«Он отвернулся, зажмурился и разжал руки... Герасим ничего не слыхал - ни быстрого визга падающей Муму, ни тяжкого всплеска воды... Когда он снова раскрыл глаза, по-прежнему спешили по реке маленькие волны, по-прежнему поплёскивали они о бока лодки, и только далеко назади к берегу разбегались какие-то широкие круги».
Так описал последние мгновения жизни известной собачки писатель Иван Сергеевич Тургенев. Ясно, трагедия произошла на Москве-реке, но где именно? Литературоведы сходятся на том, что Муму пошла ко дну в районе Воробьёвых гор ➊, где-то между «золотыми мозгами» (зданием Президиума Российской академии наук) и Андреевским монастырём. Если считать, что прототипом жестокой барыни стала мать классика, то дворником Герасим работал в особняке на Остоженке, 37 (теперь здесь Музей И. С. Тургенева), в лодку сел в районе Крымского моста (в те времена - Крымского брода) и грёб против течения до тех пор, пока не «повеяло деревней» - по берегам потянулись луга, огороды, поля, рощи. В 1852 г., когда был написан рассказ, городские постройки сменялись сельским пейзажем сразу за нынешним парком Горького. Здесь Герасим бросил вёсла и надел на доверчивую псину верёвку с кирпичами...
Из окон высотки, где нынче обитают члены Российской академии наук, видны и Андреевский монастырь, и место, где неграмотный Герасим утопил свою питомицу. Гравюра неизвестного художника ХVIII века. РепродукцияБедная Лиза утонула в... промзоне
Однако это не единственная душещипательная история, скрытая под гладью столичных вод. Все читали в школе повесть Николая Карамзина «Бедная Лиза». Её действие происходит неподалёку от Симонова монастыря - нынче район ст. м. «Автозаводская». Узнав о предательстве любимого, Лиза утопилась здесь в «глубоком чистом пруду, ещё в древние времена ископанном». И это не вымысел классика-сентименталиста, такой водоём действительно существовал: глубину имел около 4 м, а окружность - 300. Назывался он Сергиевским, потому что, по преданию, вырыт был Сергием Радонежским и иноками монастыря. Считалось, что воды его обладали целебной силой. После выхода печальной повести водоём стал местом паломничества и получил новое название - Лизин пруд.
«В часы досуга написав сказочку, Карамзин всю столицу обратил к окрестностям Симонова монастыря. Все тогдашние светские люди пошли искать Лизиной могилы», - иронизировал современник писателя Николай Иванчин-Писарев. Живёт с тех времён и любимый двоечниками стишок, нацарапанный кем-то на дереве у места трагедии: «Здесь Лиза утонула, Эрастова невеста! Топитесь, девушки, в пруду довольно места!» Правда, теперь сигануть в омут там никому не удастся, потому что Лизин пруд давно закатан в бетон - на его месте промзона завода «Динамо» ➋.
На сегодняшний день в Москве насчитывается более 40 рек, около 400 прудов и несколько озёр - и почти о каждом водоёме найдётся что рассказать, если покопаться в архивах и расспросить местных жителей...
Шлейфом историй окутаны Царицынские пруды ➌. Самый старый из них - Борисовский - появился в XVI в., в царствование Бориса Годунова. Этот водоём и соседние с ним всегда привлекали рыбаков. До 1880-х гг. особо удачливым из них удавалось выловить здесь карпов и осетров, запущенных ещё при Екатерине II, о чём свидетельствовали специальные золотые серьги у рыб в губах. Недаром и автор пьесы «Гроза», драматург Александр Островский, каждое лето сиживал в Царицыне с удочкой. Да и герои романа Ивана Тургенева «Накануне» тоже отдыхали на этих берегах с большим удовольствием.
СПА-процедуры Салтычихи
А вот река Неглинка ➍, заключённая в начале XIX в. в трубу, имеет по большей части дурную славу. Например, сохранилась легенда, что её водами по ночам, когда речку ещё не убрали под землю, любила умываться кровожадная помещица Салтычиха, убивавшая забавы ради своих крепостных. Как известно, маньячку посадили в тюрьму, где она и умерла. Почти до конца XIX в. поговаривали, что Неглинка - тайное кладбище жертв криминальных разборок. Свой спуск в подземный коллектор реки красочно описал публицист Владимир Гиляровский: «Особенно трудно было перебраться через последний занос перед выходом к Трубной площади, где ожидала нас лестница. Здесь грязь была особенно густа и что-то всё время скользило под ногами. Об этом боязно было думать. А Федю всё-таки прорвало: «Верно говорю: по людям ходим!» Не раз эта река напоминала о своём существовании москвичам, выливаясь во время наводнений и затапливая первые этажи домов. Такое продолжалось до 1975 г., пока её не заключили в новый коллектор.
Впрочем, свой бурный нрав время от времени показывала и Москва-река. Первое дошедшее до нас упоминание об этом относится к XV в. «Зима люта бысть, мразы быша велики и снеги, а на весне на Москве и везде поводь зело велика бысть, и за много лет такой поводи не помнят», - говорится в летописях про 1496 г. Весной 1655 г. ледоходом была разрушена наружная стена Кремля, в 1753 г. снесло колокольню церкви Георгия на Балчуге, а в 1783 г. под напором воды рухнул застроенный торговыми лавками Каменный мост. Устав бороться со стихией, в XVIII в. москвичи строят Водоотводный канал.
Но это не спасло их от чудовищного потопа, который случился в 1908 г. Вода начала прибывать на Страстную неделю - 10 апреля по старому стилю. Из-за резкого потепления и дождей её уровень в Москве-реке поднялся на 9 м! Пятая часть территории города превратилась в Венецию: затопленными оказались улицы Неглинка и Кузнецкий Мост, а также целые районы - Самотёка, Зарядье, Хамовники, Дорогомилово, Лужники... Волны лизали стены Кремля, они ушли под воду больше чем на 2 м. По городу тогда передвигались на лодках. Состоятельные люди специально нанимали «гондольеров», чтобы полюбоваться необычным пейзажем. Как писали в газетах, на Павелецком вокзале поезда не отъезжали, а почти отплывали - вода чуть ли не доходила до дверей вагонов. Затопило тогда и химзавод Ушакова, в результате в реку попали огромные запасы жёлтой краски, которая «обновила» фасады домов на Берсеневской набережной ➎.
«Все волновались, за исключением нашей старухи кухарки, которая спокойно утверждала, что нам вода не угрожает. Когда её спрашивали, на каком основании она так думает, то получали ответ: «Я-то уж наверно знаю. Уж с неделю чёрные тараканы со всех соседних домов к нам перебирались. Так и ползут ночью по улице верёвочкой, и все к нашим воротам!» - вспоминал о тех днях театральный критик Юрий Бахрушин, дом которого стоял неподалёку от Серпуховской пл. и действительно не пострадал.
Нынче Москву-реку приручили, но никто не знает, героем каких легенд ей ещё предстоит стать.
Оазис прохлады в раскалённом городе. Самые красивые московские фонтаны 
Арбат «высокой кухни». Откуда в Москве взялись «кулинарные» переулки? 
Памятник в упадке. Будет ли усадьба «Архангельское» выглядеть достойно? 
Столичные причуды. 10 странных московских домов 
