О ситуации на рынке микрофинансовых услуг и готовящихся реформах АиФ.ru рассказал начальник Главного управления рынка микрофинансирования и методологии финансовой доступности ЦБ РФ Михаил Мамута.
Елена Трегубова, АиФ.ru: Михаил Валерьевич, уже несколько лет Центробанк регулирует деятельность микрофинансовых организаций. Давайте подведём итоги этих лет.
Михаил Мамута: Два года — это, конечно, пока не такой большой срок, чтобы говорить о существенных результатах, поскольку в той же банковской сфере надзор выстраивается с 1991 года. А нам для того, чтобы создать надзор, сопоставимый по качеству, приходится всю эту эволюцию пройти в сжатые сроки. Поэтому мы разбили задачу на три этапа.
Первый этап — убрать с рынка «мёртвые души». Мы получили рынок, где масса неработающих компаний, про которые ничего не известно. Причём и на микрофинансовом рынке, и среди кредитных кооперативов, и ломбардов. Эта задача — базовое условие для перехода ко второму этапу.
Второй этап — введение пропорционального надзора, основанного на анализе рисков с учётом их специфики и масштаба.
И третий этап — переход к институту кураторов, когда в отношении крупных компаний действует система углублённой аналитики. Это позволяет нам предвосхищать проблему, не давая ей сформироваться.
По рынку МФО мы первый этап практически выполнили. На протяжении двух лет ЦБ активно вычищал реестр микрофинансовых организаций, исключая неработающие компании, а также компании с явными признаками нарушений закона, в первую очередь связанных с привлечением средств граждан в обход ограничений, установленных законодательством. За прошедшие два года мы исключили из реестра около 2 тысяч компаний. 
— Почему зачистка началась именно с МФО?
— Дело в том, что рынок микрофинансирования среди всех упомянутых рынков привлекает, наверное, самое большое внимание, в том числе и общественное, и юридическое, ну и внимание СМИ, конечно.
Сегодня почти 90% компаний сдают нам отчётность, а первые отчёты (за девять месяцев 2014 года) сдавало чуть более 50% МФО. Такой рост за один год и один квартал говорит о достаточно серьёзном повышении качества работы самих компаний и, конечно, надзорной работы.
На сегодня мы подали документы на ликвидацию или розыск более 4 тысяч ломбардов.
— А как обстоит ситуация на других рынках?
— На ломбардном рынке ситуация пока немного похуже. Потому что мы не имеем возможности исключать ломбарды из реестра, как микрофинансовые организации. Ликвидировать их можно только через суд. А судебная ликвидация — процедура значительно более сложная и длительная.
Центробанк совместно с ФНС нашёл более эффективный путь — наше законодательство о регистрации юридических лиц позволяет исключать компании из реестра без суда при условии, что они в течение года или более не сдают в налоговую бухгалтерскую отчётность. В соответствии с законодательством, мы передаём списки таких компаний в ФНС, а налоговая служба по своему регламенту исключает их из реестра. На сегодня мы подали документы на ликвидацию или розыск более 4 тысяч ломбардов.
— Вернёмся к микрофинансовым организациям. Почему так получилось, что ставки по кредитам МФО исчисляются сотнями процентов годовых? Я посмотрела, есть конторы, которые дают в долг под 2,4–2,5% в день. Это 900 процентов годовых.
— Есть ограничения по полной стоимости кредита, в соответствии с которыми названные вами ставки уже выше верхнего значения. Если некие организации действительно выдают займы под такие проценты, то они получат предписания и обязаны будут привести свои условия кредитования в соответствие с требованиями закона. Кстати, только за четвёртый квартал прошлого года мы выявили более 130 случаев превышения ПСК микрофинансовыми организациями, и в отношении всех выявленных принимаются необходимые надзорные меры.
Надо, наверное, отметить, что рынок микрофинансовых организаций состоит из трёх разных и практически не связанных друг с другом сегментов. 38% составляют займы для поддержки малого бизнеса и начинающих предпринимателей со ставками от 10% годовых (благодаря программам господдержки). 44% — это потребительские займы с процентными ставками от 40% годовых. И, наконец, 18% приходится на так называемые «займы до зарплаты» (на срок до 1 месяца на сумму до 30 тысяч рублей).
Хоть и самые маленькие в объёме, «займы до зарплаты» самые заметные, в том числе благодаря модели «продавай пешеходам»: чем более «проходное» место, где расположена точка продаж, тем большего объёма этих продаж может добиться организация.
Что касается ставок по займу «до зарплаты», безусловно, они велики. Но такие ставки везде, где этот продукт существует. В Британии, в Северной Европе, например, ставки колеблются от 1% до 2% в день. Причина — в затратах на обслуживание займа: оценка заёмщика происходит оперативно, поэтому высок риск невозврата, сама сумма займа очень небольшая, но выдача денег на руки требует офиса, служащих, а это тоже издержки.
— Центробанк разработал ряд новаций, затрагивающих рынок микрокредитования. Совсем скоро в силу вступит закон, ограничивающий предельный размер долга по краткосрочному займу. Расскажите о нём.
— Поправки к закону устанавливают, что совокупный размер процента не может более, чем в четыре раза, превышать тело займа. Идеология здесь очень простая. По названию займа — «до зарплаты» — очевидно, что это кредиты, которые берутся на короткий срок на покрытие каких-то экстренных расходов. Потому что бывают разные ситуации, когда важно решить проблему сегодня, не дожидаясь послезавтра. Ситуации очень разнообразные — начиная от лечения зуба, заканчивая починкой машины. И тогда фактическая стоимость займа, конечно, не 700% годовых, а 4–6%, что в сочетании с небольшой суммой составляет, например, сотню – другую рублей.
Проблемы начинаются, когда человек, взяв такой заём, не может его вовремя вернуть, и у него возникает просрочка. Вот когда он по факту пользуется этим займом уже не три дня, а три месяца или даже три года, то действительно, размер его долга может очень сильно увеличиться.
У Банка России нет задачи развивать рынок ради рынка — мы стоим на защите интересов потребителя финансовой услуги.
Идея, связанная с ограничением предельного размера долга, — это установление верхнего потолка. Она не только защищает потребителя от чрезмерного роста просроченной задолженности, но и сообщает кредиторам, что Центробанку не нравятся кредитные модели, в которых просрочка даёт большой вклад в доход. Компании, которые пытаются на этом зарабатывать, с 29 марта не смогут этого делать. Придётся им либо перестраивать бизнес-модели в пользу более социального подхода, либо, возможно, уходить с этого рынка. У Банка России нет задачи развивать рынок ради рынка — мы стоим на защите интересов потребителя финансовой услуги.
— ЦБ ещё планирует разделить МФО на микрофинансовые и микрокредитные организации. Чем вызвано это решение?
— Сегодня микрофинансовые организации могут привлекать средства граждан в размере от 1,5 млн рублей. Мы заинтересованы в том, чтобы это привлечение производилось только самыми надёжными компаниями, наиболее прозрачными, с достаточным размером собственного капитала.
С 29 марта такое право будет только у компаний с капиталом более 70 млн рублей, и они будут регистрироваться по более сложной процедуре, содержаться в отдельном реестре и называться микрофинансовыми компаниями. А все прочие будут называться микрокредитными компаниями. Причём мы разместим на сайте оба реестра, потребитель всегда сможет проверить, есть у компании право привлекать инвестиции от частных лиц или нет. За микрофинансовыми компаниями будет также организован значительно более строгий надзор, чем за микрофинансовыми организациями, как в силу финансовых рисков, так и с точки зрения их влияния на рынок.
— Помимо регулируемых Центробанком МФО, на рынке есть и «чёрные» кредиторы. Как рядовой потребитель может определить, что он обращается в нелегальную контору, чтобы не было потом таких необратимых последствий, как «коктейль Молотова» в окно?
— Это очень важный вопрос. Чтобы понять, легальна эта микрофинансовая организация или нет, нужно потратить три минуты: зайти на сайт ЦБ, где находится реестр МФО, и посмотреть, есть ли эта компания в реестре.
Тем более это стоит сделать, если вы собираетесь дать в долг компании, потому что, к сожалению, проблемы с нелегальными кредиторами бывают не только с точки зрения кредитования, но ещё и с точки зрения размещения денежных средств. Правило элементарной осмотрительности — куда идти и что делать — мы стараемся транслировать всеми возможными способами.
— А как происходит борьба с «чёрными кредиторами»?
— Это действительно непростая задача, поскольку они очень быстро мимикрируют, уходят от методов надзора, которые мы вводим, пытаются использовать более сложный механизм продвижения, продаж. Например, мы видим, что подобного рода предложения возникают в социальных сетях. И понятно, что борьба с ними одними только надзорными методами — это всегда ограниченные результаты. Очень важно, чтобы потребитель сам обращал внимание на то, с какой финансовой организацией он имеет дело.
У нас с Генеральной прокуратурой организовано эффективное взаимодействие, и в прошлом году по индустрии нелегальных кредиторов был нанесён серьёзный удар: в отношении нескольких сотен организаций начаты расследования и возбуждены административные дела.
При этом максимальный штраф за незаконную деятельность по выдаче потребительских займов составляет 500 тыс. рублей, и порой это не останавливает нарушителей. Может быть, имеет смысл подумать над увеличением этой суммы, хотя бы за повторные нарушения, когда в очередной раз одна и та же компания уличается в нелегальном кредитовании.
Недавно, буквально пару недель назад, мы презентовали новую программу, которая будет помогать нам выявлять «чёрных» кредиторов, рекламирующих свои услуги в интернете. Не так давно у нас была встреча с руководством Федеральной антимонопольной службы, в результате которой мы договорились о совместной работе по противодействию рекламе нелегальных компаний в обычных СМИ: рекламодатель тоже должен нести свою долю ответственности за рекламу незаконных услуг.
Мы видим, особенно в регионах, что газеты бесплатных объявлений буквально пестрят объявлениями «возьмите деньги быстро», без указания каких-либо данных о компании-кредиторе. Хотя по закону рекламодатель обязан указать номер лицензии кредитора.
Потребитель так устроен: если он получает информацию из официального СМИ, то склонен считать её априори достоверной, полагая, что не будут же СМИ его обманывать!
— А как работает эта программа по распознаванию «чёрных» кредиторов в интернете?
— Она работает с использованием технологии big data, больших данных. Каждый день программа анализирует миллионы сайтов, миллиарды сообщений, выявляя признаки деятельности по выдаче займов. Затем она классифицирует, проводит анализ, являются ли эти компании микрофинансовыми, есть ли они в реестре, затем делит их на несколько групп и передаёт нам уже готовую выборку.
Такая программа уже на этапе тестирования нашла более 2 тысяч подозрительных сайтов. Это не значит, что все они в итоге окажутся сайтами «чёрных кредиторов», но они подозрительные, а значит, подлежат проверке. И мы планируем создать такой алгоритм проверки, чтобы ещё более сузить общественное пространство для этих компаний.
Кроме того, в социальных сетях, бывает, создаются неформальные группы — там нет никаких юрлиц, но происходят своего рода полуофициальные заимствования, и здесь, конечно, без бдительности потребителя проблему решить невозможно. Иными словами, решать её надо со всех сторон.
Пресекать деятельность недобросовестных компаний было бы намного легче, используя активную гражданскую позицию потребителей.
— А нет ли у Центробанка плана задействовать общественный контроль за подозрительными кредиторами? Вот я, например, вижу контору, которая вызывает у меня сомнения, куда мне идти на неё жаловаться?
— Противостоянием нелегальным кредиторам сейчас занимается целый ряд общественных движений, включая Общероссийский народный фронт — там есть даже специальный проект по защите прав заёмщиков. И они открывают что-то вроде общественной приёмной, куда можно будет обратиться с жалобой на «чёрных кредиторов».
Жалоб не нужно бояться, с ними нужно работать. Потому что жалоба — это обратная связь, которая помогает нам улучшить работу рынка. И конечно, пресекать деятельность недобросовестных компаний было бы намного легче, используя активную гражданскую позицию потребителей.
А вторым ресурсом для выявления «чёрных кредиторов» являются сами официальные участники рынка. Потому что для них это недобросовестная конкуренция, и они в первую очередь заинтересованы в том, чтобы такой конкуренции не было.
— Мы плавно подошли к вопросу финансовой безграмотности населения. Центробанк готовит какие-то инициативы по её искоренению?
— Конечно, когда люди не знают, как МФО отличить от «чёрного кредитора», и постоянно наступают на одни и те же грабли — это говорит о том, что мы недооцениваем риски, связанные с низкой финансовой грамотностью.
Полагаю, что работа по искоренению финансовой безграмотности должна вестись а) постоянно, б) последовательно, в) всеми возможными способами. Детям, школьникам можно давать эти знания через образовательную программу. Молодёжь, которая живёт в соцсетях, охотнее воспримет информацию там. Люди старшего возраста, предпочитающие пользоваться традиционными информационными ресурсами, могут приобщиться к основам финансовой грамотности через печатные СМИ, телевидение.
Второй аспект — это сам контент. Мы можем разработать фундаментальный курс, а ещё это могут быть ответы на наиболее острые вопросы. Банк России очень серьёзно этим занимается: инициировал выпуск учебно-методического комплекта по основам финансовой грамотности, по которому сейчас обучают тьюторов. Затем тьюторы обучат школьных педагогов, и уже с нового учебного года в рамках предмета «обществознание» появятся модули, посвящённые финансовой грамотности.
Есть план создать отдельный сайт по финансовой грамотности, где можно будет найти полезные базовые сведения о разных финансовых инструментах.
— Вернёмся к онлайн-займам. Интернет не идентифицирует человека. Как по ту сторону экрана кредитор поймёт, что я настоящая Лена Трегубова, а не злоумышленник, похитивший мой паспорт?
— У всего, что связано с интернетом, есть свои специфические риски, и главным из них является, действительно, риск неправильной идентификации клиента. Мы, безусловно, это понимаем, поэтому стараемся не только поддерживать инновационные технологические тренды, но и создавать необходимый инструментарий защиты от риска.
Сейчас выдача онлайн-займов производится компаниями в меру собственного понимания о том, как это делать. Одни идентифицируют заёмщиков по банковской карте, другие — по номеру счёта, третьи — по каким-то ещё признакам. Но риски существуют, и есть жалобы, когда потребитель заявляет, что он не брал оформленный на него заём. И выяснить, действительно ли он его брал или нет, очень сложно.
Чтобы урегулировать эту проблему, тот же закон, который ограничивает потолок долга по процентам, устанавливает с 29 марта этого года единственно допустимый вид идентификации для выдачи займов в интернете. Во-первых, право выдавать онлайн-займы будет дано только крупным микрофинансовым компаниям с капиталом от 70 млн рублей, к которым нет претензий у регулятора. Во-вторых, сумма онлайн-займов будет ограничена 15 000 рублей, чтобы не создавать больших рисков для всех сторон. И в-третьих, микрофинансовые компании не смогут напрямую идентифицировать потребителя, но должны будут заключить договор с проверенным банком, чтобы поручить проведение идентификации ему.
А банк может проводить упрощённую идентификацию с использованием системы межведомственного электронного взаимодействия или единой системы идентификации и аутентификации Минкомсвязи. Эти системы запрашивают соответствующие базы данных, чтобы проверить, действительно ли этот человек тот, за кого он себя выдаёт. Там довольно сложная процедура подтверждения подлинности, не только проверка достоверности паспорта, но и обязательно второй верификатор, которым может служить, например, номер мобильного телефона. И человек должен подтвердить, что это он, с помощью отправленного кода, как это происходит, например, при оплате в интернете с пластиковой карты. То есть для идентификации используется как минимум два, а иногда и три независимых признака. Если они все совпадают, можно считать идентификацию достаточной. Если один из этих признаков не совпадает, она считается не совершённой, и выдавать такому потребителю заём будет нельзя.
— Получается, что брать микрокредит через интернет надёжнее.
— Надеемся, к этому можно будет прийти после отработки технологии и её регулирования. Тем более что такие кредиты потенциально дешевле. Мы говорили про высокую стоимость «займов до зарплаты», но значительная часть этой стоимости связана с риском и с поддержкой инфраструктуры выдачи. А в интернете вся оценка производится дистанционно. Это первое снижение затрат, причём существенное снижение. Второе — стоимость риска. Как ни странно, онлайн качественно оценить человека проще, чем оффлайн, где просто сличают паспорт с человеком, в лучшем случае, пробивают по нескольким базам данных его кредитную задолженность — и принимают решение. В интернете программа анализирует очень большое количество параметров. Например, в мире есть модели, которые анализируют профиль человека в социальных сетях и другую доступную информацию о его потребительском поведении — аналитику сотовых компаний, например, стиль жизни, привычки, друзей, то есть большой массив данных, которые подробно информируют о кредитоспособности заёмщика.
— Помимо палаток МФО с броскими вывесками и займов через интернет, есть ещё один способ взять в долг — с помощью автоматов в торговых центрах.
— Кредитоматы?
— Да. 15 тысяч рублей, 2 процента в день. Как эти кредитоматы регулируются?
— Они будут регулироваться тем же законом, про который я сказал. Это дистанционная идентификация, и она должна будет проводиться по тем же правилам, что и для онлайн-компаний.
— А сейчас как они регулируются?
— Начнём с того, что история с кредитоматами несколько преувеличена в масштабах. Их всего несколько десятков, и сказать, насколько данная модель успешна как бизнес, пока невозможно. Что касается идентификации, то, насколько мы понимаем эту бизнес-модель, на другом конце провода сидит человек, который сличает лицо того, кто перед ним стоит, с паспортными данными. Как уверяют разработчики таких решений, эта идентификация не менее надёжная, чем визуальная. Они говорят, что даже более надёжная, поскольку специальная программа отслеживает все параметры лица и сопоставляет их с фотокарточкой. Я не готов сейчас ни подтвердить, ни опровергнуть эту гипотезу, поскольку программ этих немного.
Но с технологической точки зрения, у этих решений есть аналоги. Например, кредитные киоски широко используются в Азии, в Индии — там они вообще полностью автоматизированы, и в этом есть свои плюсы: если это удалённые районы, там офис открыть дорого, а кредитный антивандальный киоск поставить — вполне нормально.
Если вы рассматриваете инвестиции в МФО, то совершенно точно не нужно туда вкладывать деньги, которые вы предназначаете для сбережения.
— Мы с вами много говорим про кредиты и совсем мало — про вклады, которые привлекают микрофинансовые организации. Может быть, там какие-то реформы планируются по поводу привлечения средств физических лиц микрофинансовыми организациями? Потому что АСВ не работает с МФО. На какие риски идёт человек, относя деньги в МФО?
— Нелишним будет напомнить, что это не вклад, это инвестиция, она не застрахована, соответственно, совершается физическим лицом на свой риск, как и, к примеру, вложения на фондовых рынках, вложения в валюту и другие инструменты, не защищённые через систему страхования вкладов. Поэтому совет очень простой: если вы рассматриваете подобную инвестицию, то совершенно точно не нужно туда вкладывать деньги, которые вы предназначаете для сбережения. И необходимо помнить, что МФО могут принимать инвестиционные займы от граждан, не являющихся их учредителями, лишь в сумме не менее 1,5 млн рублей. Если принимают меньшие суммы от сторонних лиц — это серьёзное нарушение, и стоит проверить, легально ли действует компания, чтобы не оказаться внезапно без денег и без следов тех, кто у вас эти деньги взял. Кроме того, как я уже упоминал, с 29 марта принимать такие инвестиции смогут лишь микрофинансовые компании с собственным капиталом не ниже 70 млн рублей и строгим надзором.
— А вот гипотетически, условно, через 15 лет, может ли механизм страхования вкладов распространяться на вклады, которые привлекают МФО?
— Гипотетически к этому надо стремиться. В большинстве стран мира почти всё, что связано с привлечением денежных средств граждан, так или иначе страхуется. Но это сложный путь, и пройти его за короткое время невозможно.
— Да, микрофинансовым организациям надо с отчётностью сначала разобраться. Мне кажется, что в случае страхования вкладов ставки по ним будут уже не такими выгодными.
— Одно тянет за собой другое. Снижение риска для потребителей — это в том числе и снижение доходности. Депозит до 1,4 млн руб. почти безрисковый, но самый недоходный. Чем выше риск, тем выше доходность. Рациональный инвестор рассуждает: часть денег я положу на депозит, и это будет моя заначка на чёрный день, а часть денег я вложу в облигации, где доходность в полтора раза выше, но и риск, что они не будут выплачены, тоже кратно выше. А совсем квалифицированный инвестор думает: 10 процентов я вложу в венчур, потому что там я, скорее всего, потеряю 9 из 10 проектов, но 10-й может так выстрелить, что я возмещу все убытки.
— Что с 29 марта изменится для малого бизнеса?
— Для малого бизнеса новости хорошие — сумма микрозайма увеличится до 3 миллионов рублей. Один миллион, который раньше выдавали МФО начинающим предпринимателям, с учётом возросших затрат для многих, особенно в производстве, в сельском хозяйстве, уже не даёт нужного эффекта. В кризисный период, когда банки сокращают объёмы кредитования, микрозаймы для малого бизнеса были почти единственным источником поддержания ликвидности и развития. Поэтому увеличение до 3 миллионов должно дать существенный прирост в этом сегменте.
В дополнение к этому мы со второго квартала нынешнего года планируем разделить рынок на МФО, которые кредитуют бизнес, и МФО, которые кредитуют потребителей. Первые будут содержаться в отдельном реестре и называться «бизнес-МФО», или «МФО предпринимательского финансирования». Процентные ставки для предпринимателей сильно отличаются от потребительских займов и начинаются от 8–10% годовых благодаря господдержке по линии Минэкономики и нашей льготной программе рефинансирования. Мы хотели бы, чтобы предприниматели были максимально информированы о возможности получения такой финансовой поддержки со стороны бизнес-МФО, которые сегодня действуют почти во всех регионах РФ.
