые, потому что была идея. Нужно было победить врага, а ещё не опозориться перед друзьями по цеху. Поэтому об усталости и сне никто не думал.
Иван Гаврилович закончил фабрично-заводское училище на Украине, а с первых дней войны семнадцатилетний мальчишка был направлен в Сталинград – собирать танки. «Когда в 1942 году немцы начали бомбёжку, нам приказали не уходить с территории завода, – вспоминает ветеран, – а потом было решено эвакуировать рабочих на Урал. Планировали, что состав доедет до места назначения за 3 дня. Но путь длился полтора месяца, ведь наш эшелон постоянно попадал под артобстрелы. Из тридцати ехавших со мной рабочих добралась до Урала только половина».
«Жил в отделе кадров, спал на полу, – рассказывает шестиклассникам Иван Гаврилович, – и не я один. Была норма – два квадратных метра на человека. В комнате общежития и на поселении в семье жили по 18–19 человек. Меня сначала поселили в семью, а там и так и нары двухъярусные, и весь пол забит людьми. Так что в отделе кадров ещё посвободней было. К началу 1942 года на ЧТЗ прибыли около 30 тысяч человек. Потом расселяли по цехам, у нас в СБ-34 поселили 26 человек. На третий день, как мы прибыли на завод, нам сказали: надо срочно выходить на работу. Устроил ли ты свой быт, в те годы никого не волновало. Невыход в цех приравнивался к потере продуктовой карточки».
«А мне сестру в комнату переселили, – шепчет в это время другу школьник лет двенадцати с рыжими кудрявыми волосами. – Нам вдвоём тесно, дерёмся за кровать. А тут, ты прикинь, 19 человек в одной комнате, и без телека ещё».
«Пятнадцатидневный рабочий день»
«Рабочий день длился по восемнадцать часов, – продолжает ветеран. – Пересменка на заводе была раз в месяц, то есть мы две недели проводили у станков, потом был день, когда можно было попасть домой, помыться и переодеться, а затем вернуться назад. За смену предлагалось пару раз перекусить – завтрака не предусмотрено, зато были обеды из пустого супа и ужины – с тушёнкой и ста граммами».
Иван Гаврилович работал в цехе сборки танков СБ-34, где производили знаменитые Т-34. А в 1943 году восемнадцатилетний Грабарь был назначен бригадиром.
«Рядом с нами за станками работали и совсем дети, – вспоминает Иван Гаврилович. – Тем, конечно, тяжелей было. Спали на ходу, могли сесть в кабину танка и уснуть, а мы бегали по цеху, искали их. Но и дети не жаловались на усталость и трудности: как и мы, ребята постарше, сдавали свою спецодежду на «пропарку» – её обдавали паром, пока рабочий мылся. Переодевались – и к станку. Все же понимали: чем больше мы работаем, тем ближе победа».
9 мая 1945 года ветеран встретил у станка. «Директор Исаак Зальцман объявил День Победы нерабочим, – как будто это было вчера, рассказывает Грабарь. – Мы от счастья такого про всю усталость забыли, хоть это был первый выходной за четыре года. Собрали все деньги, сколько у кого в карманах было, и купили ведро вина. Пили и песни пели – это была такая радость. Сейчас на постаменте на Комсомольской площади памятник танку ИС-3 стоит. На нём моё клеймо – и я горжусь, а молодёжь нынче думает, что это Т-34».
Где твои семнадцать лет?
86-летняя Анна Коркина проработала на ЧТЗ более пятидесяти лет. В самом начале войны 14-летняя девчонка с ФЗУ пришла проситься на фронт. Маленькая, худенькая – всего 36 килограммов – она вызвала улыбку у представителя призывного пункта: иди, крошечка, домой, тебя мама потеряет. Но Аня пошла на завод: если я не могу уничтожать проклятых немцев на полях сражений, то буду, по крайней мере, делать танки, из которых их будут убивать другие солдаты.
«Мы просто жили на заводе, – с улыбкой говорит бывшая 14-летняя фрезеровщица. – Меня спрашивали как-то подруги, где я встретила свой 17-й день рождения. Так здесь же, у станка. А помните, девочки, – Анна Дмитриевна обращается к своим подругам, – как мы ночью уснули, а Зальцман в цех пришёл? В ночную смену каждый раз был часовой перерыв в работе, потому как станки не выдерживали и их обязательно надо было выключать хотя бы на час. Помню, мы так устали, вместо того чтоб идти кушать, упали прямо на станки спать. Чувствую, на меня кто-то смотрит – Матерь Божья, Зальцман стоит. Я не пойму, снится он мне или правда в два ночи приехал на завод, обстановку проверить. Он так и стоял, пока все девчонки не проснулись. Никого не разбудил, потому что мы сами все встали. Умирали от усталости, но спали ровно столько, сколько положено было».
