Других новостей с Украины — кроме Донбасса — и не ждешь. Кому сейчас есть дело до чьих-то историй любви, чьих-то банкротств, чьих-то маленьких бед? Только — друзьям. Лакарены из-под Одессы, о которых «АиФ» писал в 2008 году, — друзья. И сейчас с Украины я жду новостей от них.
Кристоф позвонил в ночи. «На нас наехали. Облава. С новым годом!» — я и не знала, что в его бедном русском лексиконе (дома с дочерьми — по-французски, с женой — по-английски) есть такие слова. Но я всегда знала, что он — неунывающий духом маркиз. Да, у них облава, но — с новым годом, с новым счастьем! И в этом все Лакарены. Он — отколовшийся от своего знатного и богатого рода француз, оставшийся на новой родине ради любимой, с вечным затейливо повязанным ярким шейным платком. И она — Марианна, русская пианистка, которой пришлось забросить пианино, когда любимый свил им гнездо в бараке-конторе бывшего колхоза в поселке Шабо, с вечной тонкой сигареткой меж нежных губ. Они стали возделывать виноградники, как возделывали их в этих местах 200 лет назад первопоселенцы-швейцарцы, вручную разливать вино по бутылкам темного стекла, растить двух белокурых дочерей, носить платки вкупе с густо замазанными окрестным черноземом сапогами, курить тонкие сигареты, накрывать во дворе белоснежными скатертями длинные столы под платанами, музицировать по ночам, когда дети спят, пахать на тракторе, всегда ждать гостей и в одном из «отсеков» бывшей конторы бывшего колхоза делать духи, смешивая ароматы и разливая их по крохотным выпуклым флаконам: «Понимаете, хобби, вечно мечтал...» Я поняла, что Кристоф, маркиз де Фабиани, уже много лет живущий в Шабо, влюблен в каждый клочок этой богатой земли в этих бедных местах, когда он встал на колени — брюки, разумеется, цвета облака в солнечный день — перед низенькой лозой темного винограда и нежно стер с ягод пепельный налет... Влюблен и счастлив. Так было всегда.
А на прошлой неделе на Лакаренов, производящих собственное — и по оценкам некоторых экспертов одно из лучших на Украине — вино с собственноручно наклеенной этикеткой, «наехала» налоговая полиция. «Незаконное производство! Нет лицензий! Все отобрать!» «Автоматчики в масках, как будто мы подпольный цех!» — возмущается Марианна, а маркиз только интеллигентно покачивает головой: «А как же права человека?!..» Опечатали 7000 бутылок и все оборудование. 7000 бутылок — каждую из которых Кристоф «знал в лицо», бутылок, в подвале с которыми молодой приглашенный батюшка служил молебены в праздники, на которые — так и не привыкнув за десятилетие к белым брюкам, затейливо повязанному шейному платку и тонким сигареткам во рту «пани Марианны» — сходились все окрестные крестьяне... Налоговики заявляют, что Лакарены ни разу не обращались за лицензией на винопроизводство.
Еженедельное совещание у губернатора Одесской области по экономическим вопросам на вторник назначено выездным. Саакашвили выезжает к Лакаренам, чтобы разобраться на месте: «Не дадим в обиду наших труженников!» Марианна крахмалит скатерти и готовит зимний обед, Кристоф лопатой разгребает занесенный метелью подъезд к «замку». Два года назад он запустил линию производства шампанского «Лакарен»... И я страшно завидую губернатору.
