В начале учебного года лицей № 1535 занял первую строчку в рейтинге школ России, показавших самые высокие образовательные результаты в 2012–2013 гг. Ранее это учебное заведение в третий раз стало лучшим в Москве. Сложно ли учиться в такой школе? Как искоренить жестокость в детях? Нужна ли современным школьникам форма? Мы поговорили с директором лицея Татьяной Воробьёвой
Наталья Кожина, АиФ.ru: Что значит учиться в «лучшей школе»: это прежде всего нагрузка на ребёнка или увлекательное обучение?
Татьяна Воробьёва: Если ребёнок попадает в такую школу по своему желанию, он хочет этого — для него это увлекательное путешествие, хотя очень трудное. Если у ребёнка нет желания работать, а учёба — это всё-таки труд, с нашей точки зрения, то тогда это для него превращается в пытку. Мы стараемся за все годы своего существования найти ученика, который испытывает жажду знаний. Мотивация для нас очень важна. Мы не являемся школой для суперодарённых детей. У нас нормальные дети, но с высокой степенью мотивации.
Н.К., АиФ.ru: Я думала, что у вас одни отличники должны учиться…
Т.В.: Нет, ученики показывают разные результаты. Когда-то считалось, что быть отличником в лицее № 1535 — это исключённый вариант, и медалистов не может быть. У нас очень высокие требования. Тем не менее каждый год есть медалисты. В этом году их было 20 человек. И это настоящие медалисты. Не могу не привести пример Маши Шутиковой, которая на четырёх экзаменах ЕГЭ показала 100-балльные результаты. Это цена нашего «золота». Но есть и те, кто учится на «четвёрки», иногда и «тройки» проскальзывают. Но они активны в лицее. А потом мы предоставляем массу возможностей, где они могут показать себя: в спорте, в танцах, в театре.
Н.К., АиФ.ru: Многие родители говорят, что ЕГЭ, какая бы хорошая школа ни была, всегда требует отдельной подготовки, работы репетитора. Вы согласны с этой точкой зрения?
Т.В.: Я считаю, что для сдачи ЕГЭ никакой репетитор не нужен. ЕГЭ — это форма внешнего контроля, объективного, независимого. Но ребёнок должен пройти программу, он должен быть знаком с этой формой. Какая-то тренировка необходима, он не должен пугаться тех бланков, которые получит; тех различных типов заданий, которые включаются в ЕГЭ. Но это не значит, что отметается полностью программа. Ребёнок должен её пройти и хорошо усвоить материал. И тогда ему никакой ЕГЭ не страшен.
Читайте также: Что такое ЕГЭ и как его сдают? >>
Н.К., АиФ.ru: А что, на ваш взгляд, нужно поменять в ЕГЭ?
Т.В.: Материалы по ряду предметов требуют содержательного совершенствования, иногда формулировки неточны. Столько апелляций, сколько подают выпускники нашей школы, не подаёт ни одно другое учебное заведение, и чаще всего эти апелляции удовлетворяются, потому что ребята аргументированно доказывают, что их точка зрения имеет право на существование. У нас было 259 выпускников в этом году, и, наверное, 180 из них подавали апелляции по разным предметам. Порядка 100 апелляций было удовлетворено, ребятам повысили баллы.
Это свобода, к которой привыкли наши дети: свобода выбора, свобода выражения своей точки зрения. У нас можно высказать любую точку зрения, мы готовы её обсуждать. Это и на уроках происходит. Поэтому для них пойти и высказать свою точку зрения на апелляции — это обычное дело. К этому тоже надо детей готовить.
Н.К., АиФ.ru: Недавний случай в омской школе, когда ученик избил учительницу, вновь навёл на мысль о том, что у нас большие проблемы с подрастающим поколением. Как заложить в их головы чёткие понятия, что хорошо и что плохо?
Т.В.: Я уже давно работаю в школе и считаю, что дети сегодняшние — такие же дети, они просто в более сложных условиях растут. Ребёнок повторяет то, что делают взрослые. Поэтому способ только один — создать им такую образовательную среду, которая давала бы другие образцы поведения, давала бы возможность включиться в какую-то полезную деятельность. В прошлом году мы стали сотрудничать с фондом «Подари жизнь» Чулпан Хаматовой. В июне месяце в разгар ЕГЭ наши ребята участвовали в качестве организаторов на «Играх победителей». Это спортивные игры для детей, которые победили рак. Участвовали только добровольцы. 32 человека из нашего лицея, и большая часть из них — одиннадцатиклассники. Мы сильно переживали за них. Но наши дети справились с этой задачей и сказали: «Мы не могли уйти. Ну и что, что у нас на следующий день экзамен. Мы действительно там были нужны».
Я считаю, что искусство педагога, школы и родителей — создавать ситуации для детей, в которых они могли бы понять, что они нужны, они могут сегодня принести пользу. Пусть одному человеку, пяти, не надо в мировом масштабе, но они приносят эту пользу.
Н.К., АиФ.ru: В СМИ в последнее время всплывало много разных скандалов, когда учителей увольняли после изучения их страничек в соцсетях или узнав про то, что после уроков они занимаются хобби, которые портят их педагогическую репутацию. Вы следите за жизнью педагогов вне школы, и работают ли в лицее молодые специалисты?
Т.В.: Молодые специалисты у нас работают. Пока меньше, чем хотелось бы. Костяк учителей, которые создавали лицей, пока, к счастью, весь с нами. Мы прирастаем, увеличиваемся и стараемся всё-таки делать это за счёт молодёжи. Очень приятно, что среди молодых специалистов уже есть наши выпускники. Поскольку все учителя активно включены в жизнь лицея, то их хобби так или иначе связаны с ним. Но что касается вашего первого вопроса, то я считаю, что учитель имеет право на личную жизнь, безусловно. Вмешательства школы не должно быть. Но если это действительно не вступает в противоречие с принципами морали, этики.
Н.К., АиФ.ru: Татьяна Васильевна, а как вы относитесь к школьной форме, которую так активно пытаются ввести в учебных заведениях?
Т.В.: Это решение каждого образовательного учреждения, коллектива детей, родителей и учителей. Наш коллектив и управляющий совет сейчас будут рассматривать этот вопрос. Мы будем принимать определённый dress-code, форму мы вводить не будем. Мы установим, что является категорически недопустимым, а всё, что не запрещено, то разрешено. У нас нет формы с конца 80-х годов, как только появилась такая возможность, потому что это тоже элемент воспитания. Ребёнок должен научиться одеваться соответственно тому месту и той деятельности, которая ему предстоит. Он должен чётко знать, что на урок должен прийти в одном виде, на торжественный вечер — в другом, а на дискотеку — в третьем. Конечно, рваные джинсы или те, которые спадают, — это, наверное, не то, в чём надо приходить в школу. Но наши дети этого не делают. У нас это — не проблема.
Читайте также: Как менялась школьная форма в России. Инфографика >>
