Всё это понимаешь, когда превращаешься из здорового человека в больного или когда постоянно вращаешься в кругу людей в белых халатах. Но, оказывается, взяточничество — ещё не самое страшное, что может быть в отечественной медицине. Куда опасней многомиллионная армия малограмотных врачей и простейшие инфекции, от которых не спасают даже самые сильные антибиотики, а также масса других вещей, о которых АиФ.ru поведал главный врач городской клинической больницы № 71 Александр Мясников.
Медицина там и медицина здесь
Медицина живёт не в отдельно взятой стране. Какое положение с экономикой в стране, такова и медицина. Сегодня в России острейшая нехватка кадров. Какую специальность ни возьми — страшный дефицит специалистов. То же самое и с медициной. Причём, парадоксально — врачей у нас больше, чем в любой стране мира на душу населения. Но медицина там и медицина здесь — разные вещи. Просто система медицинского образования и контроля над качеством этого образования практически отсутствует. Врач, который сегодня носит халат и имеет в кармане диплом, в большинстве случаев врачом с точки зрения мировой медицины не является. Это наша основная проблема. Поэтому, когда вы спрашиваете про медицину, что мы понимаем под медициной? Огромную армию малограмотных врачей?
Назад в средневековье
Мы не знаем, на какой пороховой бочке сидим, потому что мы сами убили самое серьёзное изобретение в медицине за последние века — антибиотики. А дело всё в том, что мы используем их как попало. В аптеке можно приобрести любые антибиотики без рецепта, несмотря на все приказы. 80 % антибиотиков неэффективны. В нашей стране это имеет особое значение. Мы не понимаем, что простейшая инфекция может быть смертельно опасна. Я это вижу в реанимациях, когда мы больному один, другой, пятый препарат применяем, привозим из-за границы дорогостоящий ценный антибиотик, но ничего не помогает. Мы скоро будем беззащитны перед любой инфекцией. Сегодня появились штаммы гонореи, которые не лечатся ни одним видом антибиотиков. Пока она есть только в Китае. Но может ведь дойти и до нас. Вы можете гнить заживо, антибиотики работать не будут. Мы возвращаем себя в средневековье.
В России можно всё
Первое, что надо сделать, — запретить рекламу лекарственных средств. Это абсолютный позор для страны, когда рекламируют лекарства. Подобный закон о запрете неоднократно вносился в Думу, но фармакологическое лобби такое, что пока «воз и ныне там». Масса препаратов с отсутствием эффективности — это вред здоровью, потому что люди тратят деньги на это лекарство и не покупают то, что реально работает. Я знаю пример одного препарата. Его во Франции запретили в конце 80-х годов, потому что он вызывал осложнения со стороны глаз. Сегодня он успешно продаётся на российском рынке как иммуномодулятор за хорошие деньги.
Посмотрите список жизненно важных препаратов, которые мы даём больным бесплатно. Мы экономим на антибиотиках, на сердечно-сосудистых лекарствах, а вместо этого у меня там огромный список «голубой воды» — лекарств с недоказанной эффективностью, лекарств, которые якобы стимулируют улучшение мозгового кровообращения. Я пишу бумаги, пишу, что мне эти препараты не нужны, дайте другие. Ничего не меняется. Ко мне возвращается тот же список лекарств, за которые платит государство.
Опасные 20 дней
В нашей стране огромное количество нищих стационаров, где по количеству коек на душу населения мы многократно опережаем такие страны, как Израиль, Германия, Соединённые Штаты. У нас на одного человека коек больше, и лежат люди 10–20 дней, рискуя получить инфекцию. Мы выступаем против того, чтобы держать пациентов долго в больнице, потому что там вырастают совершенно чудовищные штаммы бактерий. У нас есть пневмония, которую мы называем «внебольничная» и которая лечится определёнными лекарствами. Если пневмония возникла в больнице, там совсем другие бактерии и другие лекарства. Допустим, человек поступает с переломом пальца. Вместо того чтобы пришить ему палец на место и отпустить, он лежит 10–12 дней.
Почему закон о курении запретил выделять в больницах комнаты для курения? Казалось бы, выдели им комнату — и всем хорошо. Курящим хорошо, а некурящим — плохо, потому что система вентиляции может снизить риск только на 20 %. Если мы возьмём кровь на производные никотина у человека на 10 этаже, а комната для курения находится на первом, то у него концентрация окажется такая же, как если бы он был на первом этаже. То же самое с инфекцией. У меня лежат больные в реанимации. По системе вентиляции эти бактерии (это не просто какие-то слабенькие бактерии с улицы, это бактерии, травленные пенициллином и другими антибиотиками) поднимаются к тому больному, который лежит только с поломанным пальцем. И у него может быть что угодно. В Америке чёткая установка — более 10 дней пребывания в больнице резко увеличивают риск внутрибольничных инфекций. В России ситуация обратная.
Пора действовать!
Многие заболевания можно предотвратить. Это должно стать первоочередной задачей не только медицины. Сегодня это вышло на государственный уровень, но один Минздрав не справится. Нам нужно менять подходы к обучению врачей, отношение населения к реформам. Я считаю, что надо собирать людей на референдум, ставить план действий, создавать комитет, куда не только медики войдут, но и сообщество пациентов, уважаемые люди, потому что это касается нас всех. Я недавно прикинул: у нас могут спасти там, где не спасут нигде в мире, у нас есть действительно самоотверженные врачи, которые жизнь положат за пациента. При этом у нас могут проморгать абсолютную глупость и человек умрёт. Поэтому я вывел полушутливую формулу — из 10 человек, в критическом состоянии поступающих в больницу, троих мы вытащим с того света, троих — убьём, а четверо выздоровеют сами. Это полушутка. Именно полу. Это говорит о том, что время перемен назрело. Мы можем сколько угодно говорить, что у нас сдвинулась демографическая ситуация, уменьшается смертность. То хорошо и это хорошо. Но когда я прихожу на встречу с одноклассниками, там одни женщины, потому что все мужчины умерли к этому возрасту. Когда я вижу, что модернизация в основном осуществляется на материальном уровне (ремонт, оборудование), когда мне врач в поликлинике пишет глупости, путая маркёр на простату с маркёром на яичники, и это пишет врач в одной из престижных московских клиник, я задаю себе вопрос: куда дальше ехать? Поэтому реформы необходимы. Я не верю в то, что у нас всё хорошо. Спросите любого, нужны ли нам реформы? Нужны. Вы счастливы от пребывания в больнице? Несчастливы. Берут с вас деньги? Берут. Устраивают вас лекарства? Не устраивают. Сколько ни говори слово «халва», во рту слаще не будет. Надо что-то делать. Так давайте делать.
