«Что делать с Северным Кавказом?» - этот вопрос вошёл в первую десятку из 100 главных вопросов России, проекта, который «АиФ» объявил в начале прошедшего года. Он волнует десятки тысяч россиян.
На эту же тему журналисты «АиФ» поговорили с Юнус-Беком Евкуровым, главой Ингушетии, который побывал в гостях у редакции.
Бегут и русские и ингуши
«АиФ»: Военные действия на Северном Кавказе давно не ведутся, однако стабильности нет до сих пор. Что нужно сделать, по-вашему, чтобы на Кавказе всё успокоилось, чтобы можно было поехать туда в отпуск и ничего не опасаться?
Юнус-Бек Евкуров: Я за Ингушетию скажу: мы минимизировали все эти негативные моменты - за последнее время ни одного теракта не произошло, экономика растёт, инвестиции есть.
- Очень грустно звучит информация о вымывании русского населения с Северного Кавказа. Как с этим вопросом обстоит дело в Ингушетии?
- Слово «отмывание» слышал, «перемывание» тоже, а «вымывание» - что-то новое (смеётся). Отток русскоязычного населения - дежурная тема. Мы считаем тысячу русских, которые уехали из Ингушетии, но не говорим о 10 тысячах уехавших ингушей. И русские и ингуши для меня все - жители республики, я не сторонник обозначать их по национальности. Они все уезжали из региона. Были у нас бюджетообразующие предприятия нефтегазового комплекса, 2 завода. Когда всё это встало, специалисты уехали туда, где есть работа. Бесспорно, были нехорошие криминальные вещи в отношении русскоязычного населения, дома отбирали - эти факты тоже есть. Одному жителю республики, у которого когда-то дом так отобрали, по суду вернули имущество назад.
Мы себе поставили задачу - остановить отток русскоязычного населения. Остановили. В качестве следующего шага мы представили в Минрегион план об обустройстве 8 новых населённых пунктов, где проживало бы - скажем, в соотношении 50 на 50 - коренное и русскоязычное население. Мы общались по этому поводу в Киргизии с представителями казачества, в Казахстане. Мы готовы принять тех русских, кто хочет уехать из Средней Азии.
Но если не будет должного внимания, хорошей социально-экономической базы, стабильности, уезжать будут всё равно - и ингуши и русские. Эта тенденция есть и в других регионах - все в Москву стягиваются. Это болезнь окраин. Сибирь и Дальний Восток оголены не потому, что там местное население притесняли. В центре есть работа и деньги, а в регионах - нет.
- Вы недавно заявили, что в Ингушетии каждый 10-й гастарбайтер торгует наркотиками, необходимо ужесточить миграционный контроль. Какие меры вы здесь видите?
- В республике есть мигранты, они у нас работают - например, высокотехнологичные здания строят турки, потому что они профессионалы в этом деле. Своих специалистов у нас нет. Обычную работу делают гастарбайтеры из Средней Азии. Я сказал: один из десяти мигрантов, вполне возможно, приехал не работать, а с криминальными целями, в том числе и продавать наркотики. Мы сейчас ужесточаем меры. Построили спецприёмник на 40 мест, хотя это нагрузка на бюджет республики и страны. Дальше я предложил такое понятие, как трудовые патенты, по Ингушетии отменить. Мы запросили на 2014 г. 200 человек, тех самых турок, которые будут работать по высотным зданиям. Больше никого не хотим видеть. И задачу к этому году выселить всех мигрантов из республики мы почти выполнили.
Вместо взятки - компьютер
- В «АиФ» в течение года проходила акция «Главный вопрос России», который выбрали читатели. Десятки тысяч проголосовали за этот: «В стране коррупция. Кто главный ворюга?» Вы знаете, кто в вашем хозяйстве ворюга, и как вы с коррупцией боретесь?
- Если в доме бардак, кто виноват? Хозяин дома, папа. Это обтекаемый вопрос, кто главный ворюга. Есть коррупциогенноопасные направления, мы их выявили более 70, в здравоохранении (только в нём - 18 пунктов, начиная с МРТ, флюорографии), образовании, других областях. Везде ставим видеокамеры, даже в кабинетах врачей, чтобы фиксировать нарушения. Беда в другом - все говорят о воровстве, коррупции. Но, когда прошу назвать хоть одну фамилию, молчат - мол, это не в правилах ингушей. Борьба с коррупцией идёт, и серьёзная, есть посадки...
- Вы уже почистили республику?
- Нет, почистить республику - я что, святой, что ли (смеётся). Я всегда говорю: работу сделайте, после этого мы деньги выплатим. Тогда нет почвы для откатов и взяток. Если подрядчик выиграл тендер на строительство школы, я лично в ручном режиме с ним работаю, объясняю, что у него обязательно должна быть социальная нагрузка - например, 5 классов оборудовать компьютерами. Я тогда понимаю, что он меньше взятку чиновнику даст - на неё денег не хватит.
В семье не без урода
- Очень часто выходцы из Северо-Кавказского региона ведут себя неадекватно, приезжая в другие российские регионы. Это и пресловутая лезгинка, и стрельба на улицах. Недавно ваш коллега Р. Кадыров сказал, что надо наладить воспитательную работу. У вас этот процесс как-то налажен?
- Вы говорите «пресловутая лезгинка». Не надо заострять внимание на танце. Если человек совершил правонарушение и за это есть статья - осудите, штраф - оштрафуйте его. Какой-то сумасшедший стреляет в воздух из травматики - и мы не его, мерзавца, осуждаем, а весь народ!
Конечно, со своей стороны мы в этом направлении работаем. Вот буквальный пример. В Кисловодске в медколледже учатся студенты, в том числе из Ингушетии. Вышли из кабака, начали танцевать. Подъехала полиция, говорит: идите, ребята, по домам. Часть послушались, а 18 «баранов» остались дальше танцевать, из них 6 - мои, из Ингушетии. Я дал согласие всех шестерых из колледжа отчислить. Встречались с их родителями, я объяснил: так не пойдёт, поехали учиться - ведите себя соответствующе. Мы по каждому нарушителю в ручном режиме управляем. Общинам в регионах говорим, чтобы проводили работу в общежитиях, объясняли. Нарушителей показываем дома по ТВ. И есть ещё одна очень хорошая профилактическая вещь - сборы тейпов. Тейп собирается, я им говорю: в вашем тейпе есть такие замечательные люди - учёные, герои. Это приятно. А потом представители Совета безопасности озвучивают, что в тейпе столько-то наркоманов, и пофамильно, членов бандподполья, преступников. Это действенная мера.
Над всеми этими проблемами мы работаем, так же как и в других регионах России. И хотели бы слышать о нашей работе не только негатив, но и то хорошее, что есть.
