Русско-турецкая и народная. Война, которую боялась власть, но хотела Россия

С этих простых слов началась Русско-турецкая война 1877-1878 гг. Одна из многих, где результаты победы у нас ­украли. Разгромив Турцию и не дойдя до заветной цели, Константинополя, всего лишь 12 вёрст, Россия была остановлена угрозой вторжения со стороны объединённой Европы. 

И всё-таки это была победоносная война. Последняя победоносная для Российской империи. А ещё первая, в отношении которой употребили чеканное определение, ставшее впоследствии символом Великой Отечественной: «Это война народная, священная война».

Память о ней в современной России почти что сошла на нет. Возможно, по причине вопиющего отсутствия всяческой политкорректности в описании событий тех лет. Скажем, воззвание императора Александра II к балканским народам тянет на полновесное «разжигание»: «Христиане Болгарии! Пробил час освобождения вашего от бесправного мусульманского гнёта! Отселе русское оружие оградит от всякого насилия каждого христианина. Ни один волос не спадёт безнаказанно с его головы».

Завтра была война

О том, что предшествовало этому воззванию и объявлению войны, можно сказать языком энциклопедии: «Восстания 1875-1876 гг. против турецких властей в Боснии, Герцеговине, а потом и в Болгарии были жестоко подавлены». А можно дать слово русскому консулу в Турции, князю Алексею Церетелеву: «С первого момента оружие было роздано всем мусульманам, подонкам турецкого населения, цыганам и черкесам. Этих людей направили не против повстанцев, а против цветущих деревень и мирных городов. Речь шла не о том, чтобы искать виновных, а об истреблении славян и христиан. Женщин и девушек насиловали, убивали и уводили в рабство, убивали детей, убивали крестьян...»

Официальные документы совпадают с мнением самых низших слоёв населения. Вот как о причинах войны говорили «тёмные и безграмотные» крестьяне Вяземского уезда Смоленской губернии: «За два года ещё до войны пошли слухи меж народу, что муку мученическую терпят от турок христиане…»

В принципе, это могло бы и не стать причиной войны. Российскому правительству она явно не была нужна и казалась опасной авантюрой. Геополитические условия были сомнительными. Союзников не было вовсе. Ещё более неочевидными казались выгоды от этого столкновения. Но в дело вступил неожиданный фактор, который раньше в вопросах большой политики не играл существенной роли. Общественное мнение, подкреплённое авторитетом прессы.

Вот газета «Голос» пишет о «зверствах мусульман» и делает вывод: «Если Россия проявит равнодушие, то она рискует потерять симпатии и доверие славян». Вот журнал «Отечественные записки» даёт историческую перспективу: «На долю русского народа выпала миссия - любой ценой добиться свободы славян на Балканах». А вот «Иллюстрированный вестник» подводит итог этого «раскачивания лодки» и публикует письмо молодых офицеров: «Нас много, желающих сражаться за освобождение славян. Авось будет война, а пока скажите, Бога ради, можно ли ехать туда добровольцами? Не ехать как-то стыдно».

Идем на Восток. Как Россия сражалась за «славянских братьев» Подробнее

­Народная и священная

Стыдно было не только младшему офицерству. Генерал Михаил Черняев, покоритель Ташкента и издатель газеты «Русский мир», несмотря на категорический запрет, самовольно едет на Балканы. Через несколько месяцев под его началом - русский корпус из 7 тыс. добровольцев. Ясно, что это только начало. Добровольческое движение становится по-настоящему народным. Полицейская сводка Орловского уезда Орловской губернии с беспокойством сообщает: «Некоторые крестьяне решились бросить семьи и идти воевать с неверными за православную веру. Об этом охотники сообщили волостному старшине». А вот новости из Санкт-Петербурга: «Между волонтёрами на Балканы очень часто являются теперь крестьяне, пришедшие на заработки в столицу».

Более того - впервые фиксируется такой феномен, как массовый побег детей на войну. Будущего председателя Государственной думы, а пока ещё гимназиста Александра Гучкова останавливают вовремя - он убежать не успел. Другие оказались проворнее: «Сыновья купца II гильдии Матвей и Алексей В., имевшие намерения ехать добровольцами на Балканы, были сняты с парохода в Саратове и доставлены отцу, который их высек».

Впервые в истории России война не была навязана извне. Впервые её хотели, ждали и приветствовали. Впервые вышло так, что народ, осознав себя народом, практически вынудил правительство воевать за то, что люди считают «своим». За честь, за национальное достоинство, за большую мечту.

Она началась с высокой ноты. Обычно в простом народе известие о войне вызывает ужас. Но вот что пишет свидетель событий Фёдор Достоевский: «Когда читали манифест, народ крестился, и все поздравляли друг друга с войной. Мы это сами видели своими глазами, слышали…»

От редакции. Острые и резкие цитаты из периодики и официальных документов прежних лет касаются только и исключительно событий прошедшего времени. К современным мусульманам, народам Балкан и  гражданам Турецкой Республики приведённые фрагменты отношения не имеют.