ТАСС был для нас указ. Игорь Кириллов - о программе «Время»

Накануне юбилея программы «Время», которая начала выходить на Первой общесоюзной программе 50 лет назад, один из её дикторов, Игорь Кириллов, на страницах «АиФ» вспоминает о том, как всё начиналось. 

Владимир Полупанов, «АиФ»: - Игорь Леонидович, вы помните свой первый эфир? 

Игорь Кириллов: - Разве можно забыть такие вещи? Есть фотография, которую сделал наш оператор Владимир Жабченко. Я её называю «За секунду перед расстрелом». У меня там волосы вздыбленные, глаза навыкате. Лучше не вспоминать (смеётся). 

Новости и «старости» 

- Леонид Парфёнов говорит: то, что демонстрировало нам советское телевидение, - это были не новости, а «старости». В том смысле, что все события освещались через идеологическую призму, поэтому необъективно и с опозданием. 

- Я не совсем согласен с Леонидом, хотя очень уважаю его, он большой умница. В какой-то мере, можно сказать, мы немного отставали в то время от наших западных коллег. Потому что целиком и полностью зависели от ТАСС (Телеграфное агентство Советского Союза. - Ред.). Была даже такая поговорка: «ТАСС для нас указ». Пока ТАСС не подтвердит то или иное сообщение или событие, мы не могли давать это в эфир. В этом отношении сейчас, конечно, свободнее. Но информация по-прежнему является достоверной только тогда, когда она всячески проверена. 

- Но ведь наверняка бывали случаи, когда вам приходилось озвучивать недостоверную информацию?  

- Бывали и такие случаи. В ночь на 1 сентября 1983 года вблизи Сахалина СССР по ошибке сбил южнокорейский пассажирский самолёт. Эта трагедия унесла жизни 269 пассажиров и членов экипажа. Сначала пришло правдивое сообщение о том, что на самом деле произошло. Но в самую последнюю минуту перед эфиром принесли бумажку с другим текстом, а предыдущую у меня просто выр­вали из рук. В повторном сообщении ТАСС говорилось лишь о нарушении границы и о том, что, покинув воздушное пространст­во СССР, «нарушитель исчез с экранов радаров». 

 - Как сильно поменялись манеры ведущих, подача новостей, темы за эти 50 лет? 

- Конечно, всё сильно изменилось. Страна стала другой - раньше в аббревиатуре было 4 буквы (СССР), а сейчас всего 2 (РФ). Намного оперативнее и интереснее стала программа «Время». Но, с другой стороны, хотелось бы, чтобы уже не дикторы, а телеведущие (так теперь называются наши коллеги) работали и над исполнительским мастерством. Мне кажется, что с русской литературной и разговорной речью на телевидении вообще есть большие проблемы. Многие наши ведущие сегодня стараются говорить быстрее. Поэтому не всегда понимаешь, о чём речь, и приходится следить за бегущей строкой. Иногда ведущий, сообщая об очень неприятных или радостных событиях, говорит о них безразличным тоном, как будто сообщает: «Внимание, с пятого пути отходит поезд Москва - Берлин». Мне кажется, это пагубное влияние «тлетворного» Запада - там давно уже перешли на такую бесстрастную манеру: мы вам передаём сообщение, а вы как хотите, так на него и реагируйте. Но ведущий - живой человек, поэтому должна быть твоя оценка того факта, о котором ты рассказываешь, но без навязывания этой оценки, а с подтекстом: а вы как думаете, уважаемые зрители? 

«Снимаю шляпу»

- В советские времена программу «Время» вели двое ведущих - мужчина и женщина. По какой причине?

- Очень трудно одному человеку вести большую серьёзную новостную программу. Гораздо лучше, когда это разбивается на 2 голоса. В программе было 2 ведущих, чтобы отбивать одно сообщение от другого. 

В последнее время в связи с юбилеем почему-то именно ко мне часто обращаются. Но хочу сказать, что я не был в программе «Время» единственным и главным диктором. Там работала масса замечательных людей: Виктор Балашов, Евгений Суслов, Евгений Кочергин, Юрий Петров, Евгений Арбенин, Евгений Смирнов, Виктор Ткаченко. У меня нет слов, чтобы выразить восхищение нашими женщинами - Нонна Бодрова, Аза Лихитченко, Анна Шатилова, Вера Шебеко, Галина Зименкова, Дина Григорьева. Каждая из них была яркой индивидуальностью. С ними было легко и весело.

Я склоняю голову перед редакторами, режиссёрами, операторами, звукорежиссёрами - огромным количеством людей, работавших над программой. И особенно хочу отметить работу монтажёров. Техника телевидения тогда была не такой совершенной, как сегодня, поэтому монтажёрам приходилось творить чудеса. Когда готовили сюжет с речью Леонида Брежнева, с которого начиналась программа «Время», вдруг выяснялось, что наше первое лицо государства сказало не то слово или пропустило целое предложение. Монтажёры за считаные минуты брали эти фрагменты из других речей Брежнева и вставляли пропущенные слова или фразы. Как они успевали за 10-15 минут до эфира - ума не приложу.  

- Ваш главный дикторский инструмент - голос - очень узнаваем. Чтобы его совершенст­вовать, вы что-то специальное предпринимали? 

- Конечно, его нужно беречь и относиться к нему с осторожностью. Но никакую особую работу я не проводил и не истязал себя. Этот голос дан мне от рождения.  

- Вы работали только в студии или вам приходилось выезжать «в поля», чтобы сделать репортаж?

- Один из репортажей я сделал в конце 60-х годов из только что сданного в эксплуатацию основного корпуса «Останкино». На своём автомобиле «Москвич» я совершал автоэкскурсию по пустым необжитым студиям, где не было ещё ни освещения, ни декораций - просто гигантские пустые помещения. После Шаболовки, где до этого был телецентр, мне казалось, что я попал в другой мир. 

Вместе с нашим великим (доброй памяти) Юрием Фокиным я несколько раз вёл репортажи из разных военных округов, посвящённые 23 Февраля. Нам впервые тогда поручили снимать репортажи на видеоплёнку. Там я с удовольствием ходил вместе с солдатами в учебную атаку, сидел в танке и даже в самолёте, но не взлетал. Мы имитировали полёт.

Элегантный «Запорожец»

- В Интернете гуляет видео, где вы рекламируете автомобиль «Запорожец». «Не правда ли, красивая машина? Современная, элегантная», - говорите вы. С какими чувствами вы вспоминаете этот сюжет? И приходилось ли вам когда-нибудь ездить на «Запорожце»? 

- Этот сюжет никакого отношения к программе «Время» не имеет. Когда он вышел, ещё не было программы «Время». Это видео было снято на 16-миллиметровую киноплёнку. И это был не просто репортаж, а первый официальный рекламный ролик на советском телевидении, который длился минут 8. Его показали в эфире раз 15-20. «Запорожец» и вправду был очень доступным по цене и комфортабельным для того времени автомобилем.  

- Были ситуации, когда вы либо рассмеялись, либо расплакались в прямом эфире? 

- Такого, конечно, никогда не было. Нас учили: если тебе хочется смеяться в эфире или на сцене, надо говорить себе: «Смейся, смейся, смейся, дурачок, смейся». Когда ты много раз это произнесёшь про себя, смех пройдёт. Помню, однажды я подвёл мою любимую партнёршу Нонну Бодрову. Когда мы с ней читали прогноз погоды, у меня вдруг вырвалось: «А в Киргизах (вместо «в Киргизии») 25-27 градусов тепла». Нонна Викторовна не сдержалась и засмеялась. Я просто собирался в отпуск через пару дней, и у меня поэтому было особенное настроение.