Владимир Полупанов, АиФ.ru: Вы признались как-то, что ваше сценическое имя Анжелика так и не стало для вас родным. Зачем вам вообще надобился псевдоним?
Анжелика Варум: Свою первую пластинку я выпускала на студии «Гала рекордс». Там же чуть раньше начала издавать свои альбомы и певица Маша Распутина. Продюсеры посчитали, что две Маши (настоящее имя Анжелики — Мария, — Ред.) под одним лейблом — это слишком. Ирония судьбы в том, что Маша Распутина вовсе не Маша, а Алла Агеева. Возможно, и я в свою очередь явилась причиной переименования какой-нибудь Анжелики с далеко идущими творческими планами в условную Варвару. Круговорот имён в шоу-бизнесе.
— Свою первую песню вам самой пришлось нести на радио. Что это была за песня и, вообще, как это было, можете рассказать?
— Это было условием моего папы. Он сказал, что напишет мне пластинку только в том случае, если я сама буду её продвигать. Пришлось идти на радио и показывать первую песню самой. Справедливости ради, пошла я не к первому встречному музыкальному редактору, а к хорошей папиной знакомой, которая в то время работала на одной популярной радиостанции. Правда, папа об этом не знал. Песня называлась «Полуночный ковбой».
— Но сегодня ваши песни попадают на радио без проблем?
— Вот уже десять с лишним лет, как не попадают вообще. Это закономерный порядок вещей. Мы уже внесли свою лепту в мир популярной музыки. За нами приходят новые герои, их слушают сегодня. Жаль, что такая ситуация складывается именно в тот момент, когда тебе по-настоящему есть что сказать.
— И при этом я не видел вас ни в одном из ток-шоу на телевидении. Это для вас табу? Ведь, наверняка, зовут. Почему вы не появляетесь хотя бы там, где не полощется грязное белье, нет желтизны?
— А что, существуют такие ток-шоу? Я не в курсе. Меня на них не звали.
— В одном из последних своих постов в Инстаграме вы написали: «Свобода, свалившаяся нам на голову в 90-е, кого-то слегка пьянила, а кого-то напрочь лишала рассудка». Еще вы написали про 70-летнее советское рабство. Что вызвало бурю возмущения в Сети — многие ваши подписчики с вами не согласились. Мы с вами ровесники. Советские времена застали по касательной. Был мягкий брежневский застой, и вряд ли вы на себе испытывали это рабство. Или все-таки сталкивались с ним?
— Вы так мягко, тепло и пушисто произносите слово «застой», как будто это что-то позитивное и благостное. Застой же, на самом деле, это липкое, бесперспективное болото, в котором тонула практически любая светлая идея и инициатива. Неподъёмная бюрократическая машина, отсутствие здоровой конкуренции как таковой т.д., и т.п.
А если к этому еще присовокупить идеологию — пионерию, комсомол и КПСС! Никто в наше время уже не верил в этот утопический проект под названием Коммунизм. Но все были вынуждены играть в эту игру. Такое положение вещей порождало повальное лицемерие, враньё и приспособленчество. Это ли не рабство?..
Самое страшное, что под эти знамёна и сегодня становится молодёжь. Они вряд ли читали Булгакова, Довлатова, Аксёнова, Войновича. И вряд ли понимают, чем чреваты их далёкие от новизны идеи.
Я понимаю, что в условиях рыночной экономики выживать значительно сложнее. И мне понятно раздражение той части моих подписчиков, которым сложно существовать в новых для них условиях. Но, ко всеобщему сожалению, человечество пока не придумало ничего более прогрессивного и жизнестойкого, чем конкуренция.
— «В этом „рабстве“ её папа состоялся как композитор, и за его же счет она стала певицей! Ей ли обижаться на СССР», — написал один из пользователей. Как бы ему ответили?
— Мой папа ни разу не позволил себе идти на поводу у системы. Все двери для него были закрыты потому, что он не хотел вступать в партию. Именно переход нашей страны от эфемерной идеи коммунизма и неистребимого застоя к росткам демократии открыл перед ним возможности, о которых люди его поколения и мечтать не могли. Канула в Лету система худсоветов, стоявших между творческой личностью и потенциальным слушателем, зрителем, читателем.
Вообще, мои подписчики знают меня, как достаточно деликатного и осторожного в оценках человека. Но в данном случае мне даже в голову не могло прийти, что период с 1917-го по 1991-й год может кем-то из граждан нашей страны рассматриваться иначе. Я же помню, как в августе 91-го все вышли на улицы Москвы, как свергали ГКЧП, как поздравляли Бориса Ельцина и друг друга с приходом демократии. Что произошло за последние 27 лет? Почему тоталитаризм частью населения стал восприниматься, как благо? Вопрос риторический. Оказывается, не всегда и не всеми большое видится на расстоянии...
— Опять же ваше изречение: «Не путайте мужчин с крепостными, они от этого быстро устают». Значит ли это, что мужчина даже в браке должен иметь полную свободу? И себе вы такой же уровень свободы отвоевали?
— Вообще, мой спич на тему семейной жизни состоял из пяти пунктов. И эта неистребимая привычка выдёргивать яркую фразу из контекста, разводя бурю в стакане воды, обескураживает меня каждый раз.
Отвечу на ваш вопрос метафорой: когда ты выходишь из дома в легком нарядном платье, без плаща, тебя настигает дождь, и ты промокаешь до нитки — обижаться на то, что жизнь несправедлива, бессмысленно. Тут нужно выбирать — либо красивое платье, либо подстеленная соломка в виде прогноза погоды. Я выбрала платье.
По поводу равного уровня свободы в данном случае, я не сторонник равенства между мужчиной и женщиной. Опять же, обращаясь к популярной метафоре, если ключик открывает все замочки — это хороший ключик, а если к замочку подходят все ключики — это плохой замочек.
— Не в этом ли залог вашей долгой совместной жизни с Агутиным?
— Рассматривать долгую семейную жизнь как некое достижение нелепо. Только тогда есть смысл в совместной жизни, когда жить порознь для обоих не представляется возможным.
— «Если вы всё же ориентированы на семью и вам посчастливится дожить с любимым человеком до серебряной свадьбы, готовьтесь: на пути вас ждёт много сюрпризов. И не ждите подвоха только от мужчин. Порой совершенно неожиданно вы можете удивить себя саму». Как часто вы себя саму удивляете? И можете пояснить, с чем связаны эти удивления? Это поступки, желания, мысли? Какие?
— Вообще, я не из тех людей, кто с особым энтузиазмом воспринимает сюрпризы. По-настоящему я удивила себя лишь однажды, когда, вопреки тщательно оберегаемым постулатам и правилам, повернулась и, ни секунды не думая, ушла от мужчины, с которым прожила десять лет, к Лёне. Такого фокуса я от себя никак не ожидала.
— Так случилась, что песня «Городок» стала саундтреком одноименной программы. Она часто звучала по телевидению, пока «Городок» Олейникова и Стоянова выходил на ТВ. Эта песня стала в вашей судьбе какой-то особенной? Вообще, можете рассказать про самые свои судьбоносные песни. И почему они такими стали?
— Судьбоносными для артиста становятся только те песни, которые, каким-то непостижимым образом находят отклик в сердцах людей. Спрогнозировать это невозможно. И если та или иная тема, мелодия срезонировала — это счастливый случай для автора и для артиста. Таких случаев мне судьба подарила более, чем достаточно, за что в первую очередь спасибо моему папе композитору Юрию Варуму и моему мужу Леониду Агутину. Самыми судьбоносными для меня стали «Городок», «Зимняя вишня», «Всё в твоих руках» и «Я буду всегда с тобой». Все мои песни так или иначе о любви. Почему именно эти запали в душу слушателям я, правда, не знаю.
— «Каждый раз я говорю себе: «Всё! Эта пластинка последняя! В этом нет больше смысла. Иные времена...», — написали вы, выпустив альбом «На паузу». Почему больше нет смысла выпускать новые песни?
— На эту тему очень хорошо однажды пошутил Константин Никольский: «Новые песни пишут те, у кого старые плохие». Заявление хоть и спорное, но не лишённое смысла. Вы никогда не задумывались, сколько песен Стинга или Пола Маккартни вы знаете? Я люблю Стинга, обожаю Пола Маккартни, но у меня уже нет тех ярких эмоций, присущих молодому организму, чтобы принимать от них что-то новое. Стинг и Маккартни сегодня нужны мне только для того, чтобы лелеять мою ностальгию по прошлому. А я ведь не простой слушатель, я — музыкант. Что же тогда ворчать и пенять на невнимание обычного слушателя, для которого музыка просто фон, сопровождающий его по жизни.
Другое дело, что никто из нас артистов психологически не готов отказаться от возможности творить. И пусть для нас это очередное, разрушающее душу, фиаско (если, конечно, рассматривать музыку с точки зрения коммерческого успеха), мы будем кокетничать, уходить, громко хлопая дверью, а потом возвращаться, в надежде, что ну вот эта-то новая песня просто не может остаться незамеченной! И грустно, и смешно...
— Что вы вообще имели в виду, говоря, что времена «иные»?
— Что мы — оld school в создании музыки и песенных текстов. У каждого поколения свои «рупоры эпохи». Самым талантливым из них внимают. Они, как и мы в своё время, получают заслуженную порцию успеха. За ними приходят следующие.
— А разве можно поставить «любовь на паузу»? Не является ли эта фраза оксюмороном?
— С точки зрения устойчивых выражений, безусловно. Это как для журналиста вырвать из контекста громкую фразу, чтобы «заварить кашу». Тут то же самое — явный абсурд заставляет обратить на себя внимание и прислушаться.
— Услышал фрагмент «Грустной Боссы», написанной Надеждой Новосадович (Садо). Вы с ней готовите целый акустический альбом. Что за альбом? Когда он выйдет? Можете про это чуть подробнее рассказать?
— Это альбом женской лирики, записанный с живыми музыкантами. Когда я впервые услышала песни Садо, а было это лет пять назад, я подумала: «Ничего себе! Кто-то еще так пишет!» В основном песни Садо написаны в старой, доброй традиции босса нова — смеси бразильской самбы и классического американского джаза. Меня всегда восхищала способность моего мужа вкладывать хорошо написанный русский текст в эту, совсем не русскую музыку. Садо — второй встретившийся на моём творческом пути автор, справляющийся с этой задачей виртуозно. У нас уже готовы шесть песен. Релиз пластинки мы планируем на весну следующего года, хотя загадывать в таком тонком процессе, как творчество — дело неблагодарное. Пока, на душевном подъёме, работа движется достаточно быстро.
— Многие песни Садо поет от мужского лица. В вашем совместном альбоме будут песни от мужского лица?
— Нет, у Садо достаточно замечательной женской лирики.
— В одном из интервью Садо сказала, что «мужики примитивны, тем и любопытны». Согласны ли вы с ее мнением?
— Вся (за очень редким исключением) мировая наука, культура, искусство — это работа светлых умов, принадлежащих мужчинам. Хотела бы я быть таким примитивом! Садо, вероятнее всего, имела в виду, что мужчина достаточно примитивен в отношениях с женщиной. Ну, во-первых, смотря с какой женщиной, а во-вторых, смотря какой мужчина.
— Сначала песни вам писал папа, потом супруг Леонид Агутин. Теперь вы прибегаете к помощи сторонних авторов? К композиторским услугам мужа в каких случаях обращаетесь?
— Какое необычное слово «прибегать» в отношении творчества. Мне нет нужды ни к чему прибегать. В моём творчестве нет никакой сверхзадачи. Если слышу песню, которая сегодня созвучна состоянию моей души, я её пою. Такую песню невозможно написать на заказ. Она просто рождается у того или иного автора.
— Своего отца вы причисляете к «творческой, диссидентствующей интеллигенции шестидесятых». И признаете, что унаследовали многие папины взгляды, потому что обожали его и хотели во всём быть на него похожей. Какие черты отца вы в себе находите?
— Не самые полезные для артиста и для женщины: самоиронию, самобичевание, бескомпромиссность и вечный непокой. С таким «джентльменским наборчиком» непросто выживать. Хорошо, что у меня есть еще и мамины гены.
— 3 года назад в программе «Наедине со всеми» вы признались Юлии Меньшовой, что перестали общаться с подругами, потому что у них в голове хаос. А вы от этого устали. По-прежнему не общаетесь? Как и ваш папа, вы ограничиваете свое общение с человечеством, становитесь отшельником?
— Как-то уж очень жёстко и по-предательски прозвучала цитата. Вероятнее всего я сказала, что тяжело переживаю хаос в головах подруг потому, что мне своего более, чем достаточно. Возможно, от волнения недостаточно чётко сформулировала мысль. Я помню наше с Юлей интервью. И хорошо помню это время, вскоре после ухода из жизни моего папы. Соглашаться на публичное выступление в этот период жизни было не самой светлой моей идеей. Для начала нужно было вновь обрести почву под ногами. Но что сделано, то сделано...
Что до нашей с папой схожести, мне никогда не бывает скучно наедине с собой. Но я, как и папа, люблю одиночество только в том случае, когда оно добровольное, а не вынужденное. То есть вся любимая и любящая семья в сборе, но при этом не в моей, а в соседней комнате. По большому счёту это всего лишь иллюзия одиночества. И, слава богу!
— Перед одним из юбилеев я спросил Аллу Пугачёву, какой подарок может порадовать такую женщину (у которой все есть) на день рождения? Она ответила: «Колготки. Они все время рвутся». Хочу и вам задать этот вопрос.
— Не рискну состязаться в остроумии с Аллой Борисовной — человеком, сыгравшим не последнюю роль в моей карьере, и сразу перейду к банальностям: помимо здоровья, любви и благополучия я попросила бы у Вселенной какой-то альтернативы денежным купюрам, которые с одной стороны до сих пор являются одним из главных эквивалентов свободы и независимости, а с другой делают нас своими заложниками.
