Если раньше подростки выясняли отношения в драках, то теперь всё чаще конфликты переносятся в интернет-пространство. А потому становятся более жестокими и опасными.
Что делать, если ребёнок стал свидетелем или жертвой травли одноклассников? Рассказывает Кирилл Хломов, старший научный сотрудник лаборатории когнитивных исследований Института общественных наук РАНХиГС, кандидат психологических наук:
Жертвы и агрессоры
Юлия Борта, «АиФ»: Кирилл, как можно понять, что ребёнка обижают и травят сверстники?
Кирилл Хломов: Признаки обычно настолько явны, что не заметить их и родителям, и учителям сложно. Скажем, если у ребёнка нет друзей, он постоянно подавлен, в плохом настроении, отказывается идти в школу, стал хуже учиться, у него даже начались проблемы со здоровьем на почве сильных переживаний и т.д. Чаще всего жертвами жестокого преследования со стороны сверстников становятся дети, которые чем-то сильно не похожи на всех остальных — например, имеющие лишний вес, другую религиозную, национальную принадлежность. Либо просто дети крайне замкнутые, не умеющие общаться и налаживать контакты со сверстниками. Кстати, став взрослыми, жертвы травли нередко обращаются к психологам с жалобами на внезапные необъяснимые приступы страха, боязнь публичных выступлений и другими. Так что бывает, травля становится психологической травмой на всю жизнь.
— С чего вдруг в некоторых детях возникает такое желание поиздеваться над одноклассником? Виновато ТВ, где транслируют насилие везде — в кино, сериалах, новостях, ток-шоу?
— Роль телевидения не столь высока, как многим думается. Более существенная причина — неблагополучие в собственной семье ребёнка. Зачастую агрессорами, то есть теми, кто травит, становятся дети, которые сами испытывают насилие со стороны близких. Например, отец бьёт и унижает подростка, представляя, что таким должно быть строгое воспитание. Или мама с папой скандалят, и папа самоутверждается, показывает, «кто в доме хозяин», поколачивая жену и ребёнка заодно. Либо ребёнок конфликтует со старшим братом. И тогда через унижение и насилие он пытается своей душевной болью поделиться с другими. Вымещает свою злость и беспомощность на других при болезни или разводе родителей. А, кроме того, ребёнок, регулярно сталкивающийся с насилием в семье, просто не знает иных способов решения конфликтных ситуаций. Но для таких детей травля тоже не проходит бесследно. Большая часть из тех, кто в школьной ситуации был в роли безнаказанного агрессора, став взрослыми, оказывались правонарушителями и преступниками. Ведь они слишком долго пребывали в уверенности, что любую власть можно установить силой, что законы и правила — это для слабых.
Наука для слабых?
— Почему взрослым часто бывает так сложно остановить травлю среди детей и они оказываются бессильны что-либо сделать?
— Что касается учителей, то наше недавнее исследование в школах показало: хотя большинство педагогов знают признаки травли ученика в классе, но не всегда предпринимают активные действия к тому, чтобы её остановить. Этому способствуют несколько мифов. Первый миф: ребёнок, которого травят, сам виноват, потому что так себя ведёт. А ситуация травли только пойдёт ему на пользу, поможет измениться — он станет крепче духом, закалится. Это не так. Ребёнок страдает. И может даже решиться на суицид в самом тяжёлом случае. Последствия травли могут мучить человека всю жизнь, о чём мы уже сказали. Второй распространённый миф: не надо вмешиваться в дела детей, они сами лучше нас разберутся. Это тоже не так. У детей не хватает опыта, знаний, коммуникативных возможностей, чтобы разрешить конфликт цивилизованно.
Иногда учителя могут неосознанно поддерживать ситуацию травли в классе, чтобы легче было управлять детьми — как раньше существовала дедовщина в армии как способ сформировать социальную иерархическую структуру. Например, если в классе много «блатных» родителей, и педагог сам боится регулировать поведение детей. Это может привести к тому, что среди подростков найдётся лидер, который станет устанавливать власть. И вместо того, чтобы пытаться решить проблему, такой учитель будет заниматься поиском алиби и оправданиями сложившейся ситуации: «Ну вы же понимаете, этот ребёнок сам виноват — провоцирует агрессию...».
К сожалению, провоцировать травлю могут и сами родители, если конфликтуют с администрацией школы, учителем или другими родителями. Когда родители считают, что они должны заставить школу делать так, как считают нужным, их ребёнок может оказаться в ситуации, когда его травят или он травит кого-то.
Без правил и морали
— Сейчас нередко травля переносится в социальные сети.
— Да, кибертравля — это новое и быстро распространяющееся явление, как в России, так и за рубежом. Например, когда дети выкладывают неприглядные ролики про своих одноклассников. Не умея обращаться с информацией, девочки или мальчики могут снять себя голыми и отправить однокласснику, не осознавая, что всё попадающее в Сеть легко может стать достоянием всего класса (например, если юноша решит отомстить бывшей подруге за то, что она порвала с ним отношения). Преследователь может взломать аккаунт другого ребёнка и от его имени рассылать унизительные сообщения его знакомым, и тогда от этого подростка отворачиваются друзья. Самая опасная ситуация, когда преследователь от имени жертвы публикует информацию о поиске сексуального партнёра, подвергая тем самым эту девушку или юношу реальной опасности. Травля в интернете нередко становится более жестокой, чем в жизни — с безобразными комментариями и крайне унизительными оскорблениями. Подростки воспринимают ВКонтакте как место, где нет правил. Так дети отчасти копируют взрослых, которые могут совершенно не знать «тормозов» при общении в Сети. Этому способствует анонимность, невозможность посмотреть друг другу в глаза, из-за чего люди могут позволить себе больше, чем привыкли в обычной жизни. А вовлечение множества свидетелей в разы усиливает переживания стыда, страха, беспомощности и отвержения.
— И что же делать — лишить компьютера и интернета?
— Это неправильно! Понятно, что родители хотят защитить ребёнка. Но лишая доступа к социальным сетям, они таким образом лишают ребёнка социальной жизни, общения, изолируют его от сверстников. И это в свою очередь тоже может стать дополнительным фактором травли. Просто потому, что ребёнок не владеет сленгом, ситуацией, контекстом, в котором живут все остальные. А кроме того, подросток часто не хочет в случае травли обращаться к родителям за помощью, боясь, что его накажут лишением компьютера и интернета. Что иной раз страшнее травли.
Учите останавливать насилие
— И как тогда поступать?
— Прежде всего, надо понимать, что перевод ребёнка — будь он жертва или агрессор — в другую школу проблему не решит. Его место займут другие дети, которые раньше были свидетелями травли — просто потому, что в классе принят такой способ снятия напряжения и разрешения конфликтов. Можно менять действующие лица, «игра» останется прежней. Важно разобраться, что происходит — поговорить со своим ребёнком, классным руководителем, родителями других детей. Обратить внимание администрации школы на то, что сложилась недопустимая ситуация и вы просите в ней разобраться. Причём действовать надо сразу, не сидеть и ждать, что всё само пройдёт. Взрослые — учителя, родители — обязательно должны ясно дать понять детям, что такая ситуация недопустима, что конфликты надо разрешать цивилизованно, без оскорблений, унижения и насилия. Научить этому — например, с помощью психологических тренингов со специалистами. В помощи нуждается обычно и агрессор. У него наверняка тоже есть проблема. И его агрессивные действия — это крик о помощи: он так пытается сказать, что не справляется. С чем? Надо разбираться. Это может быть недостаток внимания и любви в семье, педагогическая запущенность, острый конфликт с учителем, амбиции родителей, которые поддерживают такое самоутверждение своего ребёнка за счёт других.
Детей, которые оказались свидетелями травли, надо учить вмешиваться в конфликт и останавливать насилие. Игнорирование ситуации воспитывает в детях чёрствость, равнодушие, цинизм — такие проходят мимо чужой беды без всякой жалости и сочувствия. С другой стороны, не пытаясь прекратить унижение и насилие (потому что самому страшно оказаться на месте жертвы), дети приобретают опыт беспомощности в ситуации несправедливости. И если сами потом оказываются в роли жертвы, то даже не пытаются остановить агрессора. Это ситуация, когда ребёнка или взрослого бьют, а он даже не кричит и не зовёт на помощь.
В чём ещё сложность? Часто родители, обнаружив, что их ребёнка обижают или он сам обижает другого, оказываются во власти очень сильных эмоций. Родители детей-агрессоров атакуют обвинителей, но при этом усиливают давление по отношению к своему ребёнку. Достаётся всем. Точно так же агрессивно ведут себя и родители жертвы, игнорируя интересы своего ребёнка. То есть каждая из сторон отстаивает собственную самооценку и правильность выбранной воспитательной стратегии. Ведь если твой ребёнок бьёт или его бьют, а он не может дать отпор, значит ты априори плохой родитель для тех или других. От этих установок надо уходить.
Хочу заметить, что учителя тоже могут становиться жертвой травли, и им тоже бывает нужна поддержка и защита, но не равнодушие свидетелей. И, конечно, конфликты между педагогами и подростками — это не редкость. Но всегда стоит проблема поиска «хорошей формы» — адекватного поведения в конфликтной ситуации. Знаю случай, когда учитель чрезмерно жестоко и несправедливо унизил при всех ребёнка. И тогда ученики старших классов стали выражать протест против недопустимого поведения педагога тем, что приходили на урок к этому учителю, а в класс не заходили и оставались в коридоре, пока конфликт не был разрешен.
Так что помощь и поддержка нужна всем. И нужно не бояться вовремя за ней обратиться.
