Меня моя учительница любила, хотя никогда не признавалась в этом ни мне, ни другим первоклассникам. Она только сердилась, когда я в тетради вверх ногами писала или забывала прийти в белом фартуке в праздничный день.
Милица Александровна её звали, имя чешское, особенное. Она и рассказывать умела особенно – хоть что, но я больше всего любила её истории из жизни. Кто ей только в жизни не встречался: волки на лесной дороге, говорящие галки, китайский сапожник, солдат, ловивший рыбу руками… Помню историю про медведя, который летом – не зимой! – вызверился и снял с одного грибника скальп ровно, как шапку. Она медведям не доверяла и меня этому научила. И много ещё чему, например, тому, что в раскрашенные скворечники птицы не селятся, пугаются. Помню книгу «Чук и Гек» в её исполнении, она читала и за Гека, и за Чука как артистка – мы смеялись, а она ни разу.
Вот написала и подумала: нечестно, ведь до Милицы Александровны у меня была другая учительница. Она учила нас, первоклассников, два месяца, и у неё тоже было особенное имя – Анна Порфирьевна. В начале осени мы обнимали её все сразу в районе талии, а потом она вдруг не пришла в класс. Нам сказали: заболела, но поправится и придёт. И однажды действительно пришла, на продлёнку. И сразу взялась за дело. До этого мы в классе ходили колесом, но Анна Порфирьевна появилась, и мы уселись за парты, стали делать домашнее задание. Она наверняка делала его с каждым, но я помню себя – со мной сидела, и рядом с ней всё стало понятно, а до этого была какая-то неуверенность перед примерами с вычитанием – я вычитала на глаз, только иногда правильно. Ещё она в тот день уговорила меня цифру 5 начинать писать с палочки, а не так, как я, с яблочка, снизу вверх, отчего у меня пятёрки получались червеобразные.
А потом Анна Порфирьевна исчезла навсегда, у неё был рак, и она умерла в начале второй четверти, но до самого конца кто-то приносил нам от неё приветы и поздравления со вступлением в октябрята.
В общем, у меня были две первые учительницы и обе любящие, и это, наверное, помогло мне спокойно пережить встречи с другими учителями – разными и, по большому счёту, вторыми.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции