Наталья Кожина, АиФ.ru: Может ли Россия рассчитывать на помощь Китая, или это просто слова со стороны главы МИД Китая?
Василий Кашин: Определённая помощь уже есть, например, у нас существует довольно крупное соглашение о валютном свопе, Китай увеличил закупки российской нефти. Кроме того, в связи со сложившейся политической обстановкой был быстро заключён газовый контракт (это не совсем помощь, но тем не менее тоже определённый шаг навстречу). Если вы посмотрите макроэкономический анализ ситуации, которая происходит с Россией, в принципе, падение курса рубля способно укрепить ценовую конкурентоспособность нашей промышленности и стать фактором роста. Отличие нынешней ситуации от 1998 года состоит в том, что в 98-м у нас оставалось огромное количество незагруженных советских производственных мощностей, которые с падением импорта были загружены и начали работать, начался рост. Сейчас загрузка мощностей в экономике большая, нам нужны инвестиции, чтобы расти в этих условиях.
Сейчас мы наблюдаем существенный экономический спад в Евросоюзе. Китай – один из немногих экономических центров, который пусть медленнее, чем раньше, однако растет и имеет очень значительные объемы свободных средств. При этом надо понимать, что наши взаимоотношения с Китаем не будут какой-то благотворительностью, придется и с нашей стороны предпринимать какие-то усилия.
В принципе, Китай может быть источником этих инвестиций, в частности крупные китайские госкомпании, но в то же время до сих пор было много разговоров об этих инвестициях, однако далеко не все проекты реализовались (в том числе и потому, что с российской стороны было недостаточно усилий по улучшению климата). Думаю, что со стороны Китая есть некая политическая воля, чтобы нам помочь, параллельно они, конечно, попытаются решить и свои какие-то стратегические задачи, чтобы закрепиться. Тем не менее для нас сотрудничество с Поднебесной — это некий шанс минимизировать потери от кризиса. Ещё один ключевой момент: сейчас мы наблюдаем существенный экономический спад в Евросоюзе. Китай — один из немногих экономических центров, который пусть медленнее, чем раньше, однако растёт и имеет очень значительные объёмы свободных средств. При этом надо понимать, что наши взаимоотношения с Китаем не будут какой-то благотворительностью, придётся и с нашей стороны предпринимать какие-то усилия.
— Вы сами говорите, что помощь Китая не будет «благотворительностью», какую цену может заплатить Россия за неё, ведь со стороны Поднебесной было бы глупо не воспользоваться нашим слабым положением?
— Издержки будут, но их, скорее всего, мы ощутим в долгосрочной перспективе. У китайцев есть комплекс задач, связанных с обеспечением их энергетической, ресурсной безопасности, а также с диверсификацией внешнеэкономических связей. Я думаю, что они будут заинтересованы во вложениях в сырьё, инфраструктуру и в приобретении каких-то промышленных активов в нашей стране. В перспективе ближайших нескольких лет, если мы будем обсуждать и разумно готовить все эти сделки, то это может облегчить наше положение (в период спада могут прийти инвестиции, или осуществятся какие-нибудь крупные строительные проекты, таким образом мы сможем решить ряд своих задач). Ясно, что это не произойдёт в ближайшие годы, но антироссийские санкции не вечны и могут быть частично отменены. К этому времени мы будем уже очень прочно привязаны к Китаю, у него будет доминирующее положение в ряде секторов рынка просто потому, что в санкционный период у Поднебесной не будет никаких серьёзных конкурентов.
Если раньше мы придерживались линии лавирования, годами обсуждали тот или иной проект у нас были варианты начать сотрудничество с японцами или еще с кем-нибудь, то сейчас мы не сможем долго выбирать, нам надо решать проблемы.
Когда у Пекина есть заинтересованность, китайцы способны направить практически неограниченные ресурсы на решение своих задач, а мы должны будем на всё это согласиться, потому что нам тоже надо будет преодолеть кризис. Если раньше мы придерживались линии лавирования, годами обсуждали тот или иной проект, у нас были варианты начать сотрудничество с японцами или ещё с кем-нибудь, то сейчас мы не сможем долго выбирать, нам надо решать проблемы. При этом надо понимать, что для Китая крайне важно, чтобы Россия не потерпела политическое поражение в новом конфликте с Западом, чтобы мы держались, проводили свою независимую политическую линию, они готовы оказать содействие. В основном это, видимо, будут инвестиции, которые будут исходить в значительной степени от больших государственных китайских компаний, поскольку частный китайский бизнес очень плохо знает Россию, он её опасается.
— Россия может самостоятельно справиться со сложившейся политической и экономической ситуацией в стране?
— Россия способна справиться со всем, вопрос лишь заключается в том, насколько быстро она это сделает и с какими потерями. По мнению многих экономистов, для преодоления кризиса потребуется 2–3 года. Мы справимся, даже если будет полная изоляция — это несомненно, при Советском Союзе наша экономика по большей части росла, более того, сейчас экономика растёт даже в Северной Корее. В этот конкретный момент китайская помощь будет очень кстати. А последствием этой помощи будет предопределено место России в мире. Если у нас будет определённый объём связей и совместных проектов, то место, которое займёт наша страна в разыгрывающемся американо-китайском соперничестве в Азии, становится абсолютно понятно, а это на самом деле и есть главный сюжет мировой политики. Тут даже не будет вариантов, когда у вас среди ключевых проектов гигантские китайские госкомпании, это фактически китайские министерства, вы уже напрямую взаимодействуете с китайским государством по всем экономическим вопросам. Если этот процесс стартует, то будут определённые политические и экономические последствия, это кардинальный выбор, который наше руководство не хотело делать раньше, но вынуждено сделать теперь.
— Раньше мы больше ориентировались на сотрудничество со странами ЕС, теперь постепенно вектор меняется в сторону Китая, сравнивая двух этих партнёров, кто из них более надёжный?
— Между ними есть ключевая разница. Китай — один сильный игрок, по крайней мере, в том, что касается внешней политики, там есть центр принятия решений — одно центральное правительство во главе с лидером. Они могут внутри себя дискутировать, но, если они приняли решение, их никто не заставит его изменить. Евросоюз — коллектив из 28 стран, из которых часть является на самом деле не столько членами ЕС, сколько продолжением внешней политики США. К тому же каждая страна имеет очень сложную внутреннюю политику, совершенно непредсказуемую, и с этим всем мы пытаемся выстраивать какие-то отношения, при этом в любой момент наши американские «друзья» могут вмешаться, как показал опыт украинского кризиса. Все наши надежды на то, что на Европу можно воздействовать какими-то экономическими рычагами и они будут проводит свою независимую политику, — иллюзии. По большому счёту, США может заставить ЕС сделать практически всё. Попытки рассматривать Европу в качестве стратегического партнёра политически бесперспективны. Другой важный момент: нравится нам или нет, но Россия — экспортёр сырья, оно потребляется там, где есть материалоёмкая обрабатывающая промышленность, где она растёт. Эта промышленность есть главным образом в Восточной Азии, в Европе — только её остатки, которые постепенно сокращаются. Совершенно ясно, что если вы экспортёр сырья, то надо переориентироваться на Азию, даже если бы не было никакого кризиса. А когда в стране ещё и кризис и вся предыдущая политическая стратегия в отношении Европы потерпела полный крах, куда вам ещё остаётся идти? Но Азия — большая, и мы должны помнить о других странах. Для нас очень важны (и наше руководство это понимает) отношения с Японией, под очень сильным давлением США она вынуждена была поддержать некоторые антироссийские санкции в очень ограниченном объёме, но ей это очень не нравится. А, например, такой союзник США, как Южная Корея, вообще ничего не поддержал. Даже если говорить о союзниках Америки в Азии, то они гораздо более самостоятельные, надёжные и перспективные игроки, чем Европа. Пока рассуждать о какой-то зависимости от Китая — странно. У нас до сих пор большая зависимость от Европы, с которой у России 50 % товарооборота, а так мы можем пытаться налаживать отношения с Японией, Индией, Вьетнамом, Кореей, Турцией и другими странами.