Журналист Игорь Вирабов:
— Между Россией и Великобританией вовсю разгорается дипломатический скандал. В начале марта в британском городке Солсбери без сознания были обнаружены бывший полковник ГРУ Сергей Скрипаль и его дочь: как оказалось, они были отравлены. Бывший разведчик сейчас — гражданин Великобритании, а в России он был осужден за госизмену как работавший на британские спецслужбы.
Британский змей Тереза Мэй России ультиматум предъявила. Терезе Мэй перечить не смей. Цок-цок — каблучками. Скрып-скрып — зубами.
Да что случилось-то? Ни бе, ни мэй.
Двадцать три российских дипломата высылаются. Что-то ещё обещается. Стра-а-ашное. Скоро Вия позовут, веки поднимут.
Впрочем, Тереза Мэй не первая и, надо думать, не последняя.
История британских ультиматумов России — дело многовековое. У нас от этих нот, как правило, приходит вдохновение. Поэтов и писателей тянет на лирику.
Вот вкратце, как, к примеру, откликались литераторы на три предшествующих нынешнему британских ультиматума.
1. 1878. Ультиматум королевы Виктории
(140 лет назад)
Иван Тургенев:
Толкует нам «Таймс», как болгарский народ
Стал жертвой турецкого гнева...
Вот капли... примите... все это пройдет!
И в замок идет королева.
Вернулась домой — и в раздумье стоит...
Склонились тяжелые вежды...
О ужас! кровавой струею залит
Весь край королевской одежды!
«Велю это смыть! Я хочу позабыть!
На помощь, британские реки!»
«Нет, ваше величество! Вам уж не смыть
Той крови невинной вовеки!»
(«Крокет в Виндзоре», 20 июля 1876, Санкт-Петербург)
Ультиматум: Турецкая резня в Болгарии при молчаливой поддержке Британии. Следствием кровавых событий стала русско-турецкая война 1877-1878 годов. Подлость была настолько очевидной, что первой искренней реакцией «западника» Тургенева стал стихотворный фельетон: «Эту штуку я… написал или, вернее, придумал ночью, во время бессонницы, сидя в вагоне Николаевской дороги, под влиянием вычитанных из газет болгарских ужасов».
В начале 1878 года, когда перед российской армией после взятия Филлипополя и Адрианополя была открыта дорога на Стамбул и султан Османской империи был готов подписать мир на любых условиях, Британия ввела флот в Мраморное море и потребовала отодвинуть российские войска от турецкой столицы: иначе она вступит в войну на стороне турков.
Чем дело кончилось. Сан-Стефанский мирный договор был пересмотрен под давлением Британии и предательски поддержавших ее Австрии с Германией. Подписан Берлинский трактат, в котором России пришлось идти на уступки.
Британия в результате победы России в войне получила в свое владение Кипр.
2. 1923. Ультиматум Керзона
Владимир Маяковский:
Снится
за ночь
Керзону
раз сто,
как Шумяцкий*
с Раскольниковым**
подымают Восток
и от гордой
Британской
империи
летят
по ветру
пух и перья.
Вскочит
от злости
бегемотово-сер —
да кулаками на карту
СССР.
Пока
кулак
не расшибет о камень,
бьет
по карте
стенной
кулаками.
(«Керзон», 21 мая 1923, Москва)
*Борис Шумяцкий был послом в Иране, а **Федор Раскольников — послом в Афганистане. Работали успешно — Британия увидела в этом угрозу.
**
Из «Авиамарша»
(Музыка Юлия Хайта, слова Павла Германа, 1923):
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
Преодолеть пространство и простор
<…>
Наш острый взгляд пронзает каждый атом,
Наш каждый нерв решимостью одет;
И, верьте нам, на всякий ультиматум
Воздушный флот сумеет дать ответ!
**
Илья Ильф и Евгений Петров:
«Вдоль улицы стояли школьники с разнокалиберными старомодными плакатами: „Привет Лиге Времени и ее основателю дорогому товарищу Керженцеву“, „Не боимся буржуазного звона, ответим на ультиматум Керзона“, „Чтоб дети ваши не угасли, пожалуйста, организуйте ясли“».
(«Золотой телёнок», 1931 г.)
**
Михаил Булгаков:
«По Никольской удалось проскочить, но в Третьяковском опять хлынул навстречу поток. Тут Керзон мотался с веревкой на шесте. Его били головой о мостовую. По Театральному проезду в людских волнах катились виселицы с деревянными скелетами и надписями: „Вот плоды политики Керзона“. Лакированные машины застряли у поворота на Неглинный в гуще народа, а на Театральной площади было сплошное море. Ничего подобного в Москве я не видал даже в октябрьские дни».
(«Бенефис лорда Керзона», 19 мая, 1923, Берлин — Москва).
Ультиматум: Один из организаторов интервенции против Советской России, лорд Джордж Натаниэл Керзон, министр иностранных дел, передал ноту правительства Великобритании советскому правительству 8 мая 1923 года через главу английского торгового представительства в Москве Ходжсона. Керзон потребовал в десятидневный срок отозвать послов Шумяцкого и Раскольникова (за «антибританскую подрывную деятельность на Востоке»), освободить и выплатить денежные компенсации за арест британских шпионов, работавших в России под руководством Поля Дюкса (тот на голубом глазу написал потом книгу о своей разведдеятельности в Советах с 1918 года), а заодно освободить арестованных священников.
Чем дело кончилось: В те же дни в Лозанне (Швейцария) был убит советский дипломат Вацлав Воровский. Убийцы, швейцарский гражданин Морис Конради и белогвардеец Аркадий Полунин, были оправданы и отпущены с почестями за доброе дело. Москва разорвала со Швейцарией дипотношения.
Ноту Керзона советское правительство отвергло, но предложило переговоры для сохранения и развития мирных отношений. Керзон продлил срок ультиматума.
Из дневника Михаила Булгакова: «В воздухе запахло разрывом и даже войной. Общее мнение, правда, что ее не будет. Да оно и понятно, как нам с Англией воевать? Но вот блокада очень может быть. Скверно то, что зашевелились и Польша, и Румыния. Фош (верховный главнокомандующий войсками Антанты в конце Первой мировой войны, — Ред.) сделал в Польшу визит. Вообще мы накануне событий. Сегодня в газетах слухи о посылке английских военных судов в Белое и Черное моря».
В следующей записи Булгакова: «Нашумевший конфликт с Англией кончился тихо, мирно и позорно».
Из Кабула был отозван посол Раскольников, британские шпионы были освобождены и получили компенсации, католическому архиепископу Яну Цепляку разрешили покинуть Россию.
3. 1927. Ультиматум Чемберлена
Илья Ильф, Евгений Петров:
«В утро первого мая <…> понесли чучело английского министра Чемберлена, которого рабочий с анатомической мускулатурой бил картонным молотом по цилиндру. На цилиндре была надпись: „Лига Наций“. Проехали на автомобиле три комсомольца во фраках и белых перчатках. Они сконфуженно поглядывали на толпу.
— Васька! — кричали с тротуара. — Буржуй! Отдай подтяжки!
Девушки пели. В толпе служащих Собеса шел Альхен с большим красным бантом и задумчиво пел:
Но от тайги до британских морей
Красная Армия всех сильней!..
**
«Подколесин трагически спросил:
— Что же ты молчишь, как Лига Наций?
— Оченно я Чемберлена испужался, — ответил Степан, почесывая барсовую шкуру.
Чувствовалось, что Степан оттеснит Подколесина и станет главным персонажем осовремененной пьесы».
**
«Кочкарев с Феклой спели куплеты про Чемберлена и про алименты, которые британский министр взимает у Германии. На кружках Эсмарха сыграли отходную. И занавес, навевая прохладу, захлопнулся.
— Я доволен спектаклем, — сказал Остап, — стулья в целости».
(«Двенадцать стульев», 1927 г)
Ультиматум: Джозеф Остин Чемберлен, министр иностранных дел Великобритании, 23 февраля 1927 года направил от британского правительства ноту с требованием к СССР прекратить «антибританскую пропаганду» и военную поддержку революционного гоминьдановского правительства в Китае. Нота угрожала разрывом торговых и дипломатических отношений.
Чем дело кончилось: Советское правительство ответило нотой от 26 февраля. Было указано на полнейшую бездоказательность выдвинутых Чемберленом обвинений, приведено множество примеров грубейших антисоветских выпадов со стороны Британии. Советское правительство заявило, что «угрозы в отношении СССР не могут запугать кого бы то ни было в Советском Союзе», и подтвердило своё стремление к мирным и нормальным отношениям с Англией. Британское правительство объявило о разрыве дипотношений. 12 мая полицейские ворвались в помещение Аркос (советской торговой организации в Британии), провели обыск, похитили документы. В СССР был организован фонд для сбора средств на оборону и строительство воздушного флота. Вслед за эскадрильей «Ультиматум» (ответ на ноту лорда Керзона в 1923 году), появилась эскадрилья «Наш ответ Чемберлену» и танковая колонна.
Уже весной 1929 года британское правительство попыталось восстановить торговые связи без дипотношений. СССР на уступки не шел, и в октябре 1929 года лейбористское правительство Макдональда пошло на восстановление отношений с СССР безо всяких условий.
И небольшое «кстати». Любопытно, что брат предъявлявшего Советской России ультиматум Джозефа Остина Чемберлена — Артур Невилл Чемберлен — в 1938 году братался с Гитлером, подписывая Мюнхенское соглашение, по которому перекраивалась карта Европы. А позже ответом на это стал пакт Молотова-Риббентропа: про него все вспоминают, как бы забывая про первопричину, «мюнхенский сговор». В 1945 году миру пришлось проглотить наш ответ и Гитлеру, и Чемберлену-брату. Выходит, до сих пор кусают локти.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
