Андрей Рублев: загадка богатого бессребренника

585 лет назад, 17 октября 1428 г., в московском Спасо-Андрониковом монастыре преставился чернец.

Инока звали Андреем Рублёвым.

И что такого? - спросите вы. Всем ведь известно, благодаря, в частности, фильму Андрея Тарковского, что Рублёв был монахом, гениальным живописцем, самородком, ходил пешком по Руси, искал красоту и гармонию в природе и переносил всё на иконные доски или на стены каменных храмов. Что ещё? Бессребреник, очень скромный, свои произведения не подписывал.

Учёба за границей?

Здесь, конечно, есть правда. Но не вся. До сих пор, к примеру, остаётся дискуссионным вопрос о дате смерти Рублёва. Долгое время считалось, что он умер в январе 1430 г. В 1947 г. было вроде бы найдено белокаменное надгробие с его могилы, надпись на котором давала точную датировку. Но сейчас убедиться в её точности невозможно: рабочие пустили плиту на щебень. К тому же известно, что первые белокаменные надгробия с надписями стали появляться только полвека спустя, а в массовом порядке - и того позже. В результате всё, что мы имеем, - это современные исследования русского православного месяцеслова, согласно которым принято считать дату 17 октября 1428 г. верной - до появления новых источников.

Или, скажем, уже ставший каноническим образ монаха. Да, Андрей Рублёв действительно принял постриг. Но когда? Судя по всему, довольно поздно, будучи уже признанным и даже знаменитым изографом, как тогда называли живописцев.

Принято считать, что на Руси XIV-XV вв. основным центром культуры, в том числе и живописной, были исключительно монастыри. Но вот любопытная деталь - те мастера-изографы, что работали в монастырях, как правило, не удостаивались каких-то особенных прозвищ. О них и о их делах писали просто: «инок Амвросий», например, или «старец Прохор», или «чернец Алимпий». Не избежал этой участи и наш герой. Впоследствии, уже после смерти, он будет проходить по монастырским поминальникам как «смиренный Андрей». Но при жизни его имя всегда значится вместе с «фамилией» - Рублёв. А подобные прозвища закреплялись за человеком исключительно в мирской жизни, потому что монастырский устав рассматривал это как проявление гордыни.

Выходит, что первое летописное упоминание легендарного изографа фиксирует его как вполне зрелого мастера. Это 1405 г. К тому времени Рублёву примерно 40-45 лет. Возникает закономерный вопрос: где и когда «смиренный Андрей» успел сделать себе довольно громкое, к тому же мирское имя? А главное - где учился мастерству?

В Успенском соборе, что во Владимире, сохранились фрески Рублёва. Одна из них называется «Земля и море отдают мёртвых». Так вот, на этой фреске изображено византийское морское судно XIV в. Проработаны все детали оснастки, такелажа, мачтового и бортового снаряжения. Не забыт даже флаг на корме. Тот, кто всё это написал, должен был видеть подобные суда воочию, причём неоднократно, поскольку «на пальцах» объяснить эту премудрость невозможно.

Очень соблазнительно было бы предположить, что Андрей Рублёв постигал «хитрость живописную» непосредственно в Византии. Почему нет? Скажем, Афанасий Высоцкий, ученик Сергия Радонежского, проработал там 20 лет - переводил и переписывал труды Отцов Церкви. Русские митрополиты регулярно снаряжали посольства в Константинополь. Туда везли серебро, поскольку греки традиционно терпели и терпят нужду в деньгах. Оттуда - мастерство.

Гордыня и богатство

Мастерством можно было гордиться. И даже ставить свои подписи - художники тех веков всё-таки допускали иногда такую вольность. По этим надписям нам и стали известны имена Алексы Петрова (1295 г.), Игнатия Грека (1383 г.), инока Аарона (1439 г.)

А ведь Рублёв в пору своего расцвета был на голову выше всех остальных. И свои работы, скорее всего, подписывал. Свидетельством тому - широкий рыночный спрос на его иконы. Да, по канону их нельзя было покупать и продавать. Но «променивать», в том числе и на деньги, - очень даже. Спустя сто лет после смерти Рублёва икона его письма могла достигать стоимости средней деревни. При такой сделке без подписи автора не обойтись. К сожалению, известны только фальшивые «автографы». Но в любом случае Рублёв под конец своей жизни был очень обеспеченным, даже богатым человеком. Однако употреблял своё достояние на благие цели.

В собрании древнерусских редкостей графа Алексея Мусина-Пушкина, который донёс до нас «Слово о полку Игореве»,  очевидцы отмечали большой позолоченный крест с надписью: «Ц. И. А. Рублёва». Современные исследователи считают, что дорогой и большой крест - вклад иконописца в монастырь. А надпись следует читать: «Церкви (от) Инока Андрея». Поскольку совершенно точно известно, что Рублёв «строил» Андрониковскую обитель и «создавал» там каменный собор на свои деньги.

Богатый, понимающий свою цену и ценность, в прошлом знаменитый мирской живописец, прошедший, возможно, обучение за рубежом… Не очень похоже на знакомого нам «смиренного инока Андрея», правда? Да. Но ведь и то, и то - всего лишь реконструкции. Каким был при жизни наш иконописец - большая загадка. Доподлинно известно, что он почитался как «святой преподобный» уже в XVI столетии. Подтвердили его святость в 1988 г. Он стал единственным отечественным художником, причисленным к лику святых. И это уже - на все времена.

Смотрите также:

• Плывущий против течения. Почему Глазунова обвиняли в ксенофобии и шовинизме →
• Эдвард Радзинский: «Тоска нынешнего времени в том, что нет идеи» →
• Илья Глазунов: «Мне всегда жилось одинаково нелегко» →