«АиФ»: - Кейко, вы живёте на две страны. Почему?
К.М.: - В Японии живёт моя душа, но музыку всё-таки удобнее записывать в Лос-Анджелесе. Поэтому большую часть времени провожу в США. И потом, в Калифорнии всегда такая хорошая погода! Впрочем, Япония тоже прекрасна в любое время года. Хотя климат преподносит нам и фатальные «сюрпризы». Знаете, когда произошла трагедия на «Фукусиме», я была в Токио. В тот момент подумала, что моя жизнь кончена, что мы все умрём. Было невероятно страшно. На мою страну обрушилось столько трагедий, связанных с радиацией… Япония по сей день пытается оправиться. Мы очень благодарны всем странам, которые нам помогают. В том числе России - вы одними из первых прислали к нам спасателей и гуманитарные грузы. Эта поддержка очень важна. Она помогает не только выжить, но и найти силы жить дальше. Люди почувствовали, что мир готов им помочь, что они не одни со своим горем. Сегодня многие японцы глубоко задумываются: «Почему это произошло с нами?» Может быть, мы как-то неправильно живём? Делаем что-то не так? С одной стороны, это страшная катастрофа, с другой - толчок к размышлению.
«АиФ»: - Не может не восхищать то, как достойно японцы переносят грандиозные катастрофы...
К.М.: - Мы очень сильная нация. Я считаю, это отличительная черта японцев. Никогда не паникуем. А ещё мы очень заботимся друг о друге. По-настоящему. Люди готовы отказаться от самого необходимого, лишь бы помочь ближнему выжить. Редкий народ может этим похвастаться.
«АиФ»: - Люди во всём мире пользуются японской техникой, ездят на японских машинах, обожают суши. А вот японская музыка, за редчайшим исключением, не популярна нигде, кроме Японии. Почему?
К.М.: - Потому, что в классической музыке японцы очень ориентированы на традиции, используют много народных инструментов - и другим народам это попросту непонятно и неблизко. А в поп-музыке, увы, мы слепо копируем американцев, не создавая ничего нового.
«АиФ»: - Вам как человеку, посвятившему инструментальной музыке столько лет, не обидно, что она гораздо менее популярна, чем попсовые песенки?
К.М.: - Зато как здорово услышать собственную композицию, например, в каком-нибудь лифте! Конечно, людям нравится слушать песни, так как в них есть слова, грустить или веселиться под них, понимая, что не ты один испытываешь те или иные эмоции. Но зато инструментальная музыка объединяет, она понятна всем без исключения - её не нужно переводить. Её одинаково любят люди разных религий, разных континентов. Например, ваша фигуристка Ирина Слуцкая катается под мою музыку. Разве это не счастье?
«АиФ»: - Вашу музыку называют джазом. А как вы сами её характеризуете?
К.М.: - О, это коктейль - и джаз, и классика, и рок. Я просто сажусь за пианино и стараюсь услышать звуки, которые приходят ко мне откуда-то сверху. Воспоминания, фантазии и эмоции сегодняшнего дня - всё это я передаю клавишам. О стилях в такие моменты думаю меньше всего.
«АиФ»: - Вы не первый раз в России. Что больше всего поражает вас в россиянах?
К.М.: - Ни в одной стране во время концертов мне не дарят столько цветов, сколько у вас. У американцев, например, это вообще не принято. Везде кричат, много аплодируют в процессе игры, а ваши зрители тихо, но жадно ловят каждый мой звук. Это невероятно приятно.
Кристиан Ярви: «Харизма - самая важная вещь в жизни» 
Борис Гребенщиков: «...сколько я себя помню, «Аквариум» есть или должен быть» 
Лолита о мужчинах на коленях, женском возрасте и деньгах 
Юрий Шевчук: «У людей выросло чувство собственного достоинства» 
