Приземлившись на диванчик в кафе, она сразу же заявила: «Уже пять вечера, а я еще не ела». И принялась читать меню. Тем временем, я увидела значок на лацкане ее пиджака. Надпись на английском была приблизительно такой: «Давай-ка, проваливай с моей дороги»…
– Какой воинственный у вас значок...
– Мне его подарили. И очень давно. Тогда я на костылях ходила. Все мне задавали один и тот же вопрос: «Ксения, что с тобой случилось?» и так мне надоели, что мне хотелось крикнуть: «Идите же от меня к … !» Ну сломал человек ногу, что я не могу ее сломать что ли?
– И как, быстро ли восстановились?
– Да, конечно. У меня все быстро ломается, но и срастается молниеносно. Даже врачи поражаются. Они думали, что я еще полгода с палочкой буду ходить, а я через три месяца каталась на коньках.
– Отчаянная вы! Вот и татуировку, вижу, себе сделали… (на плече у Ксюши красуется голова лошади).
– (Улыбается.) Это – голова, шея и передние ноги лошади барона Мюнхаузена. Я сделала ее давно, когда еще не было тату-салонов. Зная мою увлекающуюся натуру, друзья прочили, что я заболею «синей болезнью» и, пока не нанесу тату на все тело, не остановлюсь. Но что я, больная что ли?
– Зачем же ту сделали?
– Мне кажется, это красиво и оригинально.
– А сюжет такой почему выбрали?
– Потому что Мюнхаузен – мой любимый персонаж. И не важно, был он на Луне или нет. Главное, он никогда не врет.
Поколение перемен
– Ну, на розыгрыши-то вы мастер. Один проект «Как найти мужа», в котором вы участвовали и который в свое время с успехом прошел на телеканале «Россия», чего стоит...
– Я считаю его хорошей актерской работой, не более. Это 10-серийная история – недокументальная. Это не лично я. Но ведь и Стриж – тоже не я, а мой псевдоним.
– Как он появился?
– (Вздыхает.) Я, наверное, всю жизнь обречена отвечать на этот вопрос! Во всяком случае, делаю это в течение последних 19 лет. Когда я пришла на радиостанцию «Европа плюс», мне понадобился псевдоним. И я, как математик, высчитывала. Поскольку имя у меня длинное, то фамилия должна быть короткая. Вот я ходила и выбирала: Грач, Плач, Дом, Крот, Свищ – как-то так... Это же происходило на заре появления нового радиовещания. Мы, наше поколение, узнали, как это здорово – делать что-либо первыми.
– И какое же у вас поколение?
– Поколение, которое жило во время перемен.
– В России – постоянно перемены…
– Не скажите. Сначала был долгий застой, потом началась перестройка, потом подоспели путчи... Когда Брежнев умер, каждый день что-то новое происходило. Семимильными шагами за год в нашу жизнь входило то, на что в любой цивилизованной стране уходило лет 20. Мобильные телефоны, компьютеры – у нас компьютерное вещание начиналось только в 1995 году. А до этого были традиционные радийные бобины.
Школа жизни
– Насколько я знаю, у вас – два высших образования…
– Да, но я второе не считаю.
– Это которое?
– Которое журналистское. Потому что, во-первых, я туда поступила на спор, когда уже работала на «Европе плюс», а во-вторых, это было отделение для работающих людей. Было оно вечерним, длилось два года. Я расцениваю это как курсы повышения квалификации, а не как второе высшее. Появлялась я там раз в неделю. А чему новому я там, работая на радио и телевидении, могла научиться?
– Но тогда получается, что и в Щукинское театральное училище вы могли не поступать. Ведь вашим отцом был Юрий Волынцев – пан Спортсмен из знаменитого в советские годы на всю страну «Кабачка 13 стульев», и все свое детство вы провели за кулисами Театра имени Вахтангова…
– Можно было и в «Щуку» не поступать. Но куда-то же тогда надо было поступать-то? На моей памяти – единицы актеров без высшего театрального образования. Приходит на ум лишь Вера Глаголева. Но ее пример – скорее исключение из правил, стечение обстоятельств. А потом образование – это ведь твое комьюнити, новые друзья.
– В институте вы попали в довольно звездную компанию: с Лысенковым, Поплавской на курсе учились?
– Да. И еще с Юлей Рутберг, Ирой Климовой, Ольгой Семеновой – дочкой писателя Юлиана Семенова. Кстати, она продолжает традиции отца: пишет книги. Живет во Франции, там и замуж вышла.
– А сразу ли было видно, состоится студент как актер или нет?
– Это обманчивая история. Тот, кто был средненьким, неожиданно выплыл, а тот, на ком все спектакли держались и прочили ему великолепное будущее, вдруг ушел из профессии и занялся бизнесом.
Прямой эфир – важнее всего
– А лично вам театральное образование что-то дало?
– Возможность познать себя, когда раскрываешься сам перед собой и избавляешься от комплексов. Мы же все были дети совка, со своими прибамбасами и несвободами…
– Странно, мне казалось, что вы всегда отстаивали право на свободу. И даже, поступив в театральный вуз, устроились работать дворником, чтобы получить комнату в общежитии…
– Мне это вообще свойственно. Моя судьба сложилась так, что я рано осталась без родителей. И, уже потеряв их, я умела справляться со всеми бытовыми проблемами. А люди, прожившие с родителями всю свою жизнь, считают себя недоглаженными, недостиранными, недоласканными.
Недавно я была в сбербанке и стала свидетелем такой сцены. Минут двадцать взрослый парень, мой ровесник, а может и старше, оплачивал автомобильные штрафы и никак не мог заполнить квитанции... В конце концов, за него работница банка все квитанции заполнила. «Ну как же так, мужчина,– сказала я. – Посмотрите, какую вы очередь собрали? А как же вы за квартиру платите?» А он: «У меня всегда это делает мама!» И у меня случился шок. Люди, словно из детдома. Они, наверное, думают, что и чай появляется сразу в кастрюле, и его оттуда нужно черпать поварешкой.
– А вы со своим шоферским стажем часто ли платили штрафы?
– Когда я начинала ездить, а это произошло в мои 14 лет, я могла находиться за рулем только, когда в машине был взрослый, тогда не выписывали штрафы, а на водительских правах ставили дырки. Если получаешь три прокола, права отбирают. Но у меня была только одна дырка. А сейчас, когда ввели штрафы, меня еще не штрафовали – не за что! Были, правда, ситуации, когда приходилось расплачиваться на месте, но было это нечасто, на все случаи хватит пальцев одной руки.
– И легко ли вы в таких случаях расстаетесь с деньгами?
– Все зависит от обстоятельств. Если я знаю, что не виновата, буду препираться и отстаивать свою правоту. Правда, есть единственное исключение. Если я спешу на прямой эфир, черт с ним, отдаю деньги сразу. Прямой эфир для меня важнее всех споров.
– А если бы вам предложили поучаствовать в каком-нибудь телепроекте – «Звездный лед», например?
– Мне никто не предлагал. А если б предложили... не знаю. По большому счету, так убиваться физически и тратить массу времени на какую-то фигню, не вижу смысла. Да и ради чего? Мне это ни к чему. В пиаре я не нуждаюсь, сбитым летчиком себя не считаю и глянцевый мир не люблю.
Наша справка
После окончания Театрального училища имени Щукина Ксения Волынцева (Стриж) работала в театре-студии «На Перовской», затем снималась в кино, где играла эпизодические роли, выступала от Московской филармонии с моноконцертами, на которых читала стихи и прозу классических и современных авторов, вела музыкальные программы и была диджеем на радиостанциях «Европа плюс», «Классика», «Радио Шансон» и др., вела телепередачи «У Ксюши», «Стриж и другие», «Ночное рандеву», «Доброй ночи». С 2003 года ведет на «Авторадио» вечернее шоу «ДК».
Смотрите также:
- Игорь Симонов: «Не надо подталкивать новые процессы - у нас ещё старые не закончились» →
- Гоша Куценко: «Измеримо только добро. А грязь, к сожалению, безмерна» →
- Алиса Фрейндлих: «Мы — люди горючие!» →