Улица Гмайнера, дом 1 — по такому адресу находятся детские деревни в ста тридцати двух странах мира. Это — дань уважения Герману Гмайнеру, австрийскому педагогу, придумавшему этот проект. Первую деревню он открыл после второй мировой — для детей, потерявших на войне родителей. Идея педагога проста: казенные помещения — заменить домом, группу с воспитателями — семьей. SOS — сокращение английского social support, то есть — социальная поддержка. И понятный всем символ — крика о помощи.
Ворота в деревню всегда открыты — на территории за забором выстроились кирпичные дома, пронумерованные, как корпуса в детском лагере. В каждом из них живет
— В последние годы у нас даже
В каждом домике течет вполне обычная семейная жизнь. На входе — стенд с цветными тапочками, в зале — телевизор, где два школьника отдыхают после занятий, по дому шныряют два упитанных кота. На кухне возится с ужином
Наталья Завалишина работает
В череде домашних хлопот — постоянная связь с бывшими воспитанниками. Сама она их бывшими не считает — просто дети, значит, нужно поддерживать всегда — как в любой семье. Звонит воспитанница, жалуется на нехватку садиков: квартиру получила, садик в ее районе не дают. Другая — на недопонимание мужа. Парни приводят к
«Я думаю, этот „выпуск“ будет у меня последним, потом буду помогать своим взрослым детям. Чтобы у них была не только
В доме достаточно тихо: девочки вернутся из школы вечером — остаются на факультативные занятия, мальчики — братья Леша и Максим — о
«Большинство социальных сирот боготворят своих биологических родителей, — поясняет Анатолий Васильев, в прошлом — выпускник детского дома. — У них какая схема в голове: их бросили не потому, что родители плохие, а потому, плохие они сами. Ребенок считает: я виноват, что меня мамка сдала. И представьте, человек столько лет живет с этим ощущением. Естественно, он и будет плохим, отсюда столько социально неблагополучных сирот — преступников, хулиганов. Над этой проблемой в детских домах работают очень мало. Это ведь сложнейшая задача: повысить ребенку самооценку. Показать что судьба родителей — их выбор, а детей может ждать совсем другая».
Леша и Максим показывают дом: спальню с игрушками и книгами, домик для любимых котов: его вручную делали ребята постарше. Леша и Максим говорят, что Кузя и Барсик — их лучшие друзья. Общению с девочками парни предпочитают двух черных котов. «Раньше мы жили в приюте, — рассказывает Леша. — Все вроде неплохо было, но, если честно, когда приезжают гости, воспитатель сразу такая милая и добрая, а как уезжают — другой человек». Леша хочет быть полицейским, его брат — бизнесменом. Оба очень скучают по маме.
На стене — отметки, какой у каждого воспитанника рост. Такой был, когда пришел в семью, такой — стал сейчас. Можно проследить историю. В ванной висят разноцветные именные полотенца. Важный принцип — поменьше универсальности, вроде одинаковой обуви и одежды. «Нужно ребенку
За продуктами — тоже вместе с мамой. Мальчики
Максим собирается на прогулку: здесь все распоряжаются своим временем, как нравится, распорядок дня — не особенно строгий. Главное, никому не мешать, и стараться быть на связи, чтобы мама не волновалась. К врачам — в местную поликлинику, учеба — в соседней школе. Детей с тяжелой формой инвалидностью сюда не берут — нет условий, в крупные медицинские центры нужно ездить в Москву, а под боком хороших специалистов нет.
В последние годы в мире стараются создавать деревни по принципу приемных семей, с оформлением опеки. В России в рамках действующих законов сложно создавать даже по существующей сейчас модели. «В Беларуси президент сам учредил детскую деревню по образу и подобию наших, но для этого он издал отдельное государственное положение. Ну, а мы выкручиваемся
«Мама — это должность», звучит достаточно дико, но эксперты видят в этом и свои плюсы: зачастую настоящие родители требуют от детей исполнения своих желаний и амбиций,
При отборе
