«Облако-рай», «Пассажирка», «Хочу в тюрьму», «Господа офицеры: спасти императора», «Атаман»; «Гаражи»; «Баязет»; «Марш Турецкого»… – в его фильмографии много громких названий. И везде, даже в эпизодах, его персонажи – живые, запоминающиеся
Выйти из амплуа
«АиФ»: – Вас называют «мастером комедии», хотя вы предельно органичны и в серьезных, трагедийных ролях. А что вам ближе?
С.Б.: – Во мне, наверное, есть комедийная природа, и она никуда не денется. Я сыграл много комедийных ролей, но потом встретился с замечательным театральным режиссером Сергеем Васильевичем Женовачем, который вдруг стал мне давать серьезные роли. Например, граф Кент в «Короле Лире» – какая уж там комедия? А мне, естественно, как любому комедийному актеру, очень хотелось сыграть что-то серьезное. Все острохарактерные артисты хотят сыграть серьезную роль, а все артисты, играющие героев, мечтают об острохарактерной комедийной роли! В этом отношении мне нравится режиссер Алексей Герман-старший. Столько было у него экспериментов, которые заканчивались очень удачно! Никулин в «20 дней без войны», Миронов в «Мой друг Иван Лапшин» и вот сейчас Ярмольник в «Трудно быть богом». Все они – характерные, комедийные актеры.
А почему им удаются трагедийные роли? Потому что, к примеру, лучше всего артист в театре играет, когда он больной, с высокой температурой. Из-за этого он перестает думать о каких-то актерских «завитушках», которые иногда бывают лишними, работает, ничего не приукрашивая, и это всегда бывает здорово! Так и с комедийным артистом: если он играет серьезно, то совершенно неожиданные краски вдруг появляются! Такая там драма, такая трагедия! А юмор все равно остается. Но сейчас, если честно, хороший комедийный сценарий очень трудно найти, к сожалению.
«АиФ»: – Многие зрители с восторгом вспоминают ваш «милицейский» дуэт с Угольниковым в «Ширли-мырли»…
С.Б.: – Я считаю, что Игорь очень хороший острохарактерный комедийный артист, плюс еще шоумен. А это разные профессии. Я понял это, когда служил в армии, в ансамбле песни и пляски, где мне пришлось осваивать конферанс.
Далеко не каждый драматический, даже очень хороший актер может быть шоуменом. Вот Угольников как раз может! А тут я увидел его в «Звездах на льду». И, вы знаете, он не изменился, молодец! Хотя он давно не выходил на съемочную площадку и на театральную, но, как я вижу, он в хорошей форме!
«АиФ»: – А как вы вообще к таким проектам относитесь?
С.Б.: – Меня звали в «Танцы со звездами» и в «Звезды на льду», но я отказался. Я сразу сказал: «Ребята, я ни разу в жизни не стоял на коньках!» А они вдруг обрадовались: «Да вы что?! Это же хорошо! Вы будете учиться по ходу, зрителям понравится! Это же шоу!» То есть, зрители должны увидеть, как я буду падать! Но это же больно! И потом, я говорю: «Ребята! А если я сломаю ногу? Я же подведу группу, в которой снимаюсь! Это непрофессионально!»
Театр подождет!
«АиФ»: – А какие у вас взаимоотношения с сериалами? Некоторые ваши коллеги артистов, которые там снимаются, осуждают…
С.Б.: – Я тоже иногда в них снимаюсь. И даже решился на такой эксперимент, как 40‑серийный «Стройбатя». Это для меня был непростой шаг! Подкупило, что у меня там главная роль, ну и, естественно, те деньги, которые предложили… Так там мне выдавали целый том текста, по полпьесы в день учил!
«АиФ»: – Ну вам-то к этому не привыкать…
С.Б.: – Есть разные артисты: одни текст с листа запоминают, другим надо заранее учить, а третьи просто плохо «держат» текст. Здесь выигрывают те, кто умеет быстро адаптироваться в этой ситуации. Хорошо по этому поводу один актер сказал: «Я смотрю эти сериалы и вижу артистов с выпученными глазами от страха забыть полувыученный в метро текст!» Да еще на крупном плане все это! Смотришь на артистку или артиста и сразу все понимаешь.
«АиФ»: – А в театре вы сейчас работаете?
С.Б.: – Нет. Когда мы с партнерами ушли из театра на Малой Бронной, очень хотели быть вместе. Но период был такой, что стране не до театров было – все эти дефолты, кризисы… А потом нас разбросало, у каждого своя жизнь, семья, надо было что-то делать. Знаете, в театре для меня очень важна команда. Я хочу утром бежать на репетицию, с желанием увидеть партнеров и репетировать именно с этим режиссером, и чтоб вечером не хотелось уходить после спектакля! А просто так – служить в театре ради службы… Я все-таки на Малой Бронной отслужил 17 лет, наигрался!
Вот Олег Павлович Табаков звал меня к себе в театр дважды. Но оба раза не получалось, потому что у меня в тот момент были плотные съемки. А Табаков – это человек, которого я не хотел бы подвести, потому что учился у него и очень его уважаю. Несколько лет назад мы снимались с ним в сериале «Богатство» по Пикулю, сидели в гримерке, и он говорит: «Ну что? Хватит уже кином-то заниматься! В театр надо возвращаться!». Может быть, подойдет время, когда все звезды сойдутся, и я опять вернусь в театр.
Воля случая
«АиФ»: – Вы производите впечатление семейного человека, такого основательного…
С.Б.: – Да, по идее, так и есть. Для меня семья – это крепость, где я могу укрыться и когда мне хорошо, и когда плохо. Быть может, это у меня из детства. Я родился на Урале, в городе Ирбит. В свое время Ирбитская ярмарка была на втором месте после знаменитой Нижегородской. Городок небольшой – всего 50 000 жителей, но в нем, однако, есть свой театр, которому в этом году исполнилось 165 лет. И в этот театр меня бабушка отвела в 4 года на спектакль «Конек-Горбунок и Жар-птица». Я помню, меня это так впечатлило, что я безумно полюбил театр и захотел стать артистом, но никому об этом не говорил. Я окончил авиационный техникум и только после этого поступил в ГИТИС, на курс к Олегу Павловичу Табакову. Причем я не собирался поступать, а поехал с друзьями-абитуриентами за компанию, просто чтобы посмотреть Москву. А вышло так, что я поступил, а они не поступили.
«АиФ»: – Случай?
С.Б.: – В моей жизни вообще очень много случайного. В театр попал случайно – Лев Константинович Дуров меня привел. И там, в театре, я встретил свою жену Зою. Она работает в Театре на Таганке реквизитором – пришла туда еще при Высоцком (в то время люди с университетским образованием шли работать монтировщиками на Таганку, потому что это была ТАГАНКА!). Потом у нас дочка родилась. Ей уже 24 года, закончила финансово‑экономический институт. Так что, нет у меня пятерых жен, как некоторые ждут от артистов. Правда, у меня это второй брак. Первый был студенческим, мимолетным. А второй брак подарил мне дочь, которая, надеюсь, выросла хорошим человеком.
«АиФ»: – А актрисой стать она никогда не хотела?
С.Б.: – Нет, не хотела! Некоторые актеры говорят: «Чтобы мои дети пошли по актерской стезе?! Никогда!» Профессия-то нелегкая! Но мы ей не запрещали ничего. Она занималась музыкой, балетом, живописью, постоянно ходила в театр. Сидела на Малой Бронной на моих репетициях, потому что ее не с кем было оставить, или с женой на Таганке. Ей было лет 8–9, и она любила садиться с Любимовым рядом – видела, что он главный, и вот этими, которые на сцене, руководит. Когда я ее спросил: «Кем бы ты хотела стать?» она ответила: «Или концертмейстером, или режиссером!» Я говорю: «Почему?» Она отвечает: «А потому что он командует!» А вот среди тех, кем командуют, ей быть не хотелось! Хотя театр она любит и часто в него ходит.
«АиФ»: – У вас хватает времени, чтобы уделять его семье?
С.Б.: – Семья – это, как говорится, святое! Хотя, скажем, прошлый год у меня действительно был очень насыщенным в плане работы. Все цеплялось одно за другое, шли параллельные проекты. Уже вышел сериал «На солнечной стороне улицы». Потом снялся в комедийной мелодраме «Манна небесная», в «Стройбате». Интересный был проект про расстрелянного директора Елисеевского магазина – «Охота на Беркута». И я отказался от еще одного большого проекта, потому что это уже насилие над организмом по полной программе, на износ!
Есть артисты, которые до сорока лет почти не снимаются, а потом, как в том анекдоте: «Поперло!». И он не может остановиться, боится: «Сейчас откажусь – не позовут!». И он ни от чего не отказывается. Бывает, что в 40 лет актерская карьера только начинается. А у кого-то и в 70 лет может начаться. Этого никто не знает – когда у тебя что придет в жизни. И надо быть готовым ко всему. Ну, вроде как идешь, а за поворотом – Спилберг
