Помните знаменитые строки Владимира Маяковского: «Кто там шагает правой? Левой! Левой! Левой!» Такое впечатление, что этот призыв обретает новую актуальность.
Несмотря на то что на прошедших президентских выборах кандидат от КПРФ получил незначительное число голосов, левая повестка дня обретает популярность. И не только среди широких слоёв населения, но и, что кажется удивительным, и среди молодёжи.
Провальный опыт построения коммунизма в СССР нанёс идеям Маркса - Ленина такой ущерб, что о новом победном шествии этих идей говорить не приходится. В глубоком упадке Куба, казавшаяся ещё несколько десятилетий назад витриной коммунизма. Закончились поиски коммунистического будущего в Африке. Даже в Китае, где компартия является правящей, КПК лишь с большой натяжкой можно назвать марксистско-ленинской. Сегодня в Пекине больше капитализма, чем коммунизма, а капиталистический рынок работает шире и эффективнее, чем в России.
Тенденция роста левых настроений, которую отмечают социологи по всему миру, в том числе и в России, имеет иное направление. В ней больше троцкизма, чем марксизма-ленинизма. При этом троцкизм, особенно в молодёжной среде, носит не столько идеологический характер, сколько протестный и демонстративный. Протест ширится против самой формулы современного капиталистического глобализма, при котором давно известные изъяны буржуазного общества не исчезают, а множатся. Это и чрезмерное накопление богатства у одних, и «новая бедность» у других, сокращение бесплатной социальной сферы в образовании и медицине, политический и материальный эгоизм правящей элиты, прогрессирующее разделение общества на сословия.
Другая траектория
В России «левизна», нередко обретающая формулу молодёжных манифестаций, имеет иную форму, чем в европейских странах. В последние годы власть своими запретами существенно сузила возможности для легального протеста. Получить разрешение для официального митинга, шествия, группового или даже одиночного пикета, если в нём содержится хотя бы минимальный намёк на политику, стало весьма сложно. Общество в условиях политической апатии большинства населения, по сути, смирилось с этим. Социологи в течение уже нескольких лет фиксируют снижение градуса уличного недовольства. Особенность сегодняшних настроений простых граждан состоит в том, что социальные права и бытовая обустроенность жизни волнуют их значительно больше, чем политические свободы. Место в яслях и в школе для ребёнка дороже свободы слова или собраний.
Подобная отстранённость от политики в немалой степени обусловлена высоким уровнем доверия к президенту Путину. Граждане полагают, что в случае возникновения проблем (как внешних, так и внутренних) он их немедленно разглядит, даст нужные указания и даже лично придёт на помощь. Что же касается «свинцовых мерзостей» нашей жизни, то в них виноваты «неправильные реформы» Ельцина и Гайдара, олигархи, чиновники и плохие силовики.
Но и на них можно найти управу: достаточно достучаться до В. Путина, послать ему правильное письмо или ухитриться задать вопрос во время «встречи с народом».
Всё это очень напоминает отношение народа и власти в дореволюционной России. Народ верил в чудо, молился на двуглавого орла и начинал поругивать власть (да и то, как правило, местную), лишь когда у телеги отвалилось колесо или бричка опрокинулась в канаву. Такой сугубо русский стиль общения народа и власти в значительной мере воспроизводится и сейчас. «Гармонию» время от времени нарушает даже не рост цен, не новые налоги и не разбитые дороги, а неразворотливость, а нередко и вопиющая глупость чиновников. Возьмём последние примеры гонений на сферу Интернета, заметно повысившие градус недовольства бизнеса и молодёжи. Поводы для недовольства (даже среди самых лояльных групп населения) генерирует и ненасытность элиты, постоянно повышающей своё довольствие.
Запахи протеста
Понимая, что политические формы протеста вызывают всё более жёсткую реакцию верхов, население ищет и в последнее время находит новые формы уличной политики. Люди не рискуют кричать «хватит» или «долой», а выдвигают очень конкретные требования из сферы материальных и бытовых интересов. Из политики протесты уходят в ту сферу, где властям крайне трудно обвинять людей в противозаконных действиях или в отсутствии патриотизма. Если дальнобойщики протестуют против высоких цен за проезд по дорогам; если фермеры, у которых местные земельные толстосумы отбирают наделы, идут маршем на Москву; если жители перекрывают дороги на подъездах к вонючим свалкам; если родственники жертв пожара в Кемерове требуют наказания виновных; если врачи протестуют против «оптимизации» системы здравоохранения, то против них очень трудно направлять ОМОН. Ведь населению в течение многих десятилетий внушали, что у нас права трудящихся превыше всего. И эта формула, несмотря на смену политической формации, крепко сидит в умах людей. Да и времена настали совсем другие. Сегодня едва ли кто решится посылать на разгон протестующих рабочих войска и танки, как это сделал в 1962 г. Н. Хрущёв в Новочеркасске. Тогда рабочие электровозостроительного завода взбунтовались в связи с повышением норм выработки и резким вздорожанием мяса. Правду о том расстреле страна узнала лишь с началом перестройки.
Будет трудно…
Мне кажется, в ближайшие годы властям, особенно на местах, будет трудно. В случае протестов по очень конкретным, затрагивающим бытовую, житейскую и семейную сферы, поводам чиновникам будет сложно оправдываться, врать и обвинять «политических спекулянтов». К тому же новые, по-житейски конкретные формы недовольства (с возрастающим участием женщин) быстро набирают уличную массу (как в Кемерове) и обретают форму «народного схода». Власти в подобных ситуациях действовать не умеют, от непостановочного общения с народом отвыкли, а часто (особенно в регионах) и не обладают нужным уровнем доверия. Что же касается былой пропагандистской практики - всё сваливать на «врагов народа», «отщепенцев» и «происки заграницы», то она сегодня уже неэффективна.
В сложной ситуации и правоохранительные органы. Одно дело - затаскивать в кутузку «гуляющих по бульварам» интеллигентов, а другое - сдерживать недовольство рассерженных народных масс. К тому же правоохранители у нас в массе своей - из тех же слоёв населения, что и выходящие на протест. Они ведь тоже страдают от дороговизны, от вечно нерешённого квартирного вопроса и нюхают ту же вонь со свалок, что и протестующие.
* * *
Целый ряд локальных и, казалось бы, совсем не масштабных событий последних месяцев получил в обществе неожиданно широкий резонанс. В курсе событий и в Кремле, и в Госдуме. От комментариев не уклонилось даже наше «одноглазое» телевидение. И приходит мысль, что резонанс этот не случайность. Что это результат некоего накопления населением социального опыта. Похоже, несмотря на внешнюю инертность и статистическую благостность, жизнь в России обретает новое, ещё политически не осмысленное и организационно не оформленное качество. Будет ли страна шагать левой или правой, пока неясно. Но такое ощущение, что жизнь в предстоящие годы уже не будет прежней.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции