Михаил Бочаров, директор Центра стратегических исследований:
Новые претензии к качеству белорусского молока и планы по сокращению поставок российской нефти в Белоруссию (официально — из-за ремонта нефтепровода — ред.), на мой взгляд, являются следствием конфликта по делу «Уралкалия». Думаю, что этими претензиями российская сторона не ограничится. Не исключаю, что вслед за заявлениями Роспотребнадзора о якобы плохом качестве их молока в ход могут пойти и ограничения на его ввоз. Затем дело может дойти и до санкций в отношении закупок/лизинга сельхозтехники из этого государства. Не секрет, что Белоруссия — крупный поставщик этого вида техники в нашу страну.
Пострадавшей стороной будут не только соседние бизнесмены, лишившиеся рынка сбыта, но и наш потребитель. Ведь взамен той же белорусской продукции нам не предложат вдруг улучшившееся качество товаров отечественных производителей. Выбывшее звено заменит импорт. А это не выгодно ни российским товаропроизводителям, ни российскому народу. Сказать, что молоко-творог из Европы вкуснее белорусского, я бы, например, не смог.
Безусловно, г-н Онищенко при желании всегда может обосновать свои претензии процентным соотношением, формулами и другими «спецэффектами». Но если рассуждать с позиции потребителя, то останавливаешься на логике «вкусно/не вкусно». Так вот, недавно я ездил в Белоруссию на встречу с её экс-премьером Кебичем. В числе прочих вопросов мы обсуждали и качество товаров. Естественно, пробовали и молочную, и мясную продукцию. Да не обозлятся на меня российские товаропроизводители, но буду честен: качество — небо и земля. Что бы там ни говорил Онищенко и другие. Поэтому естественно, что с точки зрения простого потребителя, позиция России в отношении Белорусских товаров крайне неверная.
Давать оценку действиям белорусских властей в отношении задержания топ-менеджера «Уралкалия», из чего заварилась вся молочно-нефтяная «каша», я не буду. Для этого есть юристы. Но с политической точки зрения, позиция России в отношении Белоруссии меня не перестаёт удивлять. В конфликтных ситуациях больше вины, по моему мнению, лежит на России. Почему?
Вместо того чтобы заняться профилактикой конфликта, начинают продуктовые войны. О чём это говорит? О некомпетентности правительства. К примеру, вопросы сельского хозяйства — в руках г-на Дворковича. Хорошо, если я ошибусь, но вряд ли: он слабо разбирается в этих вопросах.
Считаю, что конфликт Москвы с Минском — это провал российских дипломатов, отвечающих за взаимоотношения с соседними государствами.
Ввод нефтяных санкций — это самый худший способ воздействия, больше похожий на акт бессилия. С соседями ссориться нельзя! С соседями нельзя воевать даже на экономическом фронте. На них нельзя давить (ни своими просторами, ни более выгодным финансовым положением). С соседями надо уметь договариваться! Им надо предлагать более выгодные условия интеграции, чем предлагает ЕС. Ведь все ищут там, где им лучше. Кстати, это касается не только Белоруссии, но и Украины.
Если сейчас у нас не хватает компетенции для того, чтобы наладить взаимовыгодные двухсторонние отношения, то, боюсь, что дальше будет только хуже. А у России и так с каждым годом друзей всё меньше.
К слову, осенью ожидается подписание совместного договора Украины с ЕС. Это станет серьёзным ударом по всем торговым направлениям — и в авиаотрасли, и по всей линейке продуктовой корзины.
Ещё бы хотел обратить внимание российских чиновников (которые почему-то решают проблемы коммерческой компании за счёт народа — ведь их зарплата идёт из средств налогоплательщиков) на следующее. Почему бы вместо молочно-нефтяных поединков не устроить мастер-класс по обмену опытом? Пусть белорусы расскажут, почему их товары качественнее наших и почему им удаётся держать цены на общественный транспорт чуть ли не в пять раз ниже московских? Кто был в Белоруссии, видели хоть кусочек необработанной земли? Почему у них получается быть рачительными хозяевами, а у нас чуть ли не полстраны в запустении?
В заключение хочу сказать, что есть официальный Союз России и Белоруссии. Пусть большей частью только на бумаге, но он есть. А когда есть подобный союз, то есть повод лучше думать, прежде чем что-то делать. Сейчас перед нами перспектива ухудшения отношений. Это тот самый повод подумать получше.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
