Дмитрий Медведев и Владимир Путин во время поездок по стране периодически устраивают «экспромты» - выходят в народ. Но насколько свободны первые лица в своих действиях? Что им можно, а чего нельзя?
Об этом мы спросили у Александра Коржакова, депутата Госдумы, бывшего руководителя службы безопасности первого Президента России Бориса Ельцина.
Хождение в народ
«АиФ»: - Александр Васильевич, есть ли у президентов и других первых лиц страны какие-то табу в сфере безопасности? А у их семей?
- По закону никаких. Нигде в инструкциях такого не прописано. А неофициально - да, хватает. Вся семья первого лица является особо охраняемой: дети, жена, мать, тёща - весь ближний круг. Дальние родственники - только по указанию «самого». Если семья хочет куда-то уехать, отдохнуть отдельно, они обязательно должны об этом сообщить службе безопасности. А дальше уже - забота Федеральной службы охраны. Она должна обеспечить всё: взять билеты на самолёт, снять номер в гостинице и следовать с ними. Наблюдать визуально и негласно.
| Досье | |
|---|---|
| Александр Коржаков родился в 1950 г. в Москве. Служил начальником кремлёвской охраны. Генерал-лейтенант. Зампред Комитета Госдумы по обороне. Писатель, автор книг «Борис Ельцин: от рассвета до заката» и «Мужской разговор». | |
Нам приходилось охранять и кое-кого из дальней родни Ельциных - по указанию Наины Иосифовны. Например, она говорила: племянник идёт в ночной клуб, приглядите за ним там, я волнуюсь, как бы чего не вышло… И я посылал своих людей туда. Такие «семейные», дружеские договорённости были в порядке вещей. Хотя ещё со времён 9-го управления КГБ (охрана руководителей партии и правительства. - Авт.) установилось правило: никто из спецслужб, занимающихся безопасностью, не должен быть близок с членами семьи «хозяина». Как только сотрудник нарушал режим и входил в тесный эмоциональный, любовный или бизнес-контакт с «семьёй» - его переводили на другую, менее ответственную работу, а потом увольняли.
«АиФ»: - Может ли президент на время исчезнуть из поля зрения? Например, выпить с другом? Или поехать к любовнице? Или просто уединиться, чтобы никто не знал?
- Такое случалось не раз. Когда было нужно, я предупреждал охрану: «Мы с Борисом Николаевичем отъедем». Подгонял «Волгу» с тонированными стёклами, сажал его и вёз. И потом стоял «на стрёме», пока он вёл личную жизнь. Мало того, ещё и там, на месте, всё обеспечивал. Приезжаем - у меня ключи и от ворот, и от дачи, и от гаража, и от сауны. Стол накрыт, бельё постелено…
«АиФ»: - А если президент решил незапланированно пообщаться с народом? Захотелось выйти к людям, узнать, чем живёт страна…
- Вы верите, что президенту на самом деле хочется пойти в народ? (Смеётся.) Говорят, Ельцин ездил в общественном транспорте, как все. Да, ездил. Но было это на моей памяти всего два раза. И то не просто так, покататься, а с расчётом. Однажды он сел в троллейбус - но не как все, а в сопровождении оператора с камерой. В другой раз отправился на завод на рейсовом автобусе. Это было в 6 утра. На остановке - человек 15. Люди его узнали - и тогда действительно получилось неформальное общение. И ещё заходил в поликлинику - тоже с телевидением. Но в остальном всё раскрутили пиарщики - будто бы это вообще был такой стиль его работы. И он был в этом не одинок.
Помните эпизод из сериала «Брежнев», где Леонид Ильич вдруг заходит в сельский магазин, покупает колбасу, пробует её, и ему становится плохо? Очень правдиво! Первым систематическое «хождение в народ» начал практиковать Горбачёв, хотя все знали, что там всё подстроено. Тётки все были уже заготовленные - дородные, фигуристые, начинали его хвалить.
«АиФ»: - Может ли служба безопасности запретить президенту или его близким поехать в какое-то место?
- Если там опасно - она обязана это сделать. Но не запретить, а «не рекомендовать». Вообще, с угрозой покушения спецслужбы имеют дело всегда. Я раз или два в месяц получал сообщения о готовящихся покушениях на Ельцина. Особенно когда началась война в Чечне. Но есть такой неписаный закон: того, кто пугает, не бойтесь. Мы обращали на эти угрозы внимание, но с ума не сходили.
Цель в «капсуле»
«АиФ»: - Джона Кеннеди убили, когда он ехал в открытом лимузине. Как защищают президентские кортежи сегодня?
- История с Кеннеди очень показательна. 90% терактов происходят либо на новом месте, куда приехал президент, либо в дороге. На дачах, квартирах, на службе, где охрана стационарная, такого почти не бывает. Там всё уже отлажено: всех снайперов отловили, все опасные квартиры расселили. Во время движения - другое дело. Поэтому сегодня президент едет по трассе в бронированном автомобиле-«капсуле». В кортеже помимо президентской ещё до 10-15 машин. В какой из них находится президент, не разглашается.
Я вижу, что Дмитрий Медведев часто принимает официальных гостей не в Кремле, а у себя в Огарёво или в Горках. И это правильно. Каждый проезд президента - настоящий дорожный коллапс для всех - от гаишников до автомобилистов и пешеходов. В таких случаях атмосферу нагнетает известное в охране явление - «ефрейторский зазор». Это когда какой-нибудь условный ефрейтор, самый нижний чин на трассе, усердствуя, орёт в рацию: «Задержать всех на час, чтобы ни одна мышь не проскочила!» Хотя начальство распорядилось перекрыть шоссе всего-то минут на 15… А потом президент удивляется: «Почему на меня жалуются простые граждане?» Потому что нельзя строить идеологию безопасности по принципу «не пущать!», как в царской охранке. Народ не зря негодует: зачем перекрывать дороги? В советское время такого почти не случалось: машин на улицах было мало, и кортеж летел не задерживаясь. Тормозить всех начали с Ельцина. Придумали феньку: мол, давайте сейчас всё перекроем, и будет президент один ехать, как царь. Но это глупо! И опасно. Когда вокруг никого, не помогут и ложные проезды. Со стороны всегда видно, когда охрана и ГАИ бьются на совесть, а когда «учебная тревога».
«АиФ»: - Нынешние руководители государства не такие неуправляемые, как ваш бывший шеф?
- Они берегут себя гораздо больше и лучше, чем Ельцин. Когда меня спрашивают, какая самая большая угроза была для Бориса Николаевича, я отвечаю: он сам. Те, кто сейчас у руля, наоборот, хотят пожить подольше. Поэтому и охране с ними легче.
