Бесценный опыт для ребенка
– Уже несколько лет у нас есть дача. Немаленькая, больше 250 метров, поэтому у каждого домочадца – своя территория. И, конечно, есть большая гостиная, где мы любим собраться всей семьей.
Я считаю, что, пока у пары нет детей, можно жить в городе. Но, когда появляется потомство, вопрос о приобретении дачи становится уже не второстепенным. Например, когда я был маленький, все выходные проводил с родителями на даче. Вспоминаю это время, как самое лучшее. Ребенку на природе очень хорошо… И потом, бывать на даче очень познавательно для подрастающего существа. Ты узнаешь, что яички, оказывается, курочка несет, а не в магазине делают. Видишь, как растут саженцы, как образуются плоды на деревьях… Это бесценный опыт для ребенка.
Адвокат должен быть вооружен линзой
В загородном доме я храню свою коллекцию луп. Как было положено начало, спрашиваете? В начале 90-х годов, уже будучи адвокатом, поехал работать в Испанию. Там купил несколько понравившихся линз. Потом стал обращать внимание на другие, мне стало интересно. Так постепенно стала складываться коллекция. Потом мне стали дарить лупы друзья. У меня есть коллега, с которым мы меняемся. Я ему собираю открывашки по всему миру, а он мне линзы ищет. Но лупы – это большая редкость. Только раз я видел коллекционера в Ницце. Старенький хозяин магазина «Оптика» выставил свою коллекцию на витрине. Она меня поразила… Я решил с ним познакомиться, расспросить о линзах. Но он был такой серьезный и неприступный. Сказал: «Нет, уходи, я это всю жизнь собирал». Когда мне задавали вопрос, почему у меня возникла такая страсть к лупам, всегда отвечал словами журналиста, написавшего обо мне: «Увлечение Астахова увеличительными приборами – это всего лишь профессиональная реакция на слепоту Фемиды». Лучше не скажешь. (Смеется.) Если богиня правосудия должна быть слепой, то адвокат должен быть с линзой.
Как можно защищать убийцу?
Меня часто спрашивают, мол, как можно защищать убийцу, насильника и спать потом спокойно, отмазав или скостив срок отморозку. Если бы существовал рентгеновский аппарат, который показывал нутро человека! Преступник он или нет? Но такого не бывает. По закону защитник обязан поддерживать позицию своего клиента. Иначе подлежит дисквалификации.
Когда убили отца Александра Меня, было арестовано несколько человек, в том числе Игорь Бушнев, которого судили и оправдали. В тот момент, когда обвиняемый в убийстве Меня сидел в Матросской тишине, там уже находилось 11 человек, которые написали чистосердечное признание в том, что виновны. Почему люди идут на самооговор? Это – «высокий» класс работы нашего следствия. Одно время тюрьмы и изоляторы были настолько переполнены, что люди там не могли ни сидеть, ни лежать. Только стояли. Я видел камеры в Бутырской тюрьме, которые по колено затоплены водой…
Будучи студентом, трудился на 4 работах
Сейчас я – обеспеченный, успешный. Но хорошо помню, с чего начинал. Хотя, признаться, совсем уж откровенной бедности не было по одной простой причине. Даже будучи студентом, когда у меня уже была семья и дети, я умудрялся работать еще на 4 работах. Что могут делать студенты? Как правило, они работают дворниками. Я устроился у себя во дворе. Вставал в 5 утра, в 6.30 у меня был заплыв (занимался плаванием). Утром и вечером чистил снег или подметал. Потом «сторожевал». В выходные дни работал в видеосалоне – они тогда только появились в Москве. Это было в Красном уголке какого-то ЖЭКа в Лианозово. Моя задача была стоять кассиром-вышибалой на входе. Проработал 2 года. Там я насмотрелся всего – ножей, пистолетов, бейсбольных бит. Сами понимаете, кто приходит на последний сеанс в спальных районах. На четвертом курсе строил магазин на Ленинском проспекте. Тяжелая была работа – ломали подвалы, сносили стены… Но хорошо платили, молодой семье хватало.
Родители нам принципиально не помогали. Когда я познакомился с женой, она, будучи студенткой Педагогического университета, работала ночной няней на пятидневке. Но я сказал ей, чтобы уходила с работы, сам стал содержать семью.
Я стараюсь воспитывать детей так же, как мой отец меня. Сильно не бил, но наказывал до определенного возраста. А когда дети вырастают, бить их уже становится опасно – сдачи могут дать.(Смеется.)
