Сегодня они продолжают оставаться на волне популярности, только теперь собирают аншлаги в одесском театре «Дом клоунов». В декабре представится редкая возможность увидеть мастеров клоунады на московской сцене. Художественный руководитель «Масок» Делиев задумал рассмешить требовательных столичных зрителей новой постановкой «Маски в кубе».
Ах, Одесса!
Георгий, страшно выступать перед московской публикой?
Георгий Делиев: Московская публика отличается от любой другой. Но и одесские зрители тоже особенные: капризные, с высокими требованиями. Им надо еще угодить, у одесситов обостренное чувство юмора. Вообще в Одессе и ее жителях есть какая-то особая энергия, поэтому легенды, которые ходят об этом городе, имеют реальную почву. Если артиста принимают в Одессе, его примут по всему миру, поэтому мы не боимся ехать в Москву. Думаю, что московской публике мы снова придемся по вкусу так же, как в 80‑х и 90‑х годах.
– У вас никогда не было желания остаться в столице и реализовывать себя именно в этом городе. Ведь, наверняка, были предложения?
– Да предложения были, но так получилось, что у нас (я имею в виду театр «Маски-шоу») все время возникали свои проекты, которые нужно было реализовывать в Одессе. Плюс ко всему – мы очень привязаны к своему городу, он комфортный для жизни и творчества. Именно здесь возникало большинство наших идей. В этом году мы отметили 10‑летие «Дома клоунов» – это наш театр в Одессе, который стал настоящей изюминкой города. В следующем году мы так же отмечаем 30‑летие самой труппы «Маски-шоу». Сейчас, когда театр сформирован, мы возвращаемся в активную гастрольную жизнь и надеемся, начиная с Москвы и Петербурга, проехать по всей России. Показать не только спектакль «Маски в кубе», но и другие 8 спектаклей, которые есть в нашем репертуаре.
– Обычный человек слово «дурак» воспринимает как ругательное. Я прочитала, что вы академик в Международной академии дураков, это неудачная шутка или так оно и есть?
– Для меня это почетное звание. Эту академию учредил мой друг и учитель – Слава Полунин. Она находится в Париже на Желтой Мельнице, в нее входят очень знаменитые и важные люди. Я, мой коллега Борис Барский, Николай Терентьев относимся к категории «старый дурак». (Смеется.)
Если заглянуть глубже, то академия берет свою идеологию в русских народных сказках про Ивана-дурака, подобные герои существуют и в других странах. Это образ человека-философа, который смотрит на мир не так, как другие. Вот такие люди становятся академиками в Международной академии дураков.
Воспитание любовью
– Ваша дочь пошла по стопам отца. Вы часто даете ей профессиональные советы?
– Я не просто даю ей профессиональные советы, а работаю с ней как режиссер, когда она играет в моих спектаклях. Например, в «Ночной симфонии». Яна также поет в моей группе «Делиевс Бенд», снималась в моем фильме «Синие, как море, глаза», сейчас она участвует в спектакле «Маски в кубе». Кроме того, дочь приглашает меня на свои выступления в «Кабаре Буффон» и, да, прислушивается к моим советом, принимает их.
– В одном интервью вы сказали: «Я свою дочку вообще не воспитывал. И запрещал кому-то это делать. Она сама себя воспитала». Сейчас, спустя годы, эта формула воспитания для вас по-прежнему самая правильная или вы бы ее скорректировали?
– Может быть, внуков я не смогу воспитывать точно так же. Все-таки прошло время, что-то во мне изменилось. Но эту формулу я считаю приемлемой, потому что если проявлять к ребенку любовь, то он сформируется правильно. Через любовь с детьми можно говорить о чем угодно, и они будут тебя слышать. А вот если идет ограничение, насилие, то насколько бы благими ни были намерения, они просто не будут приняты, потому что сама форма такого воздействия уродлива. Когда есть любовь, воспитание происходит незаметно. Ребенок всегда берет пример с нас, взрослых. Чем больше его окружение наполнено любовью, тем более гармоничной личностью он вырастет.
– Вы человек верующий, сложно ли в наше время жить по заповедям Божьим?
– Жить по заповедям как раз проще и легче, чем их нарушать. Я посещаю храм Рождества Христова, но на исповедь хожу не так часто, раза четыре в год, поэтому не считаю себя воцерковленным человеком. Хожу в основном в один и тот же храм. И, конечно, посещаю своего духовного наставника – отца Евгения, приезжаю к нему получить совет или наставление. И, по возможности, помогаю храму.
Цени момент
– Георгий, я знаю, что вы сейчас переживаете непростой момент – потерю своей супруги Ларисы, с которой вы прожили вместе 33 года. Что помогает вам не сломаться?
– Потерю возместить невозможно, она ничем не возмещается. Но жизнь дает другие утешения, вера в Бога дает утешение, семья. У меня прекрасная дочь, зять, родители и родственники, и работа, театр тоже мне помогает. Главное – помнить, что смерть не является концом всего, это лишь превращение человеческой души. Если ты это осознаешь, то продолжаешь жить.
– А как вам удалось, женившись на втором курсе института, пронести свои чувства сквозь время?
– Мы оставались вместе так долго, конечно, благодаря моей супруге. У меня были гастроли, активная деятельность, поэтому я не могу сказать, что был полностью погружен в семью. Но я знал, что приеду домой, и у меня будет опора. Для мужчины это очень важно, когда есть любящая жена, дети, семья. Тогда все остальное – работа, бизнес, взаимоотношения с людьми – складываются успешно. У меня это все было благодаря Ларисе. Ее мудрость, любовь укрепляли наш брак. Она больше усилий прилагала в семейных отношениях, это я точно знаю.
– Вы однажды сказали: «Когда женщина любима, она автоматически становится счастлива. Мужчинам для счастья этого недостаточно». А что нужно конкретно вам для счастья?
– Счастье – это же относительное чувство, когда сравниваешь с чем-то, начинаешь чувствовать себя либо счастливым, либо наоборот. Наверное, нужно уметь ценить настоящее. Когда ты полноценно его проживаешь, не сожалеешь о прошлом, не ищешь в будущем какой-то отрады, а ценишь момент, который есть, вот это для меня счастье.
Смотрите также:
- Сергей Проханов: «Я понял, что кино разваливается, и дочку туда не пустил» →
- Мария Аронова: «Я просто умираю, если ощущаю себя брошенной» →
- Алиса Гребенщикова: «Нам навязывают образ "сильной женщины"» →