Синдром Дауна — не болезнь. Им нельзя «заразиться» и его невозможно «вылечить». Что же это такое? И какая помощь нужна людям с синдромом Дауна и их близким? Накануне 21 марта, Международного дня человека с синдромом Дауна, АиФ.ru отвечает на эти вопросы.
«Если это синдром Дауна, вам ещё повезло»
Ника стала первым ребёнком Людмилы и Артёма. Во время беременности результаты всех УЗИ и скринингов были хорошие. Ника родилась раньше срока, в 34 недели. Людмила помнит, как дочка сразу сама заплакала, как её показали, а потом куда-то унесли. Запомнился и непонятный вопрос врачей, осматривавших новорожденную малышку: «А у вас муж русский?». Всё выяснилось чуть позже, когда акушер, принимавший роды, сказал, что всё в общем неплохо, дочка недоношенная, маленькая, но показатели хорошие. Только вот есть некоторые подозрения по генетике...
На следующее утро Людмила и Артём пошли в кабинет врача-генетика. «Он сразу сказал нам: не знаю пока, что это, но налицо явная хромосомная патология. Если окажется синдром Дауна, считайте, что вам ещё сильно повезло». У маленькой Ники взяли кровь на генетический анализ, его результата нужно было ждать неделю. «Это были такие страшные качели: то кажется, что всё плохо и хуже уже быть не может, что пропали все твои надежды, твой ребёнок, твоя семья. То начинаешь верить, что врачи ошиблись, этого просто не может быть». В киоске роддома Людмила купила книгу про хромосомные патологии и читала её, надеясь среди медицинских терминов и сухого научного текста найти ответы на мучающие её вопросы. Самый главный из которых был: что же делать?
Принятие решения
Впрочем, советчиков, знавших, что делать, хватало. Врач послеродового отделения торопила: «Вам нужно срочно определяться. Зачем вам такие сложности? Оставите и забудете вскоре, как страшный сон. Я знаю немало случаев: отказывались и жили потом счастливо, здоровых у нас же рожали. Не тяните лучше, подписывайте поскорей». Людмила потом поняла, что врачу просто нужно было поскорее освободить палату, этим и объяснялась спешка. Впрочем, никакой обиды на персонал роддома у неё не осталось. «Решение ты всё равно принимаешь сам — под давлением или без, неважно. А значит, и ответственность на тебе». Наконец пришёл результат анализа, подтвердивший синдром Дауна. Генетик сказал только: «Ну, что ж, люди с синдромом Дауна крепкие. Дашь такому лопату — будет копать». А кто-то из врачей вспомнил, что есть вот такой фонд — «Даунсайд Ап», помогает детям с синдромом Дауна и их родителям. Людмила нашла телефон, позвонила. «Со мной поговорили, выслушали, психолог фонда предложила даже приехать к нам в роддом. Я тогда отказалась — была пока не готова. И задавала всякие глупые вопросы, как и многие мамы до и после меня — например, существует ли какой-то хороший дом ребёнка...»
Процедуру отказа Людмила вспоминает как один из самых ужасных и унизительных моментов: и как всё было обставлено, и тон, которым общались с убитыми горем родителями врачи и юрист. В тот же день Людмила и Артём вернулись домой. По совету врачей всем сказали, что ребёнок умер. Правду знали только самые близкие.
Ребёнок, а не диагноз
В роддом мама и папа Ники ездили через день. Привозили всё необходимое, смотрели на дочку, лежавшую в кювезе, с расстояния нескольких метров — ближе подходить, а уж тем более брать малышку на руки в отделении патологии им не разрешали... Повторяли, что ребёнок тяжелый, на терапию не отзывается.
Вскоре Людмила снова решилась позвонить в «Даунсайд Ап». Её с мужем сразу же пригласили приехать в фонд. «И вот мы приехали. Нам предложили посетить занятие с детьми. Я помню, что это было что-то типа открытого урока для малышей двух – трёх лет. Мы сидели вместе с другими родителями, смотрели на них, на то, как работают с ними педагоги... Это были просто дети, милые, смешные, трогательные. А вокруг были люди, которые видели не диагноз, а ребёнка. И знали, как ему помочь. Занятие закончилось, все стали расходиться, и тут я, неожиданно даже для самой себя, упала на колени перед мужем и заплакала: “Артем, давай заберём её!”. Муж, конечно, растерялся, стал меня поднимать и говорить: “Да-да, заберём.” Для него эта поездка тоже оказалась решающей. А он человек слова — если уж сказал да, то не передумает. И вот так, прямо из “Даунсайд Ап” мы поехали собирать документы, чтобы забрать дочку домой».
Правда, потом пришлось подождать, пока Ника пройдёт через необходимые обследования. Затем у неё обнаружили порок сердца, и нужно было делать операцию... «Я тогда практически жила в больнице, — вспоминает Людмила. — Но теперь я уже точно знала: всё будет хорошо».
Обычная жизнь необычной девочки
В четыре месяца Ника, наконец, оказалась дома. И началась новая жизнь. «Вначале к нам домой приезжал специалист по раннему развитию из “Даунсайд Ап”. Она терпеливо отвечала на все наши вопросы, помогала нам увидеть возможности и потребности нашего ребёнка. Когда Нике исполнилось полтора года, она стала ездить на групповые занятия. И так постепенно мы с ней прошли через все виды ранней помощи фонда. Сейчас дочка заканчивает группу подготовки к школе, совсем скоро станет выпускницей фонда. Дальше будем двигаться самостоятельно».
Ещё Ника ходит в детский сад для детей с нарушениями зрения, а осенью пойдёт в школу. Читает по слогам, пишет, считает в пределах двадцати. Занимается лёгкой атлетикой в обычной спортивной школе. Любит читать стихи — может быть, не очень чётко, но с выражением. И танцевать. Обожает малышей. Когда Нике было четыре года, у неё появилась младшая сестрёнка Саша. Ника с удовольствием заботится о ней и, получая подарок или угощение, никогда не забывает спросить: «А Саше?».
Родители не успевают записывать за Никой все её высказывания. Вот лишь несколько самых свежих перлов: Ника подходит к маме, заглядывает ей в глаза и проникновенно спрашивает: «А ты знаешь, что?». «Что, Ника?». «Что катет короче гипотенузы?!». Маленькая Саша бегает и кричит: «Я — планета Земля!». Ника смотрит на неё с удивлением и говорит: «Что ты, Саша! Планета Земля — круглая!». Мама делает замечание Нике: «Ника, так делать нельзя!» Ника тут же реагирует: «Это на ноль делить нельзя!».
Светлое будущее
Когда Людмилу спрашивают, пугает ли её будущее, она улыбается: «Если всего бояться, то детей можно вообще не рожать. Будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас на повестке дня школа. Потом, конечно, я надеюсь, что Ника сможет получить профессию, найти работу, сама без посторонней помощи добираться до неё. Что у неё будут друзья и близкие люди. Да, я знаю, что пока для людей с синдромом Дауна в нашей стране практически нет трудоустройства... Но по сравнению с тем, что было ещё пару десятилетий назад, когда дети с синдромом Дауна почти поголовно с рождения оставались в казённых учреждениях, уже пройден большой путь. Будут и другие перемены. А если нет — что ж, будем строить светлое будущее в отдельно взятой семье».
Сегодня фонд «Даунсайд Ап» бесплатно помогает почти 5000 детей и их семей со всей России. Это становится возможно лишь благодаря вашей поддержке. Каждое смс с буквами СД и любой суммой — например, СД300 — на номер 3443 может изменить жизнь особого малыша и его близких, превратившись в развивающее занятие, методическое пособие, консультацию для родителей. О других способах помочь детям можно узнать здесь >>>
Анализы для беременных: какие процедуры предстоят будущей маме 
Солнечные люди в солнечной стране. Как живут с синдромом Дауна в Италии 
«Переверни мир». Помоги детям с синдромом Дауна 
Эвелина Блёданс: «Сейчас я в первую очередь мама, а во вторую — актриса» 
«Пишите отказ». Как помочь «особым детям» и их родителям 
