О том, почему Россия воевала в Южной Осетии, почему Крым и Севастополь стали российскими, о проблемах, оставшихся на полуострове, и о положении дел на Украине в интервью АиФ.ru рассказал губернатор Севастополя Сергей Меняйло.
Екатерина Ларинина, АиФ.ru: Вы принимали активное участие в ходе вооруженного конфликта в Южной Осетии. Сейчас о нем опять начали вспоминать в свете всей этой антироссийской риторики. Хотелось бы у вас, как у непосредственного участника, спросить, почему, по вашему мнению, Россия вмешалась в этот конфликт? Насколько это было необходимо? И если пойти от обратного, чем могло грозить невмешательство?
Сергей Меняйло: Вы знаете, что в Южной Осетии и в Абхазии очень много российских граждан. В случае невмешательства погибли бы тысячи невинных людей.
Вы же знаете, что изначально Грузия применила свои вооруженные силы против мирного населения в Южной Осетии. Такая же картина могла или должна была и происходила в Абхазии. Поэтому и операция называлась «операция по принуждению к миру». На этих территориях были российские граждане, а мы как государство обязаны защищать своих граждан на любой территории: это общепринятая в мире практика. Что и было сделано.
— На Западе по-прежнему продолжают рассматривать эту ситуацию с позиции, что Россия сама вошла на территорию Грузии, осуществила вторжение.
— Это политика двойных стандартов. А Югославия? Почему американские генералы не вспоминают эту историю, которая вообще подорвала все принципы и нормы международного права?
— Югославию очень не любят вспоминать.
— Они любят вспоминать то, что им выгодно. Они любят вспоминать Осетию, Грузию, ставя в вину России «гибель мирных граждан», хотя Россия вообще-то защитила эти народы. А о том, что Соединенные Штаты и НАТО стерли с мировой карты Югославию, процветающее социалистическое государство в центре Европы, уничтожив там прямо и косвенно почти 200 тысяч человек — об этом почему-то скромно умалчивают.
Нужно называть вещи своими именами. США и Европа не имеют ни морального права, ни юридических оснований для того, чтобы обвинять Россию в какой-то агрессии. Факты говорят сами за себя. Если оперировать голыми фактами, а не пропагандистскими клише, все сразу встает на свои места.
На сегодняшний момент Россия становится мощным, сильным государством. И это влияние невыгодно. Западу нужна слабая Россия 90-х годов, а нам с вами нужна сильная Россия.
— Как вы считаете, когда-нибудь риторика Запада может измениться? Могут они сказать «да, конечно, было действительно так-то и так-то» и перестать показывать кадры, когда грузинская артиллерия обстреливает Цхинвал и говорить, что это русские танки?
— Когда в военно-политическом руководстве США и стран-участниц Северо-Атлантического альянса будут не авантюристы и дельцы, а люди, для которых честь и воинский долг являются не пустыми словами, тогда, наверное, они признают очевидные факты. А пока мы имеем дело с теми, кто просто и цинично занимается переделом сфер влияния в мире. И, кстати говоря, мы имеем полное право отвечать им в соответствии с их же методами и в понятной для них системе ценностей.
На сегодняшний момент Россия становится мощным, сильным государством. И это влияние невыгодно. Западу нужна слабая Россия 90-х годов, а нам с вами нужна сильная Россия.
— В эти дни мы отмечаем два года крымским событиям. С чего для вас началась «крымская весна»? Почему это случилось?
— Если вспомнить, то два года назад в Киеве произошли кровавые события, государство оказалось неуправляемым. Власть захватили фанатики и одержимые манией величия маньяки, которые убивали и сжигали простых людей. И события начались именно с этого.
Каждый человек беспокоится за свой дом, своих близких, семью. Когда на улицах страны бандиты, молодчики, почувствовавшие запах крови, творят, что хотят, когда государство не может защитить своих граждан, тогда происходят такие события. Поэтому Севастополь и Крым встали на защиту своего дома, своих родных и близких. И, слава богу, что в Крыму не произошло того, что творится на Юго-Востоке: нормальных, законопослушных граждан называют террористами, их убивают, расстреливают, бомбят, обстреливают артиллерией, сжигают.
Одна из главных задач и функций государства — защита жизни и безопасности своих граждан. Это безусловное правило для любого общества, для любого политического режима и формы правления, будь то демократия, монархия или еще что-то. Это называется порядок. А когда государство не может обеспечить безопасность, получается Майдан и то, что сейчас мы видим на Украине, то, что произошло в Одессе.
Севастопольцы и крымчане свой выбор сделали. Они организовались, поднялись, понимая, что, если они не встанут на защиту своего дома, своих городов, будет такая же кровь, война и беспредел.
Севастопольцы и крымчане — это особые люди, к ним все 23 года относились даже не так, как к людям, которые жили в Донецкой и Луганской областях. Крым и Севастополь всегда пытались украинизировать силой, поэтому дух у людей разный.
— Как вы считаете, почему в Луганске и Донецке не смог реализоваться крымский сценарий? Они же «срикошетили», они посмотрели на опыт Крыма.
— Во-первых, севастопольцы и крымчане — это особые люди, к ним все 23 года относились даже не так, как к людям, которые жили в Донецкой и Луганской областях. Крым и Севастополь всегда пытались украинизировать силой, поэтому дух у людей разный.
Я не говорю, что надо было идти таким же путем, проситься в Россию, присоединяться, нет. Люди хотели спокойно жить в своем государстве. Но бандиты у власти не могли им обеспечить безопасность, да и не хотели.
В критических ситуациях люди самоорганизовываются. Изначально же не было отрядов самообороны — до тех пор, пока против них не пошла регулярная армия и военизированные формирования, не пролилась первая кровь. Там люди изначально даже не предполагали, что такое возможно. Они все-таки в рамках мирных требований надеялись на то, что власть их услышит, что с ними сядут за стол переговоров, что будет диалог. В Севастополе и в Крыму на это надежды не было.
— А действующая киевская власть вообще способна навести какой-то порядок?
— Нет, они не способны. Они марионетки в чужих руках. Поэтому там и появляются такие политики, как Саакашвили, министры финансов с американскими паспортами, американские граждане и т.д.
— Два года и Порошенко, и Джемилев с разной степенью активности говорят о том, что они будут возвращать Крым. То, что Джемилев и компания способны на теракты, мы знаем. Подрыв ЛЭПа, например. Насколько он, с учетом его финансирования турками (это уже ни у кого не вызывает сомнений), представляет сегодня опасность для полуострова?
— Кто такой Джемилев? Это преступник. Он осознанно и целенаправленно совершает действия, которые не просто вступают в противоречие с действующими законами — он провоцирует ситуацию, которая может повлечь за собой кровопролитие, огромное количество человеческих жертв, военный конфликт. Такие действия не проходят ни в одном цивилизованном государстве. И в США, и в Европе его уже давно либо ликвидировали бы, либо посадили бы за решетку до конца жизни.
Но Джемилев действует с молчаливого согласия Порошенко. Его повысили в статусе, он возглавлял меджлис в изгнании, а теперь уже советник президента. А все остальное — несбыточные мечты. Их заявления — это заявления дилетантов, даже с учетом того, что их финансирует Турция.
Крым и Севастополь вернулись домой и навсегда. До тех пор, пока существует Россия. А она будет существовать вечно.
— С Россией понятно. А как насчет Украины? Сейчас заговорили про «план Маршалла», который может ее развалить. Кто-то надеется, что придут адекватные люди, ведь население бесконечно терпеть это не может.
— Украина по факту уже развалилась. Есть Донецкая народная республика, Луганская народная республика. В этих республиках есть силы самообороны, там не распространяется власть Киева, нет военно-политического руководства Киева. Есть национальные окраины, где тоже уже давно говорят об автономизации и даже о вхождении, например, в состав Венгрии или Польши. Киев уже не может контролировать этот процесс.
Шанс такой может быть и есть, бесконечно так продолжаться не может, это правда. Но примирить двух врагов — одного, который убивал, и второго — того, который защищал свой дом, практически невозможно.
На Украине идет гражданская война. Только воюют не отец с сыном, как это принято говорить, а регулярная армия, бандфомирования отъявленных молодчиков, фашисты со своим народом. Но история нам говорит о том, что еще ни разу ни одно государство, которое воевало со своим народом, не побеждало: народ всегда приходил к победе. Немалой кровью, но все равно приходил.
— Вы обратились к истории. Мне почему-то вспоминается блокада Ленинграда, но наоборот. Киев продолжает Донбасс и Крым называть своими, но берет их в блокаду — энергетическую, продовольственную, гуманитарную. Россия тем временем придумывает мостики, коридоры, чтобы как-то решить проблемы. И нам же это ставится в укор. Как можно людей называть своими и хотеть вернуть их в страну, при этом так относясь к ним? На что Киев рассчитывает?
— Они думают, что создадут такие условия, при которых крымчане пожалеют о своем выборе. Но они не понимают того, что на территории Севастополя и Крыма живут граждане России, в составе России и на территории России. А Россия способна защитить своих граждан.
Результатов от их блокады нет. Разве в Севастополе и в Крыму голод? Там чего-то не хватает? Да, есть определенные ограничения с точки зрения энергетики, логистики и т.д. Эти вопросы решаются, и люди это прекрасно понимают. Блокада со стороны Украины еще раз убеждает людей в том, что они правильно сделали выбор в пользу России. Ведь есть, с чем сравнить. Так что блокадой Киев достигает ровно противоположных целей, нежели те, что он себе ставит.
Мы обречены на успех, за нами вся Россия стоит. Люди все прекрасно понимают.
— Сейчас в России трудная социально-экономическая ситуация в целом. Для Крыма это совпало с переходным периодом для интеграции с российской экономикой. Как Севастополь справляется? Можно ли сказать, что интеграция завершена? Какие экономические трудности есть?
— Сказать, что интеграция полностью завершена, конечно, не совсем правильно. Да, мы в составе РФ, полноценный субъект, живем в правовом поле России, но некоторые переходные моменты еще пока остаются. Мы эти вопросы решаем индивидуально в каждом конкретном случае с федеральными органами исполнительной власти. Президентом РФ такие поручения даны, и я не вижу особых задач, которые нельзя было бы решить.
Например, продлили срок перерегистрации автотранспорта, продлили срок получения всевозможных лицензий, сделали упрощенную схему. Да, есть определенные объективные трудности. Например, ни в одной школе не было противопожарной сигнализации, систем безопасности. Мы сейчас их делаем.
Но те процессы, которые другие субъекты проходили десятилетиями, нам надо пройти в более короткие сроки. По некоторым направлениям это получается, по некоторым — есть сбои.
Кроме организационной технической стороны, надо еще сознание людей немного изменить. Но мы обречены на успех, за нами вся Россия стоит. Люди все прекрасно понимают.
Например, когда нам отключили электроэнергию и когда при потребности 220 мВт у нас было 40 мВт, люди лишь спрашивали о том, когда в каком районе будет свет, они всё понимали. Даже эта ситуация людей сплотила, она дала повод для ненависти к тем негодяям, которые это сделали, и к руководству Украины, которое этих негодяев поддержало.
— На сегодняшний день вопрос энергетической безопасности полностью решен?
— Нет, еще есть небольшие ограничения. Полностью он будет решен, когда будет закончен энергомост и еще две ТЭЦ, которые уже строятся. Тогда будет энергетическая независимость. На сегодня есть небольшие ограничения, от 5 до 15–20 мВт. Мы экономим на уличном освещении, на троллейбусах, но социальных вопросов это не касается. Отключения жилого сектора практически минимальные, только когда идут профилактические работы и когда лимит меньше 160–170 мВт. У нас на вчерашний день он был 185 мВт. Да, не сто троллейбусов ходят, а 30 или 50, но мы маршруты дублируем автобусами.
— Вам, как человеку военному, близка тема Черноморского флота. Можно ли сравнить состояние Черноморского флота при СССР и сегодня? Насколько он изменился, оснащен, модернизирован?
— Сложно сопоставлять. Если по количественному составу, то можно. Но мы же говорим о качественном составе. Развал СССР ударил, в том числе, и по вооруженным силам, по военно-морскому флоту. Сегодня еще в составе Черноморского флота несут службу корабли, построенные при СССР, корабли советского военно-морского флота. Они модернизированы. Черноморский флот сегодня получает также абсолютно новые корабли иного поколения: и подводные лодки, и авиацию, и надводные корабли, и судообеспечение. Идет обновление. Хотя советские модернизированные корабли и сегодня имеют хороший потенциал и способны решать задачи: это и ракетный крейсер «Москва», и большие десантные корабли.
Задачи, которые решал Черноморский флот во времена СССР и сейчас, разные. Сегодня Черноморский флот России способен решать поставленные ему задачи практически в любой точке мирового океана, во всяком случае — в своей зоне ответственности он решает задачи успешно.
Читайте также: Состав Черноморского флота ВМФ России. Инфографика
— Вы допустили вероятность развертывания в Крыму новой военной базы, в акватории озера Донузлав. Она будет?
— Это компетенция Минобороны РФ, но я думаю, такая необходимость есть. В Советском Союзе там была Крымская военно-морская база. Сегодня крымская военно-морская база создана, но место дислокации определяет Минобороны.
Мы слишком много политизируем процессы, играем в региональную политику. Хотя должны работать на земле. Люди это видят, они ждут улучшений. Проблемы копились 23 года, не решались никем. Некоторые люди не дожили до своих квартир в очереди. Вот первоочередные задачи. Все остальное — вторично.
— Хотелось бы поговорить о выборности губернатора Севастополя. Одни говорят, что Севастополь ничем не отличается от других городов — выборы должны быть прямыми. Другие утверждают, что в таком случае есть большое пространство для манипуляций. Кто-то аргументирует необходимость назначения губернатора тем, что Севастополь — это город стратегического значения и губернатор должен назначаться. А по-вашему, как?
— Споры по Севастополю — это преждевременные споры. Мы привыкли кидаться в крайности. Я считаю, что это зависит от региона: стабильность региона, приграничный он или нет, стабильный или нестабильный. Но не надо лишать федеральную власть права создавать какую-то вертикаль власти.
Все должно быть своевременно. Лично мое мнение — исполнительную власть надо назначать. Я на своем уровне и ниже ее назначаю. А вот выстраивать всю вертикаль власти — это прерогатива президента РФ. Он имеет право и должен выстраивать.
Но изменения в уставе города о выборности губернатора — это не самый жизненно важный вопрос. Сейчас важнее вопросы социальные, и те, которые возникают в процессе работы.
Мы слишком много политизируем процессы, играем в региональную политику. Хотя должны работать на земле. Люди это видят, они ждут улучшений. Проблемы копились 23 года, не решались никем. Некоторые люди не дожили до своих квартир в очереди. Вот первоочередные задачи. Все остальное — вторично.
Самое главное понять, что все ветви власти должны работать на благо своих граждан в рамках своей компетенции.
Мы говорим выбирать губернатора или не выбирать, а изменения к бюджету не принимаем по формальному признаку. А это касается реализации прав жителей Севастополя.
— Этот вопрос с поправками в бюджет так и не решен?
— Он будет решен. Я внес очередные изменения в бюджет и сказал в своем выступлении, что севастопольцы получат все, что им положено, независимо от позиций группы депутатов.
— Что вы скажете о конфликте с Алексеем Чалым?
— Для меня Крым и Севастополь — это не шахматная партия и не площадка для выяснения отношений с кем-либо или реализации каких-то своих амбиций. Мне доверили эту работу, и я буду ее делать честно и с полной отдачей сил до тех пор, пока это будет необходимо, и пока во мне будет какой-то прок. За свое место я не держусь. Алексей Михайлович (Чалый — прим. ред.) — уважаемый в Севастополе человек и настоящий патриот, без участия которого было бы невозможно возвращение Крыма в Россию. Имеющееся в настоящее время недопонимание между нами для меня лично является непонятным и крайне досадным, потому что Севастополь и севастопольцы нуждаются в том, чтобы была командная и слаженная работа всех ветвей власти. «Конфликт» (а именно так это навязчиво преподносится) между мной и главой Законодательного собрания подогревается и раздувается теми, кто заинтересован не в развитии Севастополя, а в достижении каких-то собственных интересов. Моя позиция в этой ситуации всегда была простой и открытой. Нам нужно вдвоем работать на благо Севастополя. Никакие личные обиды, никакие разногласия по каким-то позициям не могут стоять выше этой задачи.