Последний из великих. Каким мир запомнил Габриэля Гарсиа Маркеса

Странностей хватало не только в книгах классика, но и жизни: нищий эмигрант, объездивший половину мира; социалист, поддерживавший Кастро, в которого никто не верил; лауреат Нобелевской премии за книги, в которых переплелись фантазия и реальность.

В 1982 г. он получил Нобелевскую премию по литературе — «За романы и рассказы, в которых фантазия и реальность, совмещаясь, отражают жизнь и конфликты целого континента». Въедливому русскому читателю остаётся только гадать — о каком именно континенте речь. Антураж и персонажи произведений — явно Южная Америка. А вот пресловутая «магия реальности» вполне может быть применима и к нам, россиянам.

Магия реализма

Писатель и литературовед Александр Генис как-то сказал, что его молодость, пришедшаяся на конец 1960-х, совпала с явлением «Ста лет одиночества». Фразы из Маркеса тогда служили «паролем, отделяющим своих от чужих». Маркес не мог пройти мимо России. Ни как репортёр, ни как мыслитель — слишком уж мы колоритны.

«Кажется, ты путешествуешь в направлении недостижимого горизонта по совершенно особому миру, где всё по своим размерам превышает человеческие пропорции, и нужно полностью изменить представления о нормах, чтобы попытаться понять эту страну...

Наш поезд остановился, возле железнодорожного полотна открылся люк в земле, и прямо из подсолнухов выросла группа солдат с автоматами. Мы так и не поняли, куда вёл этот люк...», — так писал он в своём очерке «СССР: 22 400 000 км² без единой рекламы кока-колы!».

В жизни и самого Маркеса странностей хватало. В три года, по его собственным воспоминаниям, он лицезрел следующую картину: «Мимо нашей усадьбы в Аракатаке (Колумбия. — Ред.) шла женщина. В тряпке она несла голову мужа, а окровавленное тело волокла за собой». Дед же будущего писателя спал с револьвером под подушкой, чтобы в случае чего защитить внука.

А вот уже и Париж 1956 г. Габо, как звали Маркеса друзья, почти 20 лет. Он эмигрант. Пишет репортажи и рассказы, но примерно с нулевым успехом: «Я собирал бутылки и старые газеты, за которые мне давали несколько сантимов. Временами я одалживал старую косточку у мясника, из неё варили похлёбку».
Магическую, сверхъестественную сущность нашей страны Маркес пытался осознать, когда посетил СССР во время Фестиваля молодёжи и студентов в 1957 г. Кстати, не вполне легально — официального приглашения ему никто не оформлял. Но он умудрился в Лейпциге сесть на хвост землякам-колумбийцам из фольклорного ансамбля, поскольку сносно пел, играл на гитаре и барабанах, а также более чем сносно танцевал.

Тот очерк Маркеса об СССР сейчас кое-кто воспринимает как сатиру. Дескать, Мастер подивился тому, что страна, запустившая спутник, не может толком одеть и накормить своих граждан. Да, он удивлялся. Да, убогость одежды и «излишняя роскошь Московского метро». Контраст. Но Маркесу этот контраст понравился больше, чем разница между убогостью костюмов сограждан на его родине и особняками колумбийских олигархов.

Портрет Габриэля Гарсиа Маркеса. 2014 год. Фото: Reuters

Просто верить

А вот ещё один контраст: «Я думал, что русские живут за железным занавесом. Но в последний вечер нашего пребывания в Москве меня остановил на улице человек лет 25... И за кружкой пива он читал мне лекцию о латиноамериканской поэзии для детей. Для меня это было настоящим шоком. Боюсь, русских мне не понять никогда».

Его ближайшим другом был Фидель Кастро. Причём ещё с тех самых пор, когда в Мексике «длинный парень с клочковатой бородой рассказывал небылицы о том, что он раздобудет яхту и сделает революцию». Над этим фантазёром все смеялись. Но поверил ему только Маркес.

Фиделю удалась и яхта, и революция. Это было невероятно — ведь всё складывалось против него. Яхта села на мель. Десант почти весь перебит. Революция захлебнулась. Но всё-таки победила. Чудо! Или «магический реализм»?

А Маркес не удивлялся. Более того, он считал, что без победы кубинской революции не было бы никакой «латиноамериканской прозы», и его в том числе. «Издатели в Европе поняли, что Куба, а значит, вся Латинская Америка, входит в моду. У них-то давно уже ничего нового не появлялось...» Может, и самонадеянно, но похоже на правду. В 1961 г. тираж повести «Полковнику никто не пишет» в Колумбии составлял 2000 экз. Продано около 800 экз. Провал! Спустя пару лет, когда кубинская революция вошла в моду, книги Маркеса были переведены на 21 язык.

— Нужно просто верить в реальность, — сказал как-то Габриэль Гарсиа Маркес. — А, главное, не пытаться её объяснить. Тогда всё получится«.

В истории русской культуры тоже было произведение под названием «Сто лет одиночества». Это музыкальный альбом Егора Летова. В заглавной композиции, посвящённой Маркесу, есть строчки: «Везучий, как зеркало, отразившее пожар». Думается, что более точного определения термина «магический реализм» пока не дал никто.

Католик, социалист, друг Фиделя Кастро и СССР скончался 17 апреля 2014 г. Сильные мира сего почти в один голос высказались так: «Ушёл из жизни последний великий писатель современности». Габриэль Хосе де ла Конкордио Гарсиа Маркес.