Лондонский суд разложил по полочкам свой отказ Березовскому

Высокий суд Лондона обнародовал мотивировочную часть решения по иску Бориса Березовского к Роману Абрамовичу. Как выяснилось, Березовский и ряд его свидетелей показались суду неубедительными, а их показания сомнительными.

Кроме того, позиция истца оказалась слаба документами. Напомним, Березовский требовал от Абрамовича выплатить $5,5 миллиардов в качестве компенсации за ряд активов российских компаний, которые якобы были проданы по заниженной цене. В иске опальный олигарх утверждал, что он и его деловой партнёр Бадри Патаркацишвили в 2000–2003 годах продали около 43 % акций «Сибнефти» и долю в компании «РУСАЛ» по цене ниже рыночной под давлением со стороны приближенного к власти Романа Абрамовича. Однако в конце августа суд отказал в удовлетворении жалобы.

Мотивировочная часть решения была опубликована лишь сейчас. Она занимает более 500 страниц, уточняют РИА Новости.

Во-первых, суду не хватило документов, которые подтверждали бы договорённости, которые якобы были достигнуты между сторонами в 90-х годах. При этом суд считает логичным, что большая часть бумаг, которые прояснили бы суть взаимоотношений между бизнесменами, была утеряна или уничтожена – с момента начала истории прошло уже 16 лет. Отсутствие документации сыграло в пользу Абрамовича, поскольку доказывать обоснованность претензий следовало именно истцу, то есть Березовскому.

Качество и количество свидетелей и участников процесса, которыми пришлось довольствоваться лондонскому суду, тоже оказались недостаточными. Отмечается, что некоторые свидетели, показания которых смогли бы сыграть важную роль, умерли. Часть свидетелей, которые до зала заседаний всё же дошли, не были готовы давать показания.

По мнению суда, свидетель со стороны истца экс-акционер ЮКОСа Леонид Невзлин дал показания в угоду Борису Березовскому. Да и сам опальный олигарх, считает суд, «сказал бы всё что угодно в доказательство своей позиции» и руководствуется сиюминутными интересами.

Недостоверной судьям показалась также история, связанная с другом и деловым партнером Березовского – Николаем Глушковым, которого якобы собирались «замочить», а для его спасения бизнесмен вынужден был продать свои активы. Не понравилось суду и то, что Березовский скрыл от Абрамовича и его юристов договорённости со своим ключевым свидетелем «доктором Носовой» о том, что она со своим мужем получит 1 % от выигранной в суде суммы. В этом Носова призналась в ходе судебного заседания.

Роман Абрамович, напротив, произвёл на судей самое положительное впечатление. «В качестве свидетеля г-н Абрамович предстал человеком, которого отличает требовательность к деталям, достоверности и ясность выражения», – отмечается в решении суда.

Отметим, что сразу после вынесения решения суда, Борис Березовский заявил, что разочарован в британской судебной системе, однако рассмотрит возможность обжаловать отказ.

По словам партнёра юридической компании «Налоговик» Дмитрия Липатова, апелляцию на решение Высокого суда Лондона вправе рассматривать в Соединённом Королевстве Судебный комитет. «Но даже в случае принятия апелляционной инстанцией жалобы адвокатов Березовского вероятность удовлетворения с последующим изменением судебного акта крайне мала. У истца действительно были недостаточно убедительные доказательства владением предприятия, поскольку английской правовой системе не знакомы корпоративные отношения, не закрепляемые на бумаге и реализуемые на доверительной основе», – считает юрист.

По его мнению, такую брешь вряд ли удастся устранить в апелляционной инстанции. Аргументация лондонского суда кажется Липатову убедительной, «хотя россиянам несколько необычно знакомиться с подобной мотивировкой судебных актов» из-за привычки читать куда более формализованные постановления отечественных судов.

«Но и для английских юристов 500-страничный акт тоже будет выглядеть удивительно, поскольку суд исследовал достаточно странные доказательства для корпоративного спора – свидетельские показания, которыми подтверждалось совершение сделок с акциями и их владение», – сказал эксперт, отмечая, что в общемировой практике принято фиксировать куплю-продажу бизнеса документами, а не устной договоренностью, как это было в России 90-х годов.