Первый сезон сериала «Спящие» вызвал бурю и восторга, и негодования. Перед премьерой второго сезона, в котором изменился режиссер, но не «болевые точки», АиФ.ru поговорил с автором сценария Сергеем Минаевым.
Юлия Шигарева, АиФ.ru: Сергей, в одном из интервью вы сказали, что в последней серии «Спящих» оставили «жирный крючок продолжения». Что на этот крючок клюнуло?
Сергей Минаев: И как я должен на этот вопрос ответить? Весь сезон пересказать?
— Ну, не весь...
— У нас получилась история в развитии. Те же герои — полковник Родионов, Кира, Иван Журавлёв — поставлены, как мне кажется, в более жёсткие обстоятельства. Если в первой части героев разделяла политика, работа на разные разведки, а после возникло ещё и соперничество за женщину, то тут мне захотелось увести историю больше в русло семейных отношений. Представьте: есть вы, ваш бывший муж и ваш ребенок, с которым что-то случается. И тут уже приходится выбирать между службой, долгом и родственными чувствами. Собственно, Андрею Родионову придётся делать именно такой выбор.
— Вы уж меня простите за такой вопрос, но я не понимаю: как в нынешних реалиях совершенно прозрачного мира, где наши гаджеты следят за нами получше любых ищеек и всё про всех известно, могут существовать такие «спящие» агенты?
— Ну, слушайте! Все современные электронные средства могут быть использованы как для разведки, так и для контрразведки. С их помощью человека можно и раскрыть, и спрятать. Вы можете заходить в ту же Сеть с разных мобильных устройств, под разными логинами, через VPN-серверы. Интернет позволяет вам надевать множество масок.
А есть ещё так называемый глубокий интернет и анонимные чаты «Телеграма», где свободно гуляет масса всякой информации. Теперь уже не секрет, что исламское подполье со своими вербовочными сетями многие годы пользовалось российской сетью «ВКонтакте». Из «Фейсбука» их вычищали, а тут они осели, пока их ФСБ не схлопнуло. Они и сейчас там пребывают. Их вылавливают, но они вновь закидывают свои вербовочные истории. Это ж как в жизни! Казалось бы, ты столько лет с человеком бок о бок работал, водку с ним пил, жену его знал, а он вдруг шпионом оказался. Ну как?! А вот так!
— В «Спящих» происходит масса всяких, скажем так, гадостей: под видом поставок воды для лагеря беженцев нелегально вывозится нефть, операцию наших спецслужб по уничтожению боевиков подают как расстрел мирных жителей. Вы, когда сценарий писали, краски сгустили? Или то, что в горячих точках происходит в реальности, гораздо циничнее того, что мы увидим в сериале?
— Чтобы сочинить одну из сцен, я прикинул: если бы передо мной стояла задача заняться контрабандой нефти, как бы я ее транспортировал? Поступил бы так, так и так. Позже я показал свои придумки специалистам. И услышал: «О! А ведь была такая история! Вот в этом случае их поймали, а тут они ускользнули». Так что я вполне мог быть контрабандистом (смеётся).
А что касается сгущения красок. Канал, безусловно, накладывает свои ограничения, и всей жести, которая в тех местах происходит, мы показать не могли. Но максимально приблизились. Все истории, показанные в сериале, — реальные.
— «Спящие» — один из редчайших примеров, когда фильм снимается по недавним событиям. Почему наши кинематографисты так боятся показывать современность? Та же Америка давно живет по-другому: там утром в газете, вечером — в очередной серии сериала.
— Я тоже часто задаю этот вопрос. В России не существует каких-то официальных запретов: что нельзя снимать про то или про это. И я очень благодарен Эрнсту, Муругову и Бондарчуку, что они смогли всю эту историю со съёмками «Спящих» организовать. Потому что одно дело, когда ты пишешь о современности, что Паша ушел от Оли к Тане — этого ради бога, снимай не хочу! А когда ты начинаешь касаться политических тем или вопросов, связанных с терроризмом, безопасностью, тут же материализуется столько служб и ведомств, которые требуют согласований или могут обидеться на увиденное на экране. После первых «Спящих» мне позвонило, по-моему, пол-Москвы со словами: «Ты зачем про меня написал такое? А про этого зачем рассказал?». «Вы с ума сошли? Я никого и ничего конкретного не имел в виду!», — удивлялся я.
Так что — да, нежелание кого-то обидеть играет свою роль. Но тут надо отдать должное Федеральной Службе Безопасности. Они ведь тоже могли бы сказать: «Мы сделаем все, чтобы этот сериал не вышел. Мы рыцари плаща и кинжала, и не хотим, чтобы про нас рассказывали и сами рассказывать ничего не будем». Но они наоборот помогают, дают согласование съемок, рассекречивают определённые истории. Видимо, мы смогли их убедить, что этот сериал очень важен.
— Те споры, что возникли после показа первой части «Спящих», были ожидаемы?
— Конечно! Мы же нажали на все кнопки, на которые только можно было нажать. Мы показали Москву 2017 года, с разными лагерями, которые сегодня плюются друг в друга огнем, завтра на каком-нибудь совместном мероприятии обнимаются, потом опять плюются, потом опять обнимаются и выпивают друг с другом.
И герой, который вернулся с войны «в этот город, знакомый до слез», никак не может понять: что здесь происходит? Где проходит линия фронта? Почему сегодня они враги, а завтра уже не враги? И во второй части сериала Андрею в какой-то степени становится проще, потому что он снова попадает на фронт, в привычные для себя обстоятельства.
— Эту проблему — адаптации к мирной жизни тех, кто прошёл через «горячие точки» — наше кино тоже почему-то не захотело проговаривать. Кроме разве что фильма «Мой сводный брат Франкенштейн» Валерия Тодоровского.
— И наш Андрей к этой мирной жизни никак не может адаптироваться. В начале рассказа он — практически отставник. Занимает высокий пост в службе безопасности коммерческого банка. У него есть личный водитель, огромный кабинет, зарплата, как мы можем догадаться, хорошая. Ему коллеги по работе говорят: «Ты какой-то странный, чувак! Люди десятилетиями мечтают оказаться на твоем месте». А он не может там находиться, потому что он вообще про другое...
— «Спящих-2» снял другой режиссёр. Юрий Быков тоже не смог адаптироваться к тому шквалу критики, что на него обрушился. Он по-прежнему пребывает в затворничестве?
— Нет, он что-то пишет в соцсетях. Я видел его несколько дней назад на Патриарших прудах — жив, здоров.
— Второй частью сериала вы тоже кому-то на больную мозоль наступите?
— Конечно! Это уже стало доброй традицией. Там будет масса узнаваемых лиц и диалогов.
Смотрите также:
- Фёдор Бондарчук: надо учиться слышать друг друга, уметь прощать и понимать →
- Качественный материал не подменить. Американский репортер — о журналистике →
- Фёдор Бондарчук: «Сейчас мы опять проходим точку максимального накала» →