А некоторые начинают испытывать настоящую аллергию на юмористические шоу и комедии. Главные претензии примерно такие: этих самых шоу и комедий просто до неприличия много, а юмор во всех них концентрируется вокруг «срамных и смрадных отверстий ниже пупа». И следом напрашиваются вздохи из серии: «Вот раньше такого не было, и вообще в старину живали деды веселей своих внучат».
Кто начальник и дурак?
Тем, кто не верит, яростно принимаются тыкать в нюх либо искромётностью советских кинокомедий, либо Чеховым и Гоголем, предлагая сравнить высокие образцы юмора с «нынешней непотребщиной». Сравним?
«Шишельме-бешельме, Таджикистонома… - разводят руками всем известные остолопы-гастарбайтеры Равшан и Джамшут из передачи «Наша Раша», мигая дебильными глазами. - Секиса очинама нихватаит, насяльника! Полный пизнес!» Дистиллированное небыдло, в среде которого принято говорить: «Я вообще-то телевизор не смотрю, но вот случайно включил и увидел», при появлении этих персонажей гарантированно зажимает нос. «Фу, как некультурно! Разве раньше до такого опускались?»
Можно только представить, на какие мелкие клочки разнесёт их мозг, когда они узнают, что инородец испокон веков считался самой завидной фигурой для всенародной потехи. Правда, во времена, скажем, царя Петра этим иностранцем был не таджик, а немец. Тот самый, который «немец-перец-колбаса, на верёвочке оса». Полудурок, нарядившийся в бабские чулочки и кружавчики, который и пьёт-то не то, что все добрые люди, мёд и зелено вино, а прогорклую жижу, отдающую выгребной ямой, что особенно отмечали скоморохи: «А вот немец на немке верхом поехал пиво-мочу пить!» Бывало и хлеще, особенно в домах московской аристократии, где приглашённые для потехи скоморохи очень удачно и оригинально рифмовали название немецкой слободы: «Едет немец на Кукуй, лошадь откусила х…!» Сохранились и жалобы обиженных арийцев в Посольский приказ (тогдашний МИД), где они сетуют на то, что «не только простонародье, но и родовитые люди называют нас мужеложцами, поскольку мы носим, по их пониманию, женскую одежду».
Или вот ещё претензия: «Ах, как глупо нынче смеются над начальством! Салтыков-Щедрин умел высмеять тупых генералов и чиновников остроумно и без пошлости, а сейчас прямо-таки стыдно слушать!» В качестве примера обычно приводят какие-нибудь сценки из программы современных телескоморохов. Ну, скажем, поздравляют начальника с праздником 8 Марта. Тот недоумевает:
- Спасибо, конечно, но я всё-таки не баба…
- Ну, баба не баба, а сука ты порядочная!
Бывает и пожёстче:
- Шеф, вас к телефону!
- Меня?
- Ну да, там так и спросили: «Это ты, тупой козёл?»
Про то, как управлялись с начальством Салтыков-Щедрин и Гоголь, нас учили ещё в очень средних школах, чем отбили всякую охоту вспоминать, было ли у классиков вообще что-нибудь смешное. Зато их современники, юмористы из народа, с вышестоящими особо не церемонились, чему свидетельством, например, традиционная поговорка увольняемого работника: «Пей мочу, как гусь, жри г…но, как свинья, а работает на такую скотину пусть чёрт, а не я!» Либо разборка барина с крестьянином:
- Ну, мужик, сколь же с тебя причитается?
- Дак вам, свиньЯм, пятьдесят четвертей, шелудивому псу, твому отцу, двадцать четвертей, уткам, курам, то ись сёстрам твоим, дурам, - что останется...
Килди-милди
Бывает, конечно, что современный юмор кажется натужным и вовсе не смешным. Здесь пальму первенства уверенно держат передачи типа «Аншлаг» или «Смехопанорама». Рождено даже особое название такого явления - «петросянщина». И поделом. Кого могут насмешить такие залепухи, как: «Харе Кришна, харе Рама, харе Смехопанорама»? Или бесстыдный самопиар:
Лучше всех на свете
знаем
То, что жизнь полна
чудес!
Мы от грусти вас спасаем,
Мы почти как
МЧС!
И впрямь впору горько вздохнуть и согласиться с тем, что нынче юмор уже не тот. Но лучше вспомнить, чем кормили читателя сто лет назад юмористические журналы, например, некое издание «Петух»:
Мы читали «Петуха».
Ха-ха-ха!!!
Хорошо бы, чтоб «Петух»
Не протух!
При подобном сопоставлении прямо-таки тянет процитировать товарища Сталина: «Оба хуже».
А что касается того, что главным в юморе стал телесный низ, так здесь любая старинная скоморошина даст сто очков вперёд хотя бы и известному своими проходками по «штуке в штанах» Павлу Воле из «Комеди Клаба». Взять хоть «Гость Терентище»:
У его жены молодой
Ой, да любовный недуг
А уж не в сердце,
А пониже её пупочка,
Да повыше её коленочка.
Где промежду ног килди-мил-ди…
Напоследок же ревнителям «чистоты и духовности истинного юмора и сатиры» следует напомнить бессмертные строки классика советской прозы, автора «Трёх толстяков» Юрия Олеши: «Я не знаю ничего смешнее, чем набранное типографским шрифтом слово "жопа"».
