На начало мая 2011 г. число безработных, зарегистрированных в службе занятости Москвы, составило 48,7 тыс. человек.
Просроченные творожки
В московскую квартиру Сергея Супонева и Нины Кузнецовой не так давно пожаловала делегация: сотрудников районного отдела опеки сопровождал наряд полиции. Осмотрев жильё, где в то время шёл ремонт, и решив, что в таких условиях дети проживать не могут, «пришельцы»... увели пятерых ребят, старшему из которых 12 лет, младшему 3 года, с собой. Немногим позже «опекуны» вернулись и потребовали от матери подписать согласие на изъятие детей «в связи с тяжёлым материальным положением».
— Я тотчас помчалась к Нине, — рассказала «АиФ» Анна Егорушкина, тоже многодетная мать, сотрудница банка и жена юриста, которой Н. Кузнецова позвонила как своей подруге. — Осмотрев квартиру, убедилась: творится произвол. Расспросив друзей, предположила, что причина, вероятно, в большом долге по квартплате (около 300 тыс. руб.), скопившемся за восемь лет. А повод — в конфликте с завучем. Недовольная некоторыми порядками в школе, Нина по-
обещала пожаловаться в департамент образования. Завуч ей намекнула: сделаете — пожалеете...
Во время изъятия двое детей были больны, однако это не остановило чиновников. Старшего дома не было — его забрали прямо из школы. Ребят поместили в инфекционное отделение больницы, где они пробыли 8 дней. Правда, вскоре на заседании районной комиссии по делам несовершеннолетних было решено вернуть детей в семью. Но чиновники сделали это не по доброте душевной: соседи собрали подписи в защиту семьи, а А. Егорушкина добралась до уполномоченного по правам ребёнка в Москве. Он-то и помог, а вовсе не те, кто любит светиться на телеэкране как благодетели и защитники детей.
После налёта на семью Супоневы вздрагивают от каждого звонка в дверь. Дети перестали посещать центр социальной помощи, где прежде получали обеды, что далеко не пустяк для семьи, в которой отец-строитель — один из 48,7 тыс. москвичей, потерявших работу.
Что же касается долга по квартплате, в квартире, как выяснила Егорушкина, оказались прописаны неизвестные люди, поэтому в отдельные месяцы начисления делались на завышенное количество человек. В районном расчётном центре разбираться в ситуации, видимо, не захотели и пошли по более простому пути. Ведь Супоневы — не вице-спикеры Госдумы, о них в новостях не рассказывали, как о С. Журовой, у которой в квартире без её ведома оказалось прописано с десяток неизвестных.
Похожая ситуация возникла у защитницы Химкинского леса Евгении Чириковой: якобы по «сигналу» соседей органы опеки угрожали отнять у неё детей. Понятно, что не жестокое обращение с детьми стало причиной этой атаки, а общественная деятельность правозащитницы. Так что же, органы опеки — не инстанция, помогающая родителям, а новая инквизиция?
Очень похожи на эти истории и другие —
— Когда я выложила сюжет с похищением детей в своём блоге, — продолжила А. Егорушкина, — с подобными историями мне стали звонить со всей страны. Помочь я могу только советом: немедленно обращайтесь в прокуратуру и не подписывайте просьб о размещении детей в приюте.
Когда органы опеки спасают детей от родителей-наркоманов, алкоголиков, это понятно. Но отбирать ребят у любящих матерей из-за просроченных творожков... Что с нами случилось?
Легитимный киднеппинг
— Возникло «карательное попечительство», выгодное чиновникам, в ведении которых — сироты и приютские учреждения, — считает Борис Альтшулер, руководитель организации «Право ребёнка». — Дети, отобранные у мам и пап похожим образом, — «продукция» для «чиновничьих корпораций». Федеральное законодательство устроено в угоду их интересам, и поэтому Семейный кодекс РФ пронизан пренебрежением к интересам родителей. Новая формулировка одной из статей кодекса гласит: «Защита прав и интересов детей... при создании действиями или бездействием родителей условий... препятствующих их нормальному воспитанию и развитию... возлагается на органы опеки и попечительства». Этот закон вступил в силу 1 сентября 2008 г., и с тех пор страну сотрясают скандалы.
Кто и как будет определять, что такое «нормальное воспитание и развитие»? И зачем потребовалось массовое сиротство детей? Месячный бюджет московского интерната или приюта в расчёте на 1 ребёнка составляет около 30 тыс. руб. (в Москве — 50 тыс. руб.). В приютах России постоянно находятся 350 тыс. детей, из них настоящих сирот — 110 тыс. Всего в год на содержание таких ребят расходуют
— Происшедшие с москвичами истории меня не удивляют. Система мер, направленных, как мне видится, на разрушение семьи, всё настойчивее внедряется в нашу жизнь, — считает Андрей Клычков, депутат Мосгордумы. — В столице так называемые ювенальные технологии применяют школы, социальные службы, учреждения здравоохранения и даже коммунальщики. В «группу риска» может попасть любая семья, в том числе и моя: я рано ухожу и поздно возвращаюсь с работы, значит, не уделяю должного внимания сыну.
Как этого избежать? Установить на федеральном уровне: цель работы органов опеки — не изъятие детей, а помощь в улучшении условий жизни социально необеспеченных семей. Решения не должны приниматься на основании доносов из школы или жалоб соседей. Но ювенальные технологии придумываются не в Москве. Их нам навязывают, не задумываясь о создании систем реальной поддержки потерявших работу родителей или тех из них, кто попал в трудную жизненную ситуацию.
