Евгений Ясин: Нищий и больной народ не создаст инновации

Не знаю почему, но в последнее время стало почти что «хорошим тоном» говорить о нашей сырьевой экономике и о том, что мы сидим на «нефтяной игле». Конечно, сидим; и мы зависим от других стран, потому что очень много продаём и покупаем и зависим от того, как развиваются события за рубежом. Но сейчас это далеко не главная наша проблема. И я бы даже сказал, что в данный момент это даёт нам определённые преимущества. Во-первых, мы всегда будем иметь сырьё, топливо и доход от их экспорта, а во-вторых, нас не коснулись те кризисные явления, которые сейчас испытывают более развитые страны. Вопрос в том, как долго мы сможем этими преимуществами пользоваться и когда наступит тот день, когда даже они нам уже не помогут. Я глубоко убежден, что пока для нас имеют первостепенное значение другие стратегические проблемы, и именно о них нужно сейчас говорить и думать — иначе через 15-20 лет страна окажется в крайне тяжёлом положении.    

   

Взять хотя бы кризис пенсионной системы. Как бы власти ни пытались уйти от этого вопроса, но рано или поздно нам придётся повысить пенсионный возраст. Это хоть как-то поддержит наш пенсионный фонд и даст примерно 30% от той суммы, которая нужна для его стабилизации. Ведь бесконечно заставлять бизнес оплачивать расходы на формирование ПФР — невозможно. Я имею в виду, что бизнес должен инвестировать ещё и в развитие экономики. Поэтому государство должно добиться того, чтобы граждане платили взносы в пенсионный фонд самостоятельно. Это будет очень тяжелый поворот для большей части населения, но мы должны реально посмотреть на вещи и признать, что он критически необходим.

Есть такое понятие, как «коэффициент замещения». Он означает, какую часть от средней заработной платы составляет средняя пенсия. Так вот, чтобы нам обеспечить нормальный коэффициент в 40-45%, нужно, чтобы граждане платили в ПФР хотя бы 15%-20% от зарплаты; ещё столько же будут доплачивать государство и бизнес. И тогда после выхода на пенсию наши люди не будут резко скатываться в нищету. В Израиле 4 года назад приняли закон, в соответствии с которым граждане оплачивают треть всей суммы взносов в пенсионный фонд. Что-то подобное нужно делать и нам, потому что в мире осталось только 2 страны, в которых будущие пенсионеры не пополняют свои пенсионные счета хотя бы частично: Россия и Австралия.

А самая, на мой взгляд, опасная слабость нашего ПФР — это то, что у нас сейчас действует распределительная система, или система солидарности поколений, то есть люди, которые сегодня работают, оплачивают пенсии сегодняшних пенсионеров. А ведь население России идёт на убыль, оно стареет — пенсионеров всё больше, а работающих всё меньше. К тому же, если на эту систему наложить обязательное пополнение собственных пенсионных счетов, получится, что люди будут платить дважды — за себя и за нынешних стариков. Это серьезная проблема, она не может обойтись без государственных инвестиций и институциональных изменений.

Отсюда вытекает ещё ряд вопросов, не менее сложных. Например, как сделать повышение пенсионного возраста менее болезненным? Нужно наладить систему медицинского страхования, обеспечить резкое улучшение состояния здоровья граждан — чтобы они имели физическую возможность проработать ещё лишние 5-6 лет. И здесь снова главная загвоздка в том, где же взять на это деньги. Полагаю, определенную часть инвестиций в эту область должно сделать государство — не в оборону, не в создание 400 ракетных установок, а в решение этой проблемы, потому что от этого зависит завтрашний мир. От этого зависят, прежде всего, те самые инновации, которые сейчас у всех на слуху. Инновации ведь могут создавать только люди здоровые и образованные, и мы должны вкладываться в это дело и вкладываться серьёзно.

Придётся вложиться и в то, чтобы «переселить» нашу деревню в большие города. Почему надо переселять? Да потому что мы уже перешли к новой экономике, это не аграрная и не индустриальная экономика, это постиндустриальная, инновационная экономика, и в ней сельское население будет просто нищенствовать. У нас ведь львиная доля валового продукта создается в сфере услуг. А наша деревня как таковая просто не способна производить ни какие-либо услуги, ни конкурентоспособные продукты; а значит будущего у неё нет.

   

   

Я ничего не пропагандирую — это даже не наука, а элементарная логика. Властям нужно делать то, к чему стремится большинство населения. Поэтому нужно понимать, что люди из деревни, где нет постоянных, достаточно высоких заработков, где нет конкурентоспособного хозяйства, будут уезжать. Там же невозможно создать конкурентных производств — разве что можно открыть музей и там показывать, как 100 лет назад крестьяне выращивали просо или овощи. Это нонсенс. Страна так жить не может, мы тогда будем бедными, а мы ведь хотим быть богатыми, иметь всего в достатке, давать образование детям, быть здоровыми и поддерживать своих родителей. И поэтому процесс «переселения» давно идет сам собой, концентрация населения в больших городах неизбежна. Москва — это только один из примеров, есть же ещё Питер, Екатеринбург, Воронеж и т. д. Я считаю, что таких крупных мегаполисов у нас будет порядка 20-30, а остальное население будет концентрироваться либо в аграрных районах — типа Краснодарского и Ставропольского края и Поволжья, — либо в местах добычи полезных ископаемых. И ничего с этим нельзя сделать: люди в инновационную эпоху хотят жить там, где им доступна работа — не просто на заводах, а там, где создаются новые передовые идеи, идёт творческий процесс; а новые идеи — это и есть инновации. Это главный фактор роста экономики будущего и главный фактор роста её производительности.

ПОЛНОЕ ДОСЬЕ АВТОРА >>>