«Его звон отгоняет от дома несчастья и приносит деньги», - сообщила она 9-летнему Джону. С этого дня еврейский мальчик с американским именем начал истово собирать бубенцы: «Кто ж не мечтает иметь много денег?»
Денег не было вовсе, шли голодные послевоенные годы. И мальчишка срезал колокольцы у соседских козлов до тех пор, пока не был бит пастухом. За колокольчики же его исключили из пионеров.
Счастье - в свободе
- Не плачь, что исключили! - гладила по голове мама. - Теперь тебя ни в комсомол не возьмут, ни в партию. Это счастье и свобода.
Сейчас Джону Григорьевичу Мостославскому 70 лет, и он до сих пор собирает колокольчики. Правда, теперь он владелец музея в Ярославле, набитого диковинными предметами: антикварным фарфором и чугунными утюгами, скульптурой и музыкальными шкатулками, фисгармониями, шарманками, старинными часами и редчайшими иконами. На собирание коллекции ушло более 50 лет. В деньгах её оценить невозможно. В 1993 г. Мостославский открыл первый частный музей в России, восстановив для него из руин особняк на берегу Волги.
Музей не получает ни государственных дотаций, как другие учреждения культуры, ни налоговых послаблений. Здесь работают 20 человек, проводят экскурсии на пяти языках мира, принимая в год до полумиллиона посетителей. Джон Мостославский доказал, что при умелом подходе к делу и музей может стать прибыльным бизнесом. Журнал «Форбс» сообщил, что его оборот составляет полмиллиона долларов. Истинную прибыль директор не раскрыл, опасаясь зависти, которая калечила его судьбу не раз.
Учился Джон не просто плохо - отвратительно. «Двоечник с гениальной головой», - говорили о нём учителя. В 12 лет, посмотрев из-за кулис выступление знаменитого Вольфа Мессинга, мальчик определился с будущей профессией. Мать Джона пела в городской филармонии Благовещенска, там же состоялось и первое выступление 15-летнего подростка в качестве иллюзиониста. Показывать фокусы его научили коллеги мамы, у которых смышлёный мальчишка был на подхвате. Не пришлось ему придумывать и сценический псевдоним. Дав сыну необычное для России имя, эстрадная дива знала, что делала. Оно звучит на всех языках мира!
Но за границей Джону Мостославскому поработать не пришлось. Даже когда такая удача выпала и он выехал на гастроли в Германию, завистники стукнули в КГБ: «Думаете, он фокусы поехал показывать? Он мечтает сбыть свой антиквариат!»
«Эта глупость сработала. Меня вернули», - рассказывает коллекционер.
Заработал на Северах
Колокольчики денег не приносят, если не работать как лошадь. Это Джон понял, как только его приняли в филармонию. Давать больше двадцати выступлений в месяц (по 6 рублей за раз) советским артистам было запрещено. Но и меньше нормы - тоже. Тогда весь коллектив лишали премиальных. Организаторские способности Джона не раз спасали филармонию от безденежья. Благодаря его стараниям симфонические концерты проходили на сельских площадях и в цехах трубопроката. Но концертные нормы не действовали за полярным кругом и по краям земли Русской - на Камчатке, Чукотке, в Магадане, на Сахалине. Здесь Мостославский и гастролировал без перерывов долгие годы: в 8 утра после дойки - в коровнике, в рабочий полдень - на заводе, к полднику - в детском саду, вечером - в цирке. За месяц он выдавал по сто выступлений. На заработанные деньги можно было и семью содержать (росли трое сыновей), и коллекцию пополнять.
Первые иконы у фокусника появились нежданно - на гастролях, подъехав к сельскому клубу, бывшей церкви, Джон увидел, как мальчишки бросают в костёр деревянные доски с ликами святых.
Коллекция грампластинок, насчитывающая сегодня 15 000 штук, началась с найденных на помойке патефонных дисков. Прижизненные записи Шаляпина и Собинова, Руслановой и Лемешева, речи Ворошилова, Ленина и Сталина - теперь даже кинематографисты обращаются в музей, используя этот уникальный материал для озвучки фильмов. Первый граммофон был выкуплен у чиновницы районного масштаба, которая из трубы сделала урну, а основную часть использовала как подставку для ног. На блошиных рынках Джон скупал советский фарфор, который 40 лет назад перестали выпускать как символ мещанства. Практически всё, что зарабатывал артист, он тратил на хобби. Жена стонала: «Всё в доме от пола до потолка заставлено ящиками, набитыми хламом!» КГБ пристально следил за гастролями иллюзиониста. Его часто встречали по возвращении прямо на въезде в город и, выворачивая чемоданы, багажник и карманы, забирали подчистую всё, что приобрёл. Скупать и собирать чугунные утюги, вышитые рушники, иконы и самовары имели право лишь этнографические экспедиции. Все частные инициативы приравнивались в СССР к незаконным валютным операциям.
Наработавшись на Северах, он мечтал купить жильё в приглянувшемся Ярославле. Многодетная семья долго маялась по общежитиям, но даже кооперативное жильё разрешали купить не всем. Джону шепнули, что за взятку чиновнику процесс можно ускорить. За конверт с 500 рублями, подаренный должностному лицу, артисту впаяли 7 лет колонии.
- Спасибо, что без конфискации, - усмехается Джон Григорьевич, - а такое право тогда у суда было. Предлагали оправдать, если отдам коллекции. Но всё было спрятано у друзей. Часть хранилась в гараже начальника областной ГАИ, вторая - на даче у редактора местной газеты.
Поёт всё!
В тюрьме встретили как родного, поставили заведовать клубом. Кроме художественной самодеятельности артист организовал в колонии и художественные промыслы. «Невероятное число талантливых людей сидело: скульпторы, художники, ложкорезы, чеканщики. Колония в смотрах занимала призовые места, зарабатывала деньги. Гражданин начальник с диким сожалением выпустил меня на свободу через 5 лет, уговаривал поработать ещё, - хохочет иллюзионист. - Но настали другие времена. Я свободен и независим ни от кого до сих пор, как и обещала мама. «Органы» интересуются мною до сих пор. Картину из госмузея украли - пришли искать у меня. Но я краденое носом чую и никогда об это не пачкаюсь. Ворованные в церкви иконы ладаном пахнут, меня не обманешь. Не беру ничего в дар, только за деньги. Это мои принципы».
В музее всё можно трогать и фотографировать. Здесь крутят пластинки и ручки музыкальных шкатулок, исполняют мелодии на колоколах и фисгармонии. Мостославский любит петь для посетителей под шарманку. Бесплатный экскурсовод положен даже одному-единственному посетителю. По купленному билету можно посещать музей всю жизнь, при условии, что приведёшь друга. Здесь молодёжь охотно играет свадьбы с обрядом хомутания жениха, работают мастерская майолики, антикварная лавочка. Музей Джона называется «Музыка и время». Мелодии всех веков звучат в нём без выходных круглый год до 20 часов вечера. Тут поёт всё: пластинки, патефоны, директор и даже напольные часы исполняют вальсы.
