Наталья Кожина, АиФ.ru: Леонид Маркович, если верить просочившейся в СМИ информации, позиции афганской национальной армии очень слабы, несмотря на огромные денежные вливания со стороны НАТО. Чем это чревато для самого Афганистана, проблемами с «Талибан»*, ИГ*, ростом наркотрафика?
Леонид Исаев: Не думаю, что кто-то сильно опасается «Талибан», по крайней мере, в Штатах или у нас. Это давний игрок, с которым переговоры ведут Россия, Америка, Китай и много других государств. Всем ясно, что это одна из наиболее реальных сил в Афганистане, с которой необходимо считаться. «Талибан» прошёл проверку временем: был период, когда они с оружием в руках боролись за власть, правили, не гнушаясь и варварских методов. Но всё это позади, сегодня талибы приобрели более или менее цивилизованное лицо и достаточно предсказуемы для всех.
Проблема в том, что НАТО не удаётся достичь желаемых успехов. Безусловно, мы видим определённые положительные сдвиги. С приходом к власти Хамида Карзая и до сегодняшних дней Афганистан достаточно бурно развивался. Когда я был там в сентябре, то меня даже немного шокировало (в хорошем смысле слова) то, что я увидел. С точки зрения развития инфраструктуры, дорог, аэропортов, безопасности и т. д. — результаты есть, они существенные. Опасность в том, что так будет до тех пор, пока в стране остаются силы альянса. Когда они уйдут — начнутся проблемы, именно по этой причине НАТО не вывел в этом году свои войска. Думаю, что это была не столько воля самого альянса, сколько просьба афганских властей. Они понимают, что не в состоянии справиться с ситуацией. Глобально страна не может развиваться самостоятельно и с военной, и с финансовой точки зрения, не способна сама за себя постоять. По факту, это государство-иждивенец. Всё будет хорошо до тех пор, пока туда будет идти безвозмездная финансовая помощь, оружие для правительственных войск и т. д. Это колоссальная проблема, потому что быть обузой на протяжении одного, двух лет — это одно, но когда речь идёт о десятилетии, это вряд ли понравится какому-то государству в мире. Очевидно, что руководству стран НАТО уже надоело «кормить» во всех смыслах этого слова афганцев, но при этом они отдают себе отчёт, что страна опять скатится к полудикому состоянию и станет лакомым кусочком для таких структур, как «Исламское государство», в случае их ухода.
— Разве сейчас ИГ не пытается проникнуть в Афганистан?
— Конечно, пытается. Насколько я понимаю, многие незначительные племена и в Пакистане, и в Афганистане уже присягнули на верность «Исламскому государству». Этот процесс может развиваться и дальше, что может в некотором роде сплотить между собой «Талибан» и правительственные структуры. Когда они существуют вдвоём в стране — они безусловные конкуренты и борются за власть. Но, если там появится ИГ, они перестанут быть врагами друг друга на время борьбы с новой силой, у них будет общий враг. Однако не будем забывать, что у «Исламского государства» намного больше ресурсов, чтобы распространять свою деятельность в таких неблагополучных странах, как Афганистан, поэтому уход сил НАТО может очень деструктивно повлиять на общую ситуацию в плане безопасности.
Речь пока не идёт о том, что ИГ возьмёт под контроль Афганистан или какую-то его территорию, но страна превратится в определённую горячую точку. Туда будут уезжать люди с постсоветского пространства, появится ещё один плацдарм для наёмников и желающих пострелять (прежде всего, из стран Средней Азии и России).
— В случае появления ИГ на территории Афганистана вы уверены в неком объединении правительственных сил и «Талибана» против единого врага, почему талибы не могут объединиться с «Исламским государством»?
— «Талибан» неоднократно давал понять, что он готов достаточно уважительно относиться к интересам ИГ до тех пор, пока последнее не претендует на территорию Афганистана, ведь «Талибан» считает её своей собственной вотчиной. Если «Исламское государство» всё же попробует залезть в Афганистан, то оно так или иначе постарается разрушить тот статус-кво, который сформировался между талибами и правительственными войсками. Надо признать, что на сегодняшний день естественным путём всё же выработалось определённое равновесие: есть территории, подконтрольные «Талибану», равно как есть территории, подконтрольные правительственной армии. Они стараются сохранить этот баланс. Также не будем забывать, что нынешний президент Афганистана Ашраф Гани Ахмадзай симпатизирует талибам. Пусть он для них конкурент, но свой конкурент, полностью изученный, с которым так или иначе можно идти на контакт. ИГ в этом плане — абсолютно инородная, непредсказуемая структура, которая будет претендовать на полный передел всего того, что существует на данный момент. Третья сила в Афганистане никому не нужна.
— Как долго НАТО будет оставаться в Афганистане?
— Это зависит от ситуации в регионе, думаю, что, если бы не ИГ, вполне вероятно, что альянс покинул бы страну в 2016 году. Но обстановка в стране меняется достаточно быстро, им тяжело что-то прогнозировать. Если они сейчас уйдут из Афганистана, то автоматически откроют путь для «Исламского государства» на восток. Получается, что войска альянса зря сидели там на протяжении 15 лет. Они обеспечили довольно устойчивый тренд на развитие афганского государства явно не для того, чтобы потом уйти и за пару лет это же государство вновь превратилось в failed state. Это нецелесообразно. У них есть осознание того, что оттуда надо уходить при первой же возможности. И это будет сделано, как только обстановка в регионе стабилизируется, станет понятно, что ни у ИГ, ни у других террористических структур нет никаких шансов для того, чтобы пустить корни в Афганистане, либо как только будет осознание того, что талибы с национальной армией смогут держать ситуацию под контролем.
— Как вы считаете, произойдёт ли ухудшение ситуации в сфере безопасности в Афганистане в этом году?
— Конечно, так или иначе, это зависит от общей ситуации в регионе Ближнего Востока и Средней Азии, а она ухудшается. Понятно, что эпицентр конфликта находится сейчас в Сирии и Ираке, но лес рубят, а щепки летят, все страны в регионе страдают. И Египет, который вроде бы не участвует во всём этом, и Турция, и Саудовская Аравия, Иран, и Афганистан будет страдать, поскольку общая ситуация достаточно напряжённая. И всё идёт к тому, что она будет ещё больше деградировать, в этом случае любая страна (особенно такая уязвимая, как Афганистан) будет испытывать проблемы.
— Но при этом каких-то прямых угроз для России в связи с неспокойной ситуацией в Афганистане пока нет?
— Прямых пока действительно нет. Хотя бы потому, что у нас есть некая стена в виде постсоветских республик в Центральной Азии. Если вдруг в Афганистане что-то случится, то первыми всю тяжесть проблем примут на себя именно они, а потом уже Россия. Но, безусловно, чем больше у ИГ будет возможностей распространяться по региону, тем сложнее будет с ними воевать, в частности, в Сирии, и тем дольше будет продолжаться наша военная антитеррористическая операция. Косвенных угроз намного больше, чем прямых.
— Одна из косвенных угроз — наркотрафик?
— Что касается трафика наркотиков в Россию, то он в первую очередь зависит не от Афганистана, а от республик Центральной Азии, до тех пор пока их элиты будут «кормиться» на нём. С Афганистаном всё понятно, они выращивают наркотики, поставляют их, но это одна сторона медали. Всё это беспрепятственно идёт в нашу страну через Центральную Азию, там нет никакого порядка, многие люди наживаются на таком «бизнесе». Если мы говорим о наркотрафике, то афганскую проблему надо отодвинуть на второй план и решать вопрос с нашими постсоветскими республиками. Нужно пресекать пособничество, а не списывать всё на Афганистан. Накротрафик не зависит от того, будет ИГ в Афганистане или «Талибан», решение этой проблемы зависит от добропорядочности и добросовестности наших бывших соседей по советскому общежитию.
* Организации, деятельность которых запрещена на территории РФ.