За 1,5 года во всем обществе, и в частности, в медицине произошли огромные изменения. Но среди них — не только сложные и негативные, но и те, которыми мы можем гордиться.
Об этом aif.ru рассказал главный внештатный пульмонолог Министерства здравоохранения РФ, профессор, академик РАН, заведующий кафедрой пульмонологии лечебного факультета ФГАОУ ВО «Первый МГМУ им. И. М. Сеченова» Министерства здравоохранения РФ Сергей Авдеев.
Медицина должна быть вне политики
Елена Нечаенко, aif.ru: — Сергей Николаевич, сегодня ряд развитых стран выступает против сотрудничества с Россией. Но если с экономическими санкциями мы как-то смирились, то с бойкотом в других важных областях, в частности, в медицине, справиться труднее. Остались ли сегодня возможности для общения и взаимодействия российских врачей с иностранными коллегами?
Сергей Авдеев: — Хотел бы сказать, что изменений никаких не произошло. Но, к сожалению, это не так. До СВО у нас были очень неплохие международные связи на уровне врачебных сообществ и ассоциаций. Например, если говорить про пульмонологию, то Российское респираторное общество имело тесные связи с Европейским респираторным обществом. У нас было одно членство, подписка на отечественные и международные журналы. На европейских конгрессах проходили специально выделенные дни для русскоязычных школ, симпозиумов и так далее.
Но с февраля прошлого года наши европейские коллеги официально уведомили нас о том, что прекращают сотрудничество с Российским респираторным обществом. Примерно такие же письма получили наши коллеги в других областях медицины: иммунологии, ревматологии, онкологии, урологии и так далее.
При этом на личном уровне больших изменений нет. Если у нас были хорошие взаимоотношения с нашими коллегами из Европы, Америки, они такими и остались. Мы с ними проводим совместные работы, исследования, протоколы, выпускаем статьи.
Медицина и наука — это те области, где, по моему мнению, не должно быть никакой политики. Наверное, точно так же, как и в спорте. Но, к сожалению, так не происходит.
— В связи с тем, что ведущие мировые державы прекратили проведение международных клинических исследований в России, огромное число пациентов, в частности, онкологических, потеряли возможность получить качественное дорогостоящее лечение бесплатно. Как обстоит дело с доступностью лечения для пульмонологических больных?
— Ситуация с прекращением международных клинических исследований — общая. Она касается не только онкологии, но и всех медицинских отраслей, где применяются инновационные медицинские препараты. Россия раньше активно вовлекалась в процесс клинических исследований. На нашей территории проходило огромное количество различных протоколов и в области пульмонологии. Теперь все эти клинические протоколы «заморожены». Те пациенты, которые вошли в исследование, продолжают принимать эти препараты. Но в новых исследованиях Россия больше не принимает участие, нас не приглашают. Объяснения в основном формальные, связано это с логистикой, но, тем не менее, такая проблема есть.
Но участие в клинических исследованиях — это далеко не единственный и даже не основной путь получения новых инновационных препаратов для наших пациентов. И если говорить о пульмонологических препаратах, то на нашем рынке они присутствует абсолютно все. Из тех компаний, которые ушли из России вместе со своими препаратами, я могу назвать лишь одну финскую компанию Орион. Поэтому, несмотря на определенные проблемы, связанные с логистикой и доставкой препаратов, тем не менее, почти все препараты, представленные на рынке раньше, доступны нашим пациентам и сегодня.
Альтернатива вентиляции легких
— Тем не менее, вы продолжаете посещать научные симпозиумы. Недавно, например, презентовали доклад в США, где говорилось о достижениях российских ученых в разработке лечения при вирусном повреждении легких. Расскажите, что это за изобретение?
— Начну с того, что, несмотря на все сложности во взаимодействии с зарубежными коллегами, на крупные симпозиумы нас по-прежнему приглашают. Так, в Вашингтоне в мае состоялась большая пульмонологическая конференция под названием «Конгресс Американского торакального общества». Я там представлял доклад, посвященный ингаляционной терапии сурфактантом. Речь шла про очень тяжелое поражение легких — острый респираторный дистресс-синдром (ОРДС). Мы взяли достаточно большую группу больных, у которых этот синдром был связан с коронавирусной инфекцией. Совсем недавно, 2-3 года назад, таких пациентов у нас было огромное количество. И мы столкнулись с ситуацией, что кроме респираторной поддержки, то есть, вентиляции легких, пациентам была необходима поддержка с помощью медикаментозных препаратов, то есть, речь идет про сурфактант-БЛ.
— Сурфактант — это какое-то химическое вещество?
— Нет, это естественный продукт нашего организма. Фосфолипид, изнутри покрывающий легочную альвеолу и не дающий ей спадаться. При вирусных инфекциях, особенно при тотальной вирусной пневмонии, уровень внутреннего сурфактанта значительно снижается. Поэтому возникла идея вводить его извне, чтобы восполнить этот дефицит.
Ссурфактант-препараты известны давно, они были созданы в основном для новорожденных, в частности, недоношенных, с респираторным дистресс-синдромом, но мы попытались этот опыт перенести на ОРДС у взрослых. Однако есть один нюанс: для того, чтобы начинать лечить как можно раньше, нужно сурфактант вводить ингаляционным способом.
Наше исследование было замечательно принято в аудитории американского респираторного конгресса. Были очень хорошие отзывы, в том числе, со стороны наших американских и европейских коллег.
Как оказалось, это первое большое рандомизированное исследование в мире по использованию ингаляционного сурфактанта при ОРДС. Поэтому можно сказать, что работа была очень успешная. У нас есть и новые перспективы. И очень хорошо, что нам удалось пообщаться без всякой политики с коллегами-врачами из-за рубежа.
Инноваций становится все больше
— Каково, по вашему мнению, дальнейшее развитие пульмонологии России? Что еще нового появилось в отрасли? Каковы перспективы?
— В пульмонологии — масса различных заболеваний, непохожих друг на друга: и астма, и хроническая обструктивная болезнь легких (ХОБЛ), и пневмония, и легочные фиброзы, и наследственные заболевания. Много-много всего. Но сегодня по всем этим направлениям у нас, действительно, есть определенные перспективы и революционные изменения.
Например, если говорить про легочные фиброзы, то сегодня мы имеем два препарата (один из них — российский), которые позволяют стабилизировать и замедлять прогрессирование заболеваний. В настоящее время в России инициируются два новые исследования с двумя новыми отечественными препаратами по лечению пациентов с интерстициальными заболеваниями легких.
Для лечения тяжелой бронхиальной астмы сегодня в России есть 6 биологических препаратов. Один из них — это наш отечественный генно-инженерный препарат. В ближайшее время появится седьмой.
В лечении ХОБЛ тоже есть инновации. У нас сегодня есть новые уникальные комплексные препараты (в одном ингаляционном устройстве находятся сразу три разные лекарственные молекулы).
Для самых тяжелых пациентов существуют новые технологии респираторной поддержки. Например, сегодня многие пациенты получают вентиляцию легких не в стационаре, а в домашних условиях. Здесь есть и неинвазивная вентиляция легких, и высокопоточная кислородная терапия, и сурфактант, про который мы уже говорили, и другие инструментальные методики, которые позволяют пациентам намного лучше чувствовать себя в их привычных условиях. Соответственно, улучшается их качество жизни.
Есть и заболевания, которые возникают редко, но протекают очень тяжело. Они, как правило, наследственного характера. Например, муковисцидоз или кистозный фиброз. Здесь тоже происходят революционные изменения. Сегодня у нас появляется таргетная терапия для лечения таких пациентов. Причем, препараты подбираются в соответствии с мутациями, с генетическими поломками, что очень важно.
К миру без сигарет и вейпов
— Каковы самые болевые точки пульмонологии на сегодняшний день, и что делать для их преодоления?
— Давайте начнем с самого простого. Почему у нас так много хронических заболеваний легких? Здесь люди сами виноваты — ведь основным является фактор курения. Россия по-прежнему одна из наиболее курящих стран мира. Мне кажется, это очень обидно, что мы так много говорим о здоровом образе жизни, о популяризации спорта, но по-прежнему очень много курим. Поэтому здесь впереди очень много работы. Хотелось бы, чтобы эта вредная привычка совсем ушла. Тогда намного легче будет лечить такие болезни, как ХОБЛ, хронический бронхит, эмфизема легких.
— Кстати, вейпы или электронные сигареты — безопаснее, чем обычные сигареты?
— Нет, небезопасные. Мы сегодня с этими вейпами получаем огромный спектр абсолютно новых болезней, которые развиваются в очень короткие сроки, имеют чрезвычайно тяжелое, иногда фатальное течения. Например, ЭВАЛИ — английская аббревиатура повреждения легких, вызванного электронными сигаретами, вейпами. Сегодня это абсолютно новая тема. Нужно бросать все силы на борьбу с этой современной убийственной «модой».
— Но не всё же зависит только от пациентов. Многое — и от государства?
— Безусловно. Поэтому еще одна из болевых точек до сих пор ‒ это лекарственное обеспечение. У нас сегодня есть огромные возможности для лечения наших пациентов, но часть из них по-прежнему не получает эффективной терапии. Причин очень много. Некоторые из них связаны с самим пациентом, его бездействием, равнодушием к своему здоровью. Но есть и причины, связанные с организацией медицинской помощи. Здесь у нас тоже есть определенные планы и очень много работы, которую предстоит проделать, чтобы все эти недостатки и упущения устранить.