В Париже который день не утихают протестные акции «желтых жилетов». Сначала участники демонстраций выступали против повышения цен на топливо, а потом стали критиковать реформы президента Эммануэля Макрона. После довольно продолжительной паузы французский лидер все же выступил с обращением к нации, где заявил о введении режима чрезвычайного экономического и 
социального положения в стране. Также политик пообещал увеличить минимальный размер зарплаты на 100 евро и снизить налоги для некоторых групп граждан. Смогут ли эти шаги спасти ситуацию, а главное, как они отразятся на политической судьбе самого Макрона, АиФ.ru рассказал ведущий аналитик Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков.
Наталья Кожина, АиФ.ru: Михаил, как протесты «желтых жилетов» скажутся на имидже и политической судьбе Макрона?
Михаил Нейжмаков: В глазах российской аудитории французы нередко предстают обществом бунтарей, которые не дают спуску своим властям и при малейшем ущемлении собственных прав выходят на баррикады. Оснований для такой оценки действительно немало, но у ершистости французских граждан есть и обратная сторона. Карьера французских политиков, проводивших непопулярные социальные реформы, очень часто на этом отнюдь не заканчивается. Например, правительство Франсуа Фийона в свое время реализовывало ряд весьма неоднозначных и непопулярных мер в сфере пенсионной системы и трудового законодательства. А в 2002-2004 году он же, занимая пост министра социальных дел, труда и солидарности, проводил непопулярные реформы, которые тесно связывали с его именем (меры в пенсионной сфере запомнились как «закон Фийона»). Тем не менее именно этот человек был буквально в шаге до выхода во второй тур президентских выборов в 2017 году, и позиции его подорвал вовсе не груз прежних реформ, а знаменитый коррупционный скандал, связанный с супругой. Да и самому Эммануэлю Макрону еще до президентских выборов припоминали и предложения об увеличении продолжительности рабочей недели, и высказывания вроде «проблема Франции — слишком хорошо защищенные рабочие», что в итоге не помешало ему победить. То есть нынешние протесты — большая проблема для Елисейского дворца, но о том, что они предвещают конец карьеры Макрона, говорить, конечно, рано.
— То есть «свадебным генералом» он в дальнейшем не будет?
— Сейчас французский президент оказался практически в изоляции: слишком широк круг его сограждан, симпатизирующих движению «желтых жилетов». Так, по данным опроса Французского института общественного мнения (IFOP) от 3-4 декабря 2018 года, такие настроения в той или иной мере доминируют среди сторонников большинства политических сил страны: от лагеря Марин Ле Пен до социалистов, от сторонников левого Жан-Люка Меланшона до республиканцев. Даже среди сторонников пропрезидентского объединения «Вперед, республика» в том или ином виде симпатизирующих «желтым жилетам», по данным этого исследования, набралось 23%. И только в этом лагере противников протестного движения оказалось большинство: в общей сложности 69%. То есть Макрону понадобятся очень серьезные усилия, чтобы сбить такое широкое недовольство и выйти из изоляции.
Кстати, в какой-то мере команда Макрона может даже извлечь пользу из нынешних протестов. Социологи из IFOP зафиксировали, что на выборах в Европарламент, которые пройдут в мае 2019 года, 13% опрошенных готовы были бы проголосовать за список «желтых жилетов», если бы он был среди участников гонки. Причем наибольшая доля таковых наблюдалась среди сторонников «Национального объединения» Марин Ле Пен (около 28%) и левой «Непокоренной Франции» (17%). Безусловно, до этих выборов еще далеко, непонятно, будет ли действительно в них участвовать такой список и как к нему отнесутся избиратели к тому времени. Но протест «желтых жилетов» — это еще и вызов для старых оппозиционных лидеров Франции. Возможно, какие-то новые лидеры, которые могут подняться на этой волне, действительно сработают на размывание электората старой оппозиции, что может быть выгодно и Макрону.
— Какие еще требования «желтых жилетов» могут быть приняты в ближайшее время властями?
— Со стороны участников данных протестов звучал очень широкий спектр требований, на выполнение многих из которых объективно нет ресурсов. В целом же для Елисейского дворца важно не только и даже не столько подорвать массовость самих протестов, но и разрушить сочувствие к ним среди граждан, которые на улицы не выходили. Вероятно, власти попытаются привлечь на свою сторону средний класс, а также более консервативные и возрастные слои населения. Недаром Макрон в своем обращении пообещал, например, не повышать в 2019 году социальные сборы с пенсионеров, доходы которых составляют менее 2000 евро в месяц. Возможно, за этим последуют какие-то шаги властей, адресованные и более широким слоям пенсионеров: как чисто практические, так и символические. Нынешнего президента Франции ведь критиковали не только за конкретные шаги, но и за скандальные высказывания. Например, еще в октябре 2018 года Макрон заявил женщине, напомнившей ему о сокращении размера пенсий, что «единственная вещь, на которую вы не имеете права, — это жаловаться».
— Некоторые эксперты говорят, что «торг» в который Макрон вступил с протестующими, ухудшит ситуацию. А вы как считаете?
— Для властей, как правило, куда эффективнее пытаться вступать в диалог с протестующими, чем молча сидеть в «осажденной крепости». Конечно, со стороны участников протестов уже звучали заявления, что президент опоздал со своим обращением и его уступки недостаточны. Более того, в лагере сторонников самого Макрона наверняка найдутся недовольные тем, что из-за этих шагов вырастут государственные расходы (как заявил госсекретарь по госслужбам при министерстве экономики и финансов Франции Оливье Дюсопт, цена этих уступок — примерно 8-10 млрд евро). Однако это все равно шанс разделить более радикальную и умеренную часть сторонников данных протестов. Слишком прямолинейный формат продавливания непопулярных мер в стиле Маргарет Тэтчер («поворачивайте, если хотите, леди не поворачивает») усугубил бы ситуацию гораздо серьезнее.
Последствия протестов в Париже
Последствия протестов в Париже
— Будет ли Макрон поддерживать историю с «русским следом» в протестах?
— Пока тему «русского следа» в освещении протестов «желтых жилетов» скорее стремятся навязать Елисейскому дворцу извне. Сами французские власти не пытаются за неё ухватиться. Например, о продвижении темы данных протестов в аккаунтах, считающихся «прокремлевскими», заявляли представители Германского фонда Маршалла, одним из направлений работы которого является противодействие «российским дезинформационным кампаниям». Причем, насколько известно, данный фонд традиционно анализировал именно англоязычные аккаунты, так что и здесь Москву обвиняют скорее в попытках повлиять на международный имидж команды Макрона и даже западных правительств в целом, чем на настроения внутри самой Франции.
Конечно, возможность в очередной раз сыграть на теме «русской угрозы» может быть выгодна влиятельным фигурам во французских спецслужбах: раз есть угроза, можно требовать дополнительных бюджетов и полномочий на борьбу с ней.
Однако самому Макрону во внутренней политике эта тема вряд ли поможет. Максимум это может быть третьестепенным дополнительным аргументом для тех, кто и так напуган этими протестами: «Смотрите, „желтым жилетам“ еще и Кремль симпатизирует». Поэтому с точки зрения внутриполитических задач президенту Франции нет особого смысла заострять на этой теме внимание. 
Но не исключено, что французские власти еще обратятся к «русской теме» совсем по другой причине. В политике часто используют такой прием: чтобы уйти от взаимных обвинений, нужно начать критиковать третью сторону. Как известно, в парижских верхах куда эмоциональнее, чем на версии о «русской угрозе», отреагировали на твиты Трампа о данных протестах. Жоашен Сон-Форже, один из сторонников Макрона в Национальном собрании, в связи с этим даже назвал американского президента «Дональдом Слабоумным». Возможно, когда нужно будет забыть о взаимных обвинениях в ходе очередных американо-французских переговоров, «российскую тему» вполне могут извлечь снова: зачем нам вспоминать о твитах Трампа и обидных комментариях французских политиков, давайте лучше вместе покритикуем Москву. Конечно, для Трампа тема «российской дезинформации» довольно щекотлива, так как его собственную победу на выборах любят связывать с «русским следом». Однако тему «русского следа» в освещении французских протестов хозяин Белого дома при желании мог бы обыграть в выгодном ему ключе: присоединившись к критике «русского вмешательства», можно в очередной раз попробовать отмежеваться от обвинений в связях с Кремлем.
— На сегодняшний день есть ли у Макрона ресурсы, чтобы остановить протесты?
— Одно из слабых мест движения «желтых жилетов» с точки зрения удержания симпатий со стороны более умеренных слоев сограждан — проявление насилия в ходе манифестаций. Уже упомянутое исследование IFOP показало, что 69% опрошенных насилие в ходе протестов осуждает. Более умеренные слои подобная агрессия будет неизбежно отпугивать, причем чем дальше, тем больше, если только сами власти не совершат каких-то еще более серьезных просчетов. Вопреки распространенному мифу, протесты в мае 1968 года даже сработали на Шарля де Голля: уже в июне того же года его сторонники укрепили позиции на парламентских выборах, завоевав там абсолютное большинство мест. Во многом — именно потому, что консервативного избирателя тогдашние протесты напугали. Конечно, есть много факторов, мешающих действующему французскому президенту точно так же обратить угрозу в серьезную победу. Но усталость от протестов и насилия в стране будет проявляться, и это дает дополнительные шансы Макрону.
