Владимир Полупанов, АиФ.ru: Когда ты написал песню «Бог покинул Украину»?
Вадим Степанцов: В конце 2014 года, после Майдана, когда по приказу Турчинова расстреливали и бомбили Луганск и давили танками безоружных пенсионеров в Донецке.
— Ты это знаешь не понаслышке?
— Конечно. Я внимательно слежу за событиями на Украине. И знаю, кто первым стрелял, кто начал войну. У меня масса своих «корреспондентов» из Донецка, Киева, Одессы: людей, с которыми я переписываюсь в соцсетях. Еще остались адекватные, которые до сих пор не боятся язвить по поводу происходящего в Незалежной.
— Куда идёт Украина?
— Даже самые «украинолюбивые» московские интеллигенты понимают, что Украина движется «в никуда». Большая часть трудоспособного населения уехала из страны и трудится где угодно (от Европы и Таиланда до России и Эмиратов), но только не в самой Украине. В Прибалтике европейским пылесосом высосало всю молодёжь. Пустеют территории. Работы нет, промышленность раздербанена. Ситуация на Украине раскручивается с еще большей скоростью, чем в Прибалтике. Ни нынешним правителям, ни их кураторам не нужна сильная и процветающая Украина. Мы могли бы в 2014 году всё решить. Уже были готовы документы. И люди на местах были готовы к тому, что придут «зелёные человечки» и возникнут 3 украинские республики. Но наше руководство включило заднюю. Людей обманули. Это очень депрессивная история для меня.
— Есть шанс в ближайшие годы помириться с Украиной?
— Если всё будет продолжаться так, как сейчас, — тотальная зомбификация населения — боюсь, что в ближайшее время помириться не удастся. Массе людей, в том числе русскоговорящих, внушили ненависть к России. «Башни излучательные», как в книге Стругацких, очень эффективно работают. Думаю, что будут и дальше работать.
— В стихотворении «Щука и Царь» ты поднял вопрос о преемнике Путина. Ещё одна глобальная проблема?
— Конечно, это заметно даже невооруженным взглядом. Всё, что было сделано хорошего, было сделано 10 лет назад. Система не работает. В экономике пыхтение, пробуксовка и болтание на месте.
— Но при этом «болтание» устойчивое.
— Устойчивое. На самом деле мы должны быть благодарны Путину. В 1999 году никто не верил, что через 5 лет страна не ухнет в пропасть. Могло, но не случилось. Выстояли. Очень надеюсь, что преемник Путина будет и жёстче, и прагматичнее.
— Читал, что многие обвиняют тебя в ура-патриотизме. Почему?
— Бывает, бросают упреки, что я ура-патриот и кремлебот. Но это не так. Просто я не вижу среди протестной либеральной интеллигенции достойных фигур, внятной альтернативы. Критиковать мы все умеем. Ну жулики! Ну воры! В России они были всегда. Но это не мешало ей побеждать и осваивать новые территории почти бескровно. Сегодня нам не нужны новые территории. Со своими бы справиться. Я себя же процитирую: «Шепнул знакомый мне политикан: „Сметут режим до лета, ждём полгода. На смену косоруким мудакам опять идут безрукие уроды“». Много появилось некомпетентных людей во всех сферах. Если вот эти мальчики, которые ключиками от дорогих автомобилей перед ментами трясут, будут исполнять обязанности министров, ментов, сотрудников ФСИН и т. д., наступит ещё больший беспредел.
— В одном из последних интервью ты сокрушался по поводу распада СССР. На самом деле жалеешь об этом?
— Жалею. Мой папа-коммунист построил город в Сибири, Саянск называется. Он был главным инженером города и часто говорил: «Китайцам достался мудрый Дэн Сяопин. А нам — два дурака подряд: Горбачёв и Ельцин». У нас был другой путь. Можно было всё изнутри выровнять. И использовать плюсы советской системы, постепенно «заштриховывая» минусы. Как писал Аксёнов: «70 лет коммунистам понадобилось, чтобы понять, что кока-кола — это прост лимонад». Если бы не сельский дурачок Горабачёв, наверное, у России мог бы быть поступательный путь экономического развития. Но история не терпит сослагательных наклонений, как известно.
«Угар и содомия — всё как мы любим»
— Первая мысль после прослушивания твоего нового альбома «Несуществующий рыцарь», записанного с группой «Мастодонт», была такой: «Стареет Степанцов». В нём в основном романтическая лирика. Все довольно прилично, без мата.
— Во-первых, это довольно закономерная эволюция. Во-вторых, ты, как и большинство поклонников, не очень хорошо знаком со всем корпусом моих песен. У меня масса лирики, которая была выпущена в рамках «Бахыт-компота».
— А что, кстати, случилось с «Компотом»? Почему вдруг «Мастодонт»?
— Группа продолжает существовать в «мелкооптовом варианте». Мы продолжаем кататься по клубам, градам и весям. А с «Мастодонтом» получилась история параллельная. Начиналась она с перепевок отечественных, а также итальянских и англоязычных песен. А потом всех, включая меня, прорвало: стали рождаться песни лирические. Например, среди бонус-треков на этом альбоме есть песня «Тайга» культового французского автора Жана-Луи Мюра. Это почти буквальный перевод. У Мюра есть энное количество песен, так или иначе перекликающихся с русской тематикой. Они немного выспренные, загадочные и такие же маловразумительные, как у Бориса Гребенщикова. Французы услышали наш вариант «Тайги» и сказали, что никаких претензий не имеют. Можем исполнять. Даже было высказано мнение, что это лучше, чем оригинал.
— Но где же в новых песнях трэш и угар?
— Есть такие песни. «Диджейка», например, или «Женщины мечтают». «Ой, мороз, мороз» — очень задорная. Мы с «Мастодонтом», который в отдельности от меня выступает как «Бурлеск-оркестр», обычно делим концерт на две части. В первой — в основном лирика. А после антракта — трэш, угар и содомия, все как мы любим. И то, чего ждёт народ.
— А почему нельзя в рамках «Бахыт-компота» эти песни исполнять?
— Потому что «Бахыт-компот» в какой-то момент забронзовел. Появилась усталость, помноженная на недовостребованность. Но я очень благодарен нынешней экономической ситуации. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Если мы раньше ездили на гастроли, предъявляя какие-то завышенные гонорарные требования, то сейчас всё стало проще: сколько соберём, то и наше. Кто-то с бара начисляет, как это было на концерте в городе Рыбинске. Не всегда добираем до своих привычных гонораров. Но и жаловаться грех. Потому что народ очень сильно просел. Денег стало меньше. На наши концерты стабильно приходят от 50 до 100 человек. Но зато самые-самые преданные наши поклонники. «Элита».
— Ты говоришь, что народ ждёт угара и содомии. Лирика сложнее продаётся?
— Народ хочет разной музыки. И лирика может быть коммерческой. Но тут всё зависит от массы факторов. Мы люди олдскульные, не рубящие в SMM-продвижении в интернете, на радио и телевидении. Никто в моем окружении не понимает, как сделать вирусную историю. Сколько мы ни бьёмся над продвижением канала «Бахыт-компот» в Youtube, у нас странная статистика. В среднем у новой песни по 50 тысяч просмотров. А совсем древние «Жёны друзей» или «Чёрный дембель» бьют рекорды, хотя с точки зрения картинки они никакие. Стихотворение про Котика Нэша и семейство Скрипалей, которое я начитал полгода назад на телефон, собрало больше 100 тысяч просмотров за один день. Как и что работает в Сети, непонятно.
— Есть на альбоме песня «Ж..па отдельно, Россия отдельно». Чем навеяна?
— Кто-то думает, что русский рэп начался с Децла. Ан нет. У истоков стояли мы (смеётся). У меня есть хороший близкий друг — кубинофил. Небедный парень. Он знает кубинский испанский. И мы с ним за последние 4 года три раза были на Кубе. Изъездили остров вдоль и поперек. Песня не про Кубу, конечно. Но поездки туда послужили толчком для написания песни.
— Женская часть тела — в частности?
— Отчасти. На Кубе этого «добра» очень много. К сожалению, всё коммерциализируется. Взвинчиваются цены на проходы в парки, музеи и, соответственно, на платную кубинскую любовь. Прошло 5 лет с первого моего визита на Остров Свободы. Если раньше кубинки отдавались за коктейли, то сейчас это уже не прокатывает.
— Это главные впечатления от Кубы?
— У меня масса впечатлений, в отличие от простого «руссо туристо», который видит только Гавану и Варадеро. Ну, может быть, Сантьяго-де-Куба. Глубинку Кубы мы исходили вдоль и поперёк. Например, совсем захолустный Ольгин, где мы зашли в местное кафе-мороженое. Там сидели 2-3 семьи. Все, включая работников кухни, сбежались посмотреть, что за «слонов» привели. Если где-то появляется белый человек (их на Кубе называют «юма»), все сбегаются на них поглазеть. Это очень трогательно. Мы с товарищем застали ещё город Баракоа, который снесло тайфуном осенью 2016 года. Это городок на краю мира, будто из фильма «Десперадо», где ничего не происходит. И все ждут событий. Там существует какая-то страшная мафия, которая раз в 5 лет кого-то отстреливает, а потом опять всё тихо и спокойно. Баракоа меня потряс! Он вне времени и пространства.
— Песня «Кот» из нового альбома про свободу? Кот хоть и бродячий, зато независимый.
— Она, наверное, больше про христианские ценности и про внутреннюю тайную свободу. Как писал Пушкин: «Любовь и тайная свобода внушали сердцу гимн простой». Первое произведение про этого кота (стихи, не песня) называется «Прощание с ополченцем». Это реальный кот, которого бросили на даче. Но он научился выживать. К зиме он превращается в жирного тюленя, а летом жир сбрасывает. Это такая боевая единица, при этом очень деликатное и воспитанное существо. Я понимаю, что он не один такой. Их много: собачек, кошечек, которых приобретают деткам в начале лета, а к осени бросают. Я описал историю о том, что выживают не только сильнейшие, но порой — и достойнейшие.
«Дементьев красиво лжёт»
— И всё-таки большая часть твоих новых песен посвящена женщинам.
— Ну не мужчинам же их посвящать (смеётся).
— Судя по твоей поэзии, ты знаток женской психологии и женских душ. Наши женщины, на твой взгляд, в самом деле особенные?
— Конечно, особенные. Я тут не открыл Америку, никаких новых коллизий и понятий не создаю. Наверное, у меня где-то в мозжечке булькала фраза Оскара Уайльда про то, что «мужчин можно анализировать, а женщин — только обожать». Но самое обидное, что при всех своих «особенностях» наши женщины очарованы Киркоровым, Лепсом и Стасом Михайловым (слава богу, в моём окружении таких нет).
— Почему они очарованы этими артистами?
— Потому что эти певцы на вершине поп-айсберга. И строчат бронебойными. Мне долго было непонятно, почему Андрей Дементьев (Царствие ему Небесное) имел такой успех. Да потому, что он, как настоящий кабальеро, умеет красиво лгать. Он пишет: «Нет женщин нелюбимых, невстреченные есть». Это же ложь. Наверное, в этом секрет популярности названных артистов: в иногда умелой, иногда — ничем не прикрытой грубой лести.
— Евгений Гришковец как-то в интервью мне сетовал на то, что Стас Михайлов — это «кабак, ставший государственной культурой».
— Стас Михайлов — «свой» мужчинка, только чуть более гладкий, чем менты, прокуроры и охранники. А Григорий Лепс входит в обойму людей, поющих очень громко. Почему-то в России это прокатывает. Можно втюхивать какие угодно мысли, даже самые тривиальные по поводу любви, чувствования и каких-то ........ за углом (это я про Шнурова), а можно — что-нибудь возвышенное и духовное как у Летова и Высоцкого. Главное, чтобы это было громко. Просто накрываешь сиреной. В России это работает. «Чем громче и хрипатее, тем ..........».
— «Я капитан на алых засаленных парусах», — поёшь ты. Я почему-то сразу вспомнил строчку из новой книги Славы Сэ: «Щебет юных дев живителен для раненых ветеранов». Ты так легко пишешь о каких-то своих чувствах к юным дамам. Ты женатый 58-летний человек. Как супруга относится к твоим стихам, где ты воспеваешь любовь к юным прелестницам?
— Моя супруга — умная женщина. Она понимает, что до некоторой степени это выдумка и преувеличение. К тому же я в последние годы демонстрирую, что всё это в прошлом. Питаюсь воспоминаниями о былых грехах (смеется).
— И она тебе верит?
— Нет, конечно. Но уже привыкла (смеётся).
— Ты назвал песни Гребенщикова маловразумительными. Позволь с тобой не согласиться. У него масса замечательных песен с прекрасными текстами: «Поезд в огне», «Человек из Кемерово», «Государыня»...
— «Старик Козлодоев» опять же. К Гребенщикову у меня пиетет. Но его последний альбом «Время N» меня не торкнул. Это БГ, начитавшийся Фейсбука и загрустивший. Он же буддист. Поэтому должен абстрагироваться от всего и транслировать чистую радость. А вместо этого у него, как гениально спел Малинин, «виньетка ложной сути».
— А какая метаморфоза произошла с Андреем Макаревичем?
— Слушаю периодически его песни на фоне книжек под гитару. Песни у него в последнее время очень злые. Потому что он не ездит на общественном транспорте. Живёт в пузыре и видит мир оттуда. Не надо людей бояться. Я год назад переселился из центра Москвы в Красногорский район. И часто езжу на электричках и метро. Потому что понял, что нерационально передвигаться за рулем. И Макаревичу посоветовал бы то же самое.
— Почему ты переселился за МКАД?
— Потому что моя дочка поступила в МГИМО и я оплачиваю её обучение. Мы сдали квартиру в центре и переселились за МКАД, поближе к деревне.
— И какой ты отец?
— Хороший. Далёкий и добрый. Как Сталин-солнце.
— Что случилось с Орденом куртуазных маньеристов, поэтическим образованием, в которое ты входил?
— Его не существует уже больше 10 лет. Когда-то мы снова хотели прыгнуть в эту же лодку, но умер Константэн Григорьев, который был вдохновителем создания и ордена, и группы «Бахыт-компот». Только-только у него жизнь начала налаживаться, но сердце не выдержало. Они примерно в одно время с Ромой Трахтенбергом умерли. Их обоих сгубили, на мой взгляд, не «излишние удовольствия», а таблетки для похудения, смешанные с «удовольствиями». Надо либо бухать, либо сидеть на таблетках. Ума не приложу, зачем понадобилось худеть людям в своей комплекции, хорошим и солнечным.
— Ты отдаешь себе отчёт в том, что ты больше всё-таки поэт, нежели певец и музыкант?
— Конечно. На самом деле весь так называемый русский рок в это упирается. Музыкой русский рок назвать трудно. Это, как правило, три аккорда, расставленные в определённой последовательности. А в первую очередь — слово. Кто-то владеет им лучше, кто-то — хуже. Но аудитория преимущественно слушает текст. Страна у нас пока ещё литературоцентричная.
