Человеческое кино Абрама Роома

Режиссер Абрам Роом, наряду с Сергеем Эйзенштейном, Львом Кулешовым, Дзигой Вертовым и Всеволодом Пудовкиным, в 20-е годы стоял у истоков советского кино-авангарда. За 50 лет Роом снял 23 картины – некоторые из них легли на полку, остальные стали классикой и примером для всех последующих поколений кинематографистов. АиФ.ru вспоминает главные фильмы Абрама Роома.

Будущий режиссер родился в 1894 году в городе Вильно (нынешний Вильнюс), окончил сначала Петроградский психоневрологический институт, а потом Саратовский медицинский университет. Одновременно с этим Роом учился театральному искусству, а позднее преподавал актерское и режиссерское мастерство, а также ставил спектакли в нескольких театрах -  в том числе в московском театре Революции, где работал вместе с Мейерхольдом.

Кинокарьера Абрама Роома началась в 1926 году с фильма «Бухта смерти», снятого по рассказу Новикова-Прибоя. В этот же год на экраны вышел эйзенштейновский «Броненосец «Потемкин» - более того съемки обеих картин проходили примерно в одно время и в одном месте, в Одессе. Но, если у Эйзенштена речь идет о революции 1905 года, а в центре повествования оказываются судьбы не конкретных людей, а массового народного движения, то события фильма Роома происходят в 1917 году, и на первый план выходит история отдельного человека – это впоследствии и стало определяющей чертой всего творчества режиссера.

События фильма разворачивают в одной южной бухте, занятой белогвардейцами. Партизан Николай Раздолин вместе с товарищами расположились на маяке. Отец Николая, механик, хоть и не разделяет взглядов сына, но все же отказывается подчиниться приказам. «Я ни с белыми, ни с красными – я у машины», - произносит герой, отказываясь участвовать в братоубийственной войне. Участвовать в итоге все же приходится, однако и тут человеческие отношения выходят на первый план - вместо того, чтобы повести корабль для обстрела маяка, механик топит его, спасая тем самым сына.

Несмотря на революционный фон, который Роом рисует через изображение морской битвы, противостояния «красных» и «белых», в центре внимания – герои и актерская игра, недаром сам режиссер хотел написать в титрах, что посвящает фильм актерам. Крупные планы, лица, движения рук и тела в целом, столь важные вообще для немого кино, здесь становятся основополагающими. Как отметил в своей книге, посвященной режиссеру, литературовед и кинокритик Виктор Шкловский, «Роом замедлил показ человека в кино» - то есть выделил героя из толпы, обратив на него внимание зрителя.

В 1927 году на экраны вышла картина «Третья мещанская», над сценарием которой режиссер работал в соавторстве со Шкловским. Сюжет режиссер почерпнул из заметки в газете, где рассказывалось о женщине, родившей ребенка. В роддоме ее навещали двое мужчин, и оба называли себя отцами ее новорожденного сына – оказалось, что комсомольцы и правда жили втроем. Заинтересовавшись этой, для того времени совершенно экстраординарной историей, Роом снял картину о Владимире, который приезжает из провинции в Москву и временно селится в квартире своего фронтового приятеля Николая и его жены Людмилы. Между женщиной и гостем завязываются отношения, о которых становится известное ее супругу – герои начинают жить втроем, Людмила ждет ребенка, не зная, от кого именно, отношения окончательно запутываются, и в результате девушка бросает обоих и покидает Москву.

Фильм, как и следовало ожидать, вызвал бурю критики – режиссера обвиняли в цинизме, картину назвали порнографической, соавтора Шкловского называли бестактным, усмотрев в сюжете намек на отношения Владимира Маяковского и семьи Бриков, с которыми он был хорошо знаком. «Третья мещанская» безусловно опередила свое время, представив в кино того времени, когда режиссеров интересовала глобальная идея построения нового советского государства, очень камерную, личную историю человеческих взаимоотношений, простых, бытовых, лишенных какого-либо пафоса. Здесь все, как и предыдущей работе Роома, строится на крупных планах, выражениях лиц, взглядах и позах, в которых трагедии не меньше, чем в политических и социальных потрясениях первой четверти XX века в России.

Наряду с актерской игрой, важна в «Третьей мещанской» и документальная составляющая. В кадре – старые улочки и Храм Христа Спасителя, которому еще только предстоит стать бассейном, чтобы потом «восстать из пепла». Вслед за Дзигой Вертовым, человек с киноаппаратом Роом, фиксирует окружающую действительность - Москву 20-х годов, тот город, которого давно уже нет.

В середине 30-х годов, в период расцвета соцреализма в искусстве, Абрам Роом вновь идет против течения, снимая, пожалуй, самую важную картину в своей фильмографии – «Строгий юноша» по сценарию Юрия Олеши. Во многом сюрреалистическая, наполненная символами и вневременными образами лента, о спортсмене-комсомольце Грише, полюбившем замужнюю женщину старше себя, супругу профессора Степанова. Главную женскую роль в фильме исполнила актриса Ольга Жизнева, жена Роома.

Герои на экране – как античные статуи, украшающие залы для занятия спортом. Они тренируются и философствуют, а образ империи, воспеваемый в кино того времени, остается где-то за кадром, воинственность уступает место эфемерности, иллюзорности бытия, наполненного мечтами, сновидениями, беседами и размышлениями. Неудивительно, что намеченная на 1935 год премьера так и не состоялась, а фильм, обвиненный в «отклонении от стиля социалистического реализма», на долгие годы лег на полку. Лишь в период «оттепели», в 60-х, состоялись первые публичные показы в кинозалах ВГИКа. В 1974 году картина вышла на широкие экраны, однако ненадолго – второй раз «Строгий юноша» пролежал на полке до 1994 года, когда директор Музея кино Наум Клейман добился показа ленты на телеэкранах. Сам же Роом после появления «Строгого юноши» был лишен всех наград и занимаемых им на тот момент постов во ВГИКе и на киностудиях, реабилитировавшись лишь в середине 50-х с назначением на должность режиссера студии «Мосфильм».

Тем не менее в 1944 году режиссер выпустил картину «Нашествие» по новелле Леонида Леонова, написанной в начале войны, под впечатлением от стремительного и разрушительного наступления фашистов. Главный герой – Федор Таланов в исполнении Олега Жакова – выходит из тюрьмы и возвращается в родной город к семье буквально накануне оккупации. Неприкаянный, изгой, Федор, даже освободившись, все равно «враг народа» (в изначальном варианте пьесы герой был репрессирован), которому не доверяют даже родные мать с отцом. Вновь фильм Роома опередил время – такие, как Таланов, персонажи выйдут на первый план в кино лишь в период «оттепели». В одном из эпизодов, сын спрашивает, нет ли в доме водки – согреться, на что получает в ответ: «Странно, Федор, русские деревни горят кольцом, а тебе холодно – пошел бы и погрелся у головешек». Бродя по городу, выгнанный из родного дома, Федор становится одиноким бойцом и, не таясь, расстреливает в упор коменданта, нациста Виббеля. А на допросе с высоко поднятой головой – свой фильм Роом в очередной раз строит на крупных, выразительных планах – заявляет «Я русский, защищаю Родину».