В войну в детдоме он лепил фигурки из хлебного мякиша, а потом ел их. В 90-е делал роскошные мебельные гарнитуры для звёзд и высоких чинов России, Израиля, Америки и Монголии.
74-летний Леонтий Тарунтаев живёт на окраине Уфы в кривом деревянном бараке. Глядя на покосившуюся развалюху, никому и в голову не придёт, что в её стенах скрыты шедевры мебельного искусства. Если сегодня продать пару из них, можно и мастерскую купить, и жильё приличное. Но Леонтий Тарунтаев свои творения не продаёт. Потому что уверен: они пригодятся народу.
Кровать под симфонию Моцарта
74-летний мастер встречает меня во дворе барака. «Сейчас покажу тебе красоту», - с прищуром во взгляде, сквозь седую куцую бороду улыбается он.
Правда, узкий коридор и невзрачные двери на красоту как-то не настраивают. Отпирая одну из них, хозяин гремит ключами, включает свет и… «Чудо!» - первое, что приходит в голову. Резьба на комоде, шкафах, стульях с фигурными ножками… Изделия из берёзы и тополя, все подписаны. Например, «Кровать. Симфония № 20 В. А. Моцарта».
- Работаю только под классическую музыку, - говорит краснодеревщик. - Бетховен, Бах… Их мелодии повторяют контуры движений. Под бум-бум - «рубленые» хиты современности - плавных линий не добьёшься. Видишь, в резьбе мужик на лошади дрова везёт. Ух, метель! Это «Февраль» Вивальди...
Когда-то в детстве взрослые, уходя на работу, оставляли маленького Леонтия дома одного и включали радио. А там по полдня передавали концерты классической музыки. Так он научился сначала классику слышать, а потом и «видеть» - в своей резьбе по дереву.
Пока он вспоминает, раздаётся пиликанье.
- Часы с механизмом великого европейского мастера Густава Беккера, - объясняет Леонтий Тарунтаев, тыча в махину на подставке. Доказательство - клеймо в виде якоря и двух букв с инициалами «GB». - Лондонские часы Биг-Бена - его работа. На этих циферблат покрыт золотом, я сделал корпус. Стартовая цена - миллион долларов. Я состою во Всемирной организации качества «OtherWays». Благодаря этому часы ко мне и попали, чтобы я к уникальному изделию сделал корпус «по статусу».
Леонтий Борисович показывает каталог организации. Вот его фото среди других производителей уникальных вещей планеты. И адрес: «Уфа. Рижская стрит» (ул. Рижская. - Ред.). Тарунтаев - обладатель золотой медали на Выставке достижений народного хозяйства СССР, «золота» конкурса в индийском Нью-Дели 1982 года, победитель мировой выставки 2001 г. в Питере…
Зеркало для Пугачёвой
Его история как мастера началась в голодном детстве.
- Война шла. Конец 43-го… - вспоминает он. - Просыпаемся утром - мама умерла. От голода. Через некоторое время и отец - от воспаления лёгких. Нас с сестрёнкой отправили в детдом. Весной 40 человек повезли на телеге. Я, как самый малый, впереди с товарищем милиционером. Стали переходить через речку, телега перевернулась. Я успел ухватиться за хвост лошади, сестрёнка за мою ногу, страж порядка - за нас. Так и вытащил ручонками двоих. Часть детей утонула…
В детдоме Тарунтаев много читал, срисовывал с книг картинки. А первым материалом для творчества стал… чёрный хлеб. Из полусырого ломтя он лепил танки и самолёты. А потом их ел...
В Уфу вернулся один. Сестрёнка умерла. В 14 лет пошёл в артель делать игрушки. Потом работал прессовщиком, шлифовщиком, токарем на заводе. В армию ушёл с 5-м разрядом. А как вернулся, его перевели в отдел художников завода. Художественный фонд Башкирии стал давать задания рисовать огромные панно на торцы уфимских зданий.
- Три портрета (В. Ленина, К. Маркса и Ф. Энгельса) делал за ночь, - говорит мастер, - и 6 тыс. рублей в кармане. А новенькие «Жигули» стоили 3 тысячи. Потом распался Союз. Я попал в автокатастрофу. Долго восстанавливался. После этого и «попёрла» резьба. Попал на работу к одному бизнесмену делать мебель. Все столичные звёзды у него побывали. Однажды получил заказ - резное зеркало для Аллы Пугачёвой. Соорудил. А внизу приделал табличку из серебра с подписью: автор и год. После этого заказчиков прибавилось. Мои гарнитуры есть у бывших высоких чинов не только России, но и Америки, Израиля, Монголии… Один диван, два кресла и журнальный столик оценивали по бартеру в «Тойоту». Мебель продавали в зале одной из гостиниц. Потом наши дороги разошлись. Бригада меня покинула. Жена ушла… Но у меня трое детей и четверо внуков.
Леонтий Борисович вертит в руках резец:
- Подарили в одном музее. Этим орудием вырезал подобные вещи мастер Лука в XVII веке. Он храм построил. Бросил резьбу и ушёл проповедовать. И что? Повесили его. Потому что предназначение своё не понял...
Леонтия Тарунтаева звали к себе работать представители разных стран. Но он наотрез отказывается: «Мне же Россию надо налаживать! Неправильно мы живём. Меня однажды попросили реставрировать храм Рождества Богородицы в Уфе. Я согласился. А Богородица ко мне ночью явилась. «Не надо этого, - говорит. - Вы сначала жизнь наладьте. Живёте как нищие». Так я отказался... То, что делают сейчас, вовсе и не мебель. Модная ДСП источает яд формальдегидных смол целых 30 лет. Зато изделия из берёзы чисты, как душа женщины. Питомники деревьев нужно организовать повсюду. И строить новые города, из дерева».
