ПОД ПАРТОЙ С КНЯЖНОЙ МЕРИ
С Володей Качаном мы учились в одной школе, в Риге, а познакомились в спортзале во время соревнований по настольному теннису.
Он тогда был в 7-м классе, а я – в 6-м. Несколько дней подряд мы упорно пытались выяснить, кто из нас лучше играет, но так и не выяснили. Как старший, Володя остался недоволен результатом и однажды, когда мы возвращались с ним из школы домой… сделал ход конем.
«Ты скольких девочек целовал?», – спросил у меня Володя. Надменно, он же был старше. «Одну», – покраснев, соврал я. «А я – 65», – гордо заявил Володя и показал мне свою записную книжку. В ней галочками были отмечены фамилии целованных. С тех пор мы соревновались не только в настольный теннис.
В общем, я тоже завел себе записную книжку, в которую переписывал фамилии с обложек папиной библиотеки. Естественно, переводя фамилии писателей в женский род. Таким образом очень скоро у меня оказались «целованными» девочки с фамилиями Толстая, Островская, Репина, Полевая, Шолохова…
Но у Володи список всегда оказывался длиннее и разнообразнее. Видимо, он переписывал фамилии прямо с телефонной книги…
Володя оказался самым интересным из моих друзей. Во-первых, он был запевалой в школьном хоре, мечтал стать артистом, знал песни Утесова, Эдуарда Хиля, Фрэнка Синатры, увлекался джазом, занимался легкой атлетикой, а главное – много читал.
Однажды, во время прогулки в парке, шутка ли, он взахлеб пересказал мне лермонтовскую «Княжну Мери». По школьной программе мы Лермонтова еще не проходили, но Вовка так пылко рассказывал, как Печорин издевался над княжной Мери, что на следующий день во время урока географии я начал тайком читать под партой Лермонтова.
Учительница заметила и отняла у меня книжку, возмущенно воскликнув на весь класс: «Вы подумайте, он Лермонтова под партой читает в то время, как мы проходим Африку!»
На перемене ко мне подошел один из моих одноклассников и спросил заговорщицким шепотом, кто такой Лермонтов, как будто это был запрещенный писатель или белогвардейский офицер. С тех пор мы пытались подражать Печорину во всем. Почти до окончания школы он был нашим любимым героем. И хотя девушки, с которыми мы встречались, не были княжнами, мы искренне пытались над ними по-печорински издеваться, как будто повесть Лермонтова была самоучителем «Как влюбить в себя начинающую женщину, доведя ее до слез».
